Читать интересную книгу Шумеры. Забытый мир - Мариан Белицкий

После этого идёт описание второй фазы войны, когда в качестве противника Энтемены выступает жрец Иль — по всей вероятности, узурпатор, захвативший власть в Умме.

Энтемена, ишакку Лагаша, чьё имя изрёк Нингирсу, провёл этот [пограничный] ров от Тигра до [канала] Иднун по нерушимому слову Энлиля, по нерушимому слову Нингирсу [и] по нерушимому слову Нанше [и] восстановил его для своего возлюбленного царя Нингирсу и своей возлюбленной царицы Нанше, соорудив из кирпича основание для Намнунда–кигарры. Пусть Шулутула, [личный] бог Энтемены, ишакку Лагаша, которому Энлиль дал скипетр, которому Энки [шумерский бог мудрости] дал мудрость, которого Нанше хранит в [своём] сердце, великий ишакку Нингирсу, получивший слово богов, будет заступником, [молясь] за жизнь Энтемены перед Нингирсу и Нанше до самых отдалённых времён!

Человек из Уммы, который [когда–либо] перейдёт пограничный ров Нингирсу [и] пограничный ров Нанше, чтобы силой завладеть полями и хозяйствами — будь то [действительно] гражданин Уммы или чужеземец, — да поразит его Энлиль, да накинет на него Нингирсу большую сеть и опустит на него свою могучую длань [и] свою могучую стопу, да восстанут на него люди его города и да повергнут его ниц посередине его города![9]

А теперь попытаемся этот запутанный текст, в котором деяния богов и поступки людей переплелись настолько тесно, что картина исторических событий оказалась довольно затемнённой, изложить языком исторической науки, в соответствии с интерпретацией современных учёных.

В давнем споре между городами Лагаш и Умма в своё время в качестве арбитра выступил царь Киша Месилим.

Лагашские историки таким образом подтверждают тот факт, что в руках Месилима была власть над всем Шумером.) Месилим в качестве суверена определил границу между Лагашем и Уммой и в знак её нерушимости поставил там свою памятную стелу с надписью. Это должно было положить конец распри между городами–соперниками. Через какое–то время, уже после смерти Месилима и, по–видимому, незадолго до прихода к власти Урнанше, правивший в Умме энси Уш вторгся на территорию Лагаша и захватил Гуэдинну. Не исключено, что область с этим названием до вмешательства Месилима принадлежала Умме. В годы царствования Урнанше могущество Лагаша возросло, и появилась возможность отомстить соседнему городу–государству. Внук Урнанше Эанатум решил изгнать завоевателей со своей земли. Он победил энси Уммы Энакали и восстановил прежние границы. (Рвы, разделявшие эти два маленьких государства, служили также для орошения полей.)

По–видимому, в это же время Эанатум решил распространить свою власть и на другие города. Для этой цели ему нужно было прежде обеспечить безопасность своего города. Желая задобрить жителей Уммы, он разрешил им обрабатывать землю на территории Лагаша. Однако они должны были часть урожая отдавать правителю Лагаша за пользование землёй. Очевидно, гегемония Эанатума не имела под собой достаточно прочной основы, потому что в конце его жизни население Уммы, по–видимому, взбунтовалось. Их энси Урлума отказался платить возложенную на Умму дань и вторгся на территорию Лагаша. Он уничтожил межевые столбы, предал огню стелы Месилима и Эанатума, прославлявшие победителей его предков, разрушил построенные Эанатумом здания и алтари. Кроме того, он призвал себе на помощь чужеземцев. Кого именно, мы не знаем, но догадаться не так уж трудно: вдоль границ Шумера было достаточно государств, чьи правители с удовлетворением взирали на внутренние распри шумеров и были готовы в любую минуту вторгнуться в их страну. Это могли быть и эламиты, и жители Хамази. А на севере в это время уже складывалось будущее могущественное государство аккадцев.

Однако Урлуме не повезло. Энтемена, совсем ещё молодой военачальник, одержал блистательную победу: наголову разбил противника, уничтожив большую часть его войска, а остальных обратил в бегство. (О численности участников сражения можно судить по приведённой в хронике цифре — 60 убитых над каналом воинов.) Энтемена скорее всего не вошёл в Умму, но ограничился восстановлением прежней границы. Между тем ситуация в Умме — то ли в результате смерти побеждённого правителя, то ли вследствие какого–то бунта — изменилась. Власть перешла к бывшему верховному жрецу города Забалам по имени Иль. (По мнению некоторых историков, Забалам находился на территории Уммы. С другой стороны, не исключено, что речь идёт о городе, расположенном неподалёку от Урука. Если принять последнее, то Умма уже в ту пору представляла собой могущественное государство, владевшее обширной территорией.)

Серебряная ваза Энтемены

Как и Урлума, Иль не придавал слишком большого значения пограничным соглашениям. Он отказался выполнять обязательства, а когда Энтемена через послов потребовал у него объяснений и призвал к покорности, заявил претензии относительно территории Гуэдинны. Как ни запутан составленный летописцами Энтемены текст (фрагмент, посвящённый спорам между Энтеменой и Илем, мы опустили), можно догадаться, что до войны дело не дошло, перемирие же было заключено на основании решения, навязанного какой–то третьей стороной — по–видимому, тем же чужеземным союзником Уммы. Была восстановлена прежняя граница, но граждане Уммы не понесли никакого наказания: они не только не должны были выплачивать долги или дань, им даже не пришлось заботиться о снабжении водой пострадавших от войны земледельческих районов.

Описанные события относятся к одной из войн, которые вёл Энтемена. А было их много: правитель Лагаша хотел сохранить полученное наследство. Чтобы держать в повиновении зависимые города–государства, ему приходилось вести и дипломатическую игру. Энтемена, как и Эанатум, был искусным политиком. Не только из любви к богам они воздвигали многочисленные храмы. Это была политика: с их помощью легче было завоевать симпатии граждан, глубоко почитавших своих богов. Надписи Энтемены повествуют о строительстве храмов для таких богов, как Нанна (бог луны), Энки, Энлиль. Из этого перечня можно заключить, что власть Унтемены распространялась на Урук, Эреду, Ниппур и другие города. О влиянии Энтемены на ряд городов–государств Шумера говорят и такие факты: в Ниппуре была найдена семидесятишестисантиметровая миниатюрная диоритовая статуя этого правителя, в Уруке — надпись о заключении братского союза между Энтеменой и правителем Урука Лугаль–кингенешдуду и о предпринятом Энтеменой строительстве храма Инанны. Существует много доказательств того, что Энтемена принимал активное участие в сооружении каналов не только в своём родном Лагаше, но и за его пределами.

Горькая цена величия

Стремление властвовать над всем Шумером и завоевательная политика преемников Урнанше дорого обходились его народу, и не только народу. Немалые средства шли на строительство культовых сооружений вдали от Лагаша. Содержание большой и хорошо вооружённой армии тоже требовало немалых затрат. Как ни заботились наследники Урнанше о развитии хозяйства страны, им то и дело приходилось протягивать руки к богатствам, накопленным храмами. Поэтому, чем активнее становилась политика энси, стремившихся к гегемонии над Шумером, тем сильнее беспокоились жрецы. Их интересам и влиянию угрожала всё более серьёзная опасность со стороны правителей династии Урнанше, приобретавших всё большую независимость от храмов. Легко вообразить, сколько интриг и заговоров затевалось жрецами против Эанатума и других представителей династии. Надо сказать, что сын Энтемены уступал своему отцу как в воинской доблести, так и в дипломатических способностях. В годы его правления к власти удалось пробраться противникам династии. До нас дошли сведения о двух жрецах, особенно активно участвовавших в закулисной борьбе храмов против дворца. В результате этой борьбы «политическая партия жрецов» возвела на трон своего ставленника Лугальанду. Лугальанда не присваивал себе титулов, какими украшали свои имена его предшественники. Он именовался энси Лагаша и вместе со своими сподвижниками занимался только своими собственными делами. Жрецы стремились как можно скорее возместить убытки, понесённые в связи с политикой династии Урнанше, придворные торопились сколачивать состояния. В богатом городе с зажиточным населением было с кого драть три шкуры.

Как ни старался Лугальанда в своей политике блюсти интересы жрецов, того, что уже произошло, изменить было нельзя: наряду с храмом возникла мощная общественно–экономическая сила — княжеский дворец с чудовищно разросшимся бюрократическим аппаратом. Пока страна воевала, дворцовые чиновники довольствовались малым, но едва смолк звон оружия, они ринулись на борьбу за первые места в государстве. Во имя осуществления своих замыслов и ради достижения собственных корыстных целей они всячески стремились упрочить ту силу, которая могла противостоять влиянию храма, т. е. княжеский дворец. Как и его предшественник Энентарзи, Лугальанда — ставленник жрецов — попал под давление с двух сторон. Создаётся впечатление, что оппозиционная по отношению к политике Эанатума — Энтемены группировка по меньшей мере дважды делала ставку на людей, которые не смогли воспротивиться дворцовой камарилье и устоять перед собственной алчностью. На основании хозяйственных документов из архива Лагаша мы можем восстановить социальный облик Лугальанды. Его никак нельзя было назвать управляющим владениями бога. Это был крупный землевладелец, которому принадлежали обширные поместья, раскинувшиеся на огромной по тем временам территории — 161 га. Более того, его супруга Барнамтарра имела собственные поместья; два из них занимали –?– га. Люди, трудившиеся на землях Барнамтарры, хотя они и не были рабами, в документах названы её собственностью. Ещё совсем недавно каждый свободный гражданин Шумера принадлежал богу и мог помимо дома и движимого имущества иметь также рабов. Всё и все, в том числе правители страны, были собственностью бога, т. е. храма. В документах же из Лагаша правитель и его жена сами выступают в качестве собственников земель, богатства и даже людей, трудившихся в их поместьях. Лугальанда и его энергичная супруга от своего собственного имени осуществляли всевозможные деловые операции, с большим размахом заключали торговые сделки, тогда как прежде всё это находилось в ведении администрации храмов. Из табличек мы узнаём о подарках, которые довольно часто получала Барнамтарра, о её дружбе и торговых связях с супругой правителя Адаба.