мысли оставались с теми юными мечниками, сражающимися за оврагом.
— Да. Ведь в Природе на всех уровнях есть энергоинформационный обмен между любым живым существом и неодушевлённым предметом, — с воодушевлением поведала Айрэнн. — Наиболее чувствительные люди видят энергопотоки, идущие от дерева к человеку.
— А ты видишь их?
— Я — нет. Но я могу почувствовать, какую энергию мне какое дерево даёт, — улыбнулась Айрэнн. — И дуб и берёза дают очень много энергии. Особенно если с деревом разговаривать, благодарить его, заботиться о нём. Естественно, по мере возможностей — тут сложно заботиться ведь о деревьях, которые уже растут где-то, посаженные совсем не тобой, — размышляла она. — Клот, если ты плохо спала и тебя мучили нехорошие сновидения, деревья помогут тебе! Мы совсем не зря идём в парк, деревья нас полечат!
Айрэнн сегодня вся на подъёме. В отличие от задумчивой и сосредоточенной меня. Я порадовалась за подругу, но задумалась, что могло быть причиной её счастливого состояния. Я вспомнила, что через три дня у неё день рождения. Может быть, по этой причине?
Интересно, ушли ли те ребята? Снова мои мысли возвращаются к ним. Айрэнн вывела меня из задумчивости:
— Может, сходим к Усадьбе Графини?
Я чуть не остановилась посреди дороги. И осторожно спросила:
— Ты же вроде боишься туда ходить.
— Я одна боялась. Но с тобой мне не страшно.
Тут только я осознала, что смотрит она на меня не только как на подругу, но и как на более опытного и смелого человека, который может её защитить. Я внутренне содрогнулась — уж если я таким человеком стала для закомплексованной сверстницы, обладающей сверхспособностями, то смогу ли я быть таким человеком прежде всего для себя самой?! Не переоценивает ли меня Айрэнн?
— Айрэнн, я почему-то не считаю это сейчас подходящей идеей.
— Тогда мы сходим туда в другой раз, — ответила Айрэнн, легко соглашаясь со мной. — Заодно посмотришь дуб.
Дуб я уже видела. Тот самый дуб, который ветками кидался.
— Давай лучше побродим по парку вокруг прудов. Сколько раз тут были — никогда пруды по окружности не обходили, — предложила я для интереса.
Айрэнн понравилась эта идея, и мы пошли вокруг прудов, зайдя справа, с особо многолюдной площадки перед Театральным павильоном и конюшнями, решили обходить пруды против часовой стрелки. Пока мы обходили эти пруды, Айрэнн и вовсе разговорилась.
— Знаешь, Клот, это интересно и здорово быть не такой как все, — говорила она. — Открывается так много возможностей!
— Каких? — поинтересовалась я.
— Ты не входишь в серую массу людей, понимаешь, что тебе нужно для того, чтобы раскрыться, а когда ты такой, как все — это скучно, серо и пресно.
— Это называется нонконформизм, — блеснула я эрудицией, приведя научный психологический термин.
— Что-что? — спросила заинтересованно Айрэнн.
— Противоположность конформизму, или слепому следованию общественному мнению. Человек по своей природе — общественное создание, живёт в обществе и по его законам, но важно соблюдать баланс между обществом и проявлением собственной индивидуальности. Человек может раскрыться как личность только в обществе, но общество ни в коей степени не должно подавить его личность. И поэтому каждому человеку важно найти СВОЁ общество, где он мог бы раскрыться сам.
— Ты имеешь в виду, что человек, который как бы «не такой как все», должен искать компанию себе подобных? Но как тогда ему быть? Это замкнутый круг. Он не такой как все, общество его не принимает, и получается безвыходная ситуация!
— Любой человек создаёт вокруг себя психологическое пространство. И в это пространство автоматически втягивается то, что отражает устремления и желания этого человека, — заметила я.
— Ты говоришь о Карме, о предопределённости? Что кому начертано, то и случается?
— Нет. Я говорю о том, что мы сами создаём вокруг себя мир. И мир согласуется с нашими планами, — объяснила я.
— Эх, — вздохнула Айрэнн. — Хорошо бы найти себя в этом мире.
— Можно найти. Если очень хорошо искать, — подбадривающе улыбнулась я.
Мы прошли вокруг прудов два раза, Айрэнн предложила сходить вокруг них ещё раз. И на третьем круге, когда мы шли по стороне, параллельной аллее, уводящей к злополучной Усадьбе Графини, я снова увидела ИХ.
Как наваждение, как мираж. Как и в первый раз, я Айрэнн ничего говорить не стала. Я не могла перепутать их фигуры — уж очень колоритно бросались в глаза три высоких юноши с длинными волосами. На этот раз они стояли меж деревьев чуть поодаль от пешеходной дорожки, по которой мы шли, и смотрели в нашу сторону. С такого расстояния не видно, куда они смотрят — они могли гипотетически смотреть на пруд, наслаждаться воздухом. Однако я кожей чувствовала — они смотрели прямо на нас. Странное это ощущение. Более сравнимое с детскими фантазиями, когда ребёнок боится страшную для него игрушку, и ему кажется, что в какой бы точке его комнаты игрушка ни находилась, она всегда смотрит на него.
Я не смогла придумать, как обозначить Айрэнн, что я уже второй раз вижу этих людей, и что, вероятно, они за нами следят, поэтому предпочла молчать. Не хотелось волновать её. Мы с Айрэнн завершали прогулку, я старалась кинуть взгляд в ту сторону. Они стояли там, не сходя с места. Не преследовали, не шли за нами, даже когда мы стали покидать парк и ушли с прудов. И, когда они остались далеко позади, равно как и ощущение тревоги у меня в сердце, Айрэнн подметила:
— Парк, как и древний лес, всегда хранит в себе много тайн.
Но ещё больше тайн хранят в себе те, кто по нему гуляют.
В дороге все тревожные мысли развеялись, а когда я проводила Айрэнн и вернулась домой, я почти позабыла о странной встрече. Эти три фигуры вылетели у меня из головы, как дурной сон. Парк вносил сумятицу в душу. Однако я чувствовала прилив сил. Особенно когда первый раз выходила из него утром, после встречи с пятью юными воинами. Как злые и добрые силы могут соседствовать параллельно и уживаться на одной территории?
Глава 13. Настало время узнать о ТДВГ подробно