Читать интересную книгу Шумеры. Забытый мир - Мариан Белицкий

Учёные почти не сомневаются в том, что в этот период в Месопотамию хлынула волна иноземных народов. То ли их привлекли богатства шумеров, то ли они считали эти земли своими (возможно, здесь некогда, до шумеров, жили предки этих народов), трудно сказать. Среди пришельцев преобладали, по–видимому, семитские племена, прибывшие из Аравийской пустыни или из сирийских степей. А может быть, это были субары. Во всяком случае, к какой бы этнической группе ни принадлежали иноземцы, они принесли с собой немало бурных потрясений не только в области культуры, но и в других сферах жизни шумеров и оказали существенное влияние на дальнейшее формирование шумерской цивилизации. Вторгшиеся в Месопотамию племена достаточно быстро ассимилировались и были поглощены шумерами. Однако, прежде чем это произошло, в материальной культуре шумеров успели проявиться указанные выше характерные для этой эпохи инновации.

Междинастическая борьба за гегемонию стала более ожесточённой. Если мы внимательнее вчитаемся в «Царский список» и попробуем разместить во времени события, о которых в нём рассказано, факт усиления этой борьбы станет для нас очевидным. Информация о чужеземных набегах на земли Шумера, данная в тексте «Царского списка», вероятно, соответствует действительности. А там говорится и о династии из Авана, находящегося на территории Элама, и о династии из Хамази, расположенного, по–видимому, далеко на севере. Должно быть, завоеватель из Хамази по имени Хатаниш был исторической личностью и действительно осуществлял контроль над Ниппуром, так как его память долгое время чтилась в ниппурском храме Энлиля. Этот царь–чужеземец, установив своё изваяние в шумерском святилище, закрепился и в шумерской традиции. «Царский список» говорит также о правителях из Мари — города–государства, расположенного далеко за пределами Южного Двуречья.

Среди правителей шумерских городов–государств, оставивших после себя надписи, на основании которых мы сейчас поведём наш рассказ, есть и полулегендарные персонажи, историчность которых не подтверждена археологическими данными. Например:

Мари было поражено оружием, его царство

было перенесено в Киш.

В Кише Ку–Баба, корчмарка,

та, которая укрепила основы Киша, стала «царём» и царствовала 100 лет…

(Мы цитируем всё тот же «Царский список».)

О шумерских обычаях и нравах в связи с родом занятий Ку–Бабы до её прихода к власти мы поговорим в другой главе. Сам по себе этот факт необычайно интересен: во–первых, правителем стала женщина, а во–вторых, она никак не была связана с предшествующими династиями. Кто же поддерживал её — жречество, где женщины были широко представлены, ремесленники и купцы, из чьей среды она вышла? За этим лаконичным сообщением — если только, что маловероятно, оно не является легендой — стоит, по–видимому, необычный и драматический эпизод истории. К сожалению, только с помощью воображения мы можем представить себе эту женщину, энергичную, деятельную, предприимчивую, шагнувшую из–за трактирной стойки в тронный зал дворца Месилима.

В настоящее время имеется множество документов, относящихся к этому периоду и рассказывающих о делах и поступках правителей, а также о некоторых исторических событиях. Однако пока ещё не удалось ни расположить эти события в хронологическом порядке, ни установить очерёдность следования друг за другом отдельных правителей. В XXVI в. до н. э. предположительно царствовал Лугальанне–мунду, единственный представитель так называемой династии Адаба, согласно «Царскому списку» правивший 90 лет. Адаб не сыграл в истории Шумера сколько–нибудь значительной роли, хотя этот город, расположенный на полпути между Ниппуром и Лагашем, был достаточно богат. В конце первой половины III тысячелетия Адаб достиг вершины своего расцвета. Здесь перекрещивались важные торговые и стратегические пути, а потому власть над этим городом ставила её обладателей в привилегированное положение. Вспомним, что Месилим в своих надписях датирует события, как это было принято в шумерской традиции, годами правления энси Адаба.

Весьма пространная надпись, в которой содержится информация о Лугальаннемунду, была, по–видимому, составлена через 600–700 лет после описанных событий; она посвящена богине Нинту, «великой супруге Энлиля». Надпись гласит, что Лугальаннемунду победил тринадцать взбунтовавшихся князьков, построил храм, посвящённый Нинту, и дал название семи вратам и башням её «дома» — Энамзу. Надпись рассказывает об обычаях этого храма и о совершавшихся в нём жертвоприношениях. Ценность этого документа снижается поздним временем его составления, определённым учёными на основании лингвистического анализа, но факты, которые он сообщает, не вызывают у историков серьёзных сомнений. По всей видимости, судьба улыбнулась Лугальаннемунду: ему удалось подчинить своей власти других князьков. Более того, использование в тексте собирательной грамматической формы заставляет думать, что династия Адаба не ограничивается одним правителем, остальные были просто забыты. Может быть, в их числе был и Лугальдалю, статуэтка которого с надписью обнаружена в Адабе вместе с другими бесценными находками (например, вазой Месилима). Фигурка изображает бритоголового мужчину с крупным носом и сложенными на груди руками. На царе надето длинное, до щиколоток, одеяние из ткани в узлах, напоминающее юбку, сколотую выше талии.

Царство было в Уре

Прекраснейшие вещественные памятники той эпохи оставили нам правители первой династии Ура. В этом городе, упомянутом в Ветхом Завете, как мы знаем, вёл археологические работы Леонард Вулли. Он был первым исследователем, открывшим миру всё величие, великолепие и многообразие шумерской культуры середины III тысячелетия до н. э. На краю города, неподалёку от городских стен, Вулли обнаружил кладбище, на котором долгие столетия хоронили своих покойников жители Ура. В могилах простых людей останки были либо завёрнуты в циновки, либо уложены в деревянные или глиняные гробы. Рядом с покойниками лежали предметы личного пользования: браслеты, ожерелья, искусно выполненные ларцы, оружие, орудия труда, сосуды с едой и питьём. Останки лежали на боку в позе погружённого в сон человека. В сжатых руках они держали у самого рта кубки, в которых когда–то была вода.

Среди большого числа погребений выделялись гробницы, которые Вулли назвал царскими. Это название принято и сейчас, хотя многие исследователи утверждают, что это были могилы высокопоставленных жрецов и жриц. Эти обширные, состоящие порой из нескольких помещений усыпальницы строились из камня и кирпича, причём камень доставляли сюда не меньше чем за 50 км. Некоторые гробницы тысячелетия назад были опустошены грабителями. Однако до других воры не смогли добраться. Благодаря этому Вулли удалось обнаружить уникальные предметы, красота которых превосходила всё, что было найдено до тех пор. И даже в ограбленных могилах сохранились вещи, не замеченные грабителями. Так, в могиле человека, имя которого, если верить надписи на цилиндрической печати, было Абарги, лежала серебряная модель лодки. Над этой гробницей оказалась нетронутая грабителями усыпальница дамы — может быть, супруги царя, а может быть, жрицы, в торжественные дни религиозных празднеств выступавшей в роли богини Инанны. Имя этой женщины — Шуб–ад — выгравировано на цилиндрической печати из лазурита. Прах царицы Шуб–ад покоился на деревянных погребальных носилках. Снаряжая царицу в путь, в страну, откуда нет возврата, провожавшие вложили ей в руки золотой кубок и надели на голову драгоценный убор, выполненный с мастерством, каким мог бы гордиться самый искусный ювелир. Густой парик обвивала восьмиметровая золотая лента, на лоб свисал венок из тонких золотых колец. Над этим венком лежали ещё два — из золотых листьев и цветов. И всё это было перевязано нитью из лазуритовых и сердоликовых бусин. В ушах царицы были серьги в форме полумесяца, а в парике — золотой гребень с пятью зубцами, инкрустированный лазуритом. Состояние этих украшений и то, как они располагались вокруг останков покойной царицы, позволили Катрин Вулли произвести чрезвычайно точную реконструкцию.

Золотой шлем Мескаламдуга

Среди бесценных памятников старины, найденных в царских гробницах Ура, следует назвать золотой шлем и золотую цилиндрическую печать Мескаламдуга. (Надпись гласит: «Мескаламдуг [герой доброй страны], царь». Другие источники, в которых бы упоминалось это имя, неизвестны.) Эти предметы представляют огромный интерес не только для археологии. Шлем, свидетельствующий о необычайно высоком искусстве золотых дел мастеров Ура, принадлежит к самым интереснейшим произведениям прикладного искусства Шумера. Обнаруженные в гробницах музыкальные инструменты — одиннадцатиструнная арфа, лиры и др. — говорят о распространении в Шумере музыкального искусства. Лиру украшает золотая голова быка с бородой из лазурита. В могилах найдено оружие — тонкой работы кованые кинжалы и узорчатые копья, а также фигурки животных из благородных металлов и драгоценных камней.