– Значит, за судьбу Кибы Кимара я могу быть совершенно спокоен! – усмехнулся я. – Какой он, однако, молодец, наш Гуриг!
– Ну, было бы довольно странно, если бы во главе Соединенного Королевства стоял какой-нибудь законченный болван! – рассудительно заметил Мелифаро. – Все-таки считается, что мы живем в самом просвещенном государстве Мира. Хотя, конечно, время от времени в это довольно трудно поверить!
– Не трудно, – зевнул я. – Надо будет послать зов нашему Андэ Пу – вы его еще помните? Бедняга все время ныл, что в Ехо не любят живых поэтов – только тех, чьи гениальные кости истлели несколько тысячелетий назад…
– Ну, сэр Андэ всегда любил преувеличивать, – снисходительно сказал Шурф. – Он все еще живет в Ташере?
– Ага. Издает там комиксы – что-то вроде газеты в картинках, как раз для малограмотных ташерцев. У меня даже есть экземпляр: я конфисковал его у одного неудачливого ташерского капитана, когда мы с братцем этого типа, – я кивнул в сторону ехидно заулыбавшегося Мелифаро, – решили немного поразмяться по дороге в Кумон… Одним словом, Андэ процветает. Время от времени он присылает мне зов, дабы в очередной раз заявить, что его все достало, но возвращаться наотрез отказывается. Вполне в его стиле!
Я немного помолчал, изо всех сил пытаясь уделить должное внимание дороге, потом понял, что засыпаю с открытыми глазами, и снова распахнул рот – единственный известный мне способ оставаться в бодрствующем состоянии.
– Я вот чего до сих пор не понимаю: почему этот тип из Семилистника, которого мы так вовремя выручили, вообще вышел на улицу? – спросил я. – Он же видел, что там творилось… Мог бы уйти Темным Путем или еще что-нибудь придумать!
– Да нет, ничего он не мог, – пожал плечами Мелифаро. – Он же только что вылечил больного… Этот фокус со сто сорок первой ступенью Белой магии вывел его из строя на несколько часов, если не больше. Если бы это был какой-нибудь опытный Старший Магистр, ему понадобилось бы всего несколько минут, чтобы восстановить силы. Но парень всего пару дней назад был произведен из послушников в младшие Магистры, да и то ввиду особых обстоятельств, яполагаю… Его быстренько научили исцелять больных и впрягли в работу, а больше его могущества пока ни на что не хватает.
– Ладно, но почему он сунулся на улицу? Мог бы подождать, пока его силы вернутся, или послать зов в Иафах, попросить, чтобы ему прислали подмогу…
– Я его тоже об этом спросил, – согласился Мелифаро. – На мой вкус, совершенно идиотский поступок! Но парень сказал мне, что толпа собиралась высаживать дверь, чтобы добраться до него самого и до этого счастливчика, его пациента. А в доме, дескать, не слишком крепкая дверь, так что он испугался, что их попытка увенчается успехом. Решил выйти на улицу, а там – по обстоятельствам… Но по-моему, у бедняги просто сдали нервы!
– И это тоже, – неожиданно вмешался Лонли-Локли. – Мальчик еще слишком молод и вряд ли был готов к тому, чтобы найти верное решение в таких обстоятельствах… Но по большому счету он действовал правильно.
– Как это? – я так удивился, что окончательно проснулся.
– Я не говорю, что его поступок был разумным, – вздохнул Шурф. – Но этот мальчик только что спас человеческую жизнь, и он должен был сделать все, чтобы его пациент не пострадал. Это вопрос профессиональной этики: пока знахарь находится в доме пациента, на нем лежит ответственность за все, что там происходит. Он был обязан не только вылечить своего подопечного, но и защитить от любого несчастья, случившегося в его присутствии, в том числе и от этой обезумевшей толпы… Поэтому я и говорю, что по большому счету он действовал правильно. Ужасно глупо, но правильно!
– Вот так? – озадаченно протянул я.
– Вот так, – невозмутимо кивнул Шурф. – Между прочим, мы уже приехали. Будет очень мило с твоей стороны, если ты не промахнешься мимо калитки…
– Попробую.
Я немного сбавил скорость, свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому сэра Джуффина Халли, и затормозил возле парадного входа.
– Ну наконец-то! – шеф не поленился выйти нам навстречу: наверное, он действительно заждался.
Я попытался выдавить из себя что-то вроде улыбки. Получилось не очень-то, но лучше, чем ничего.
– С тобой все ясно, сэр Макс, – вздохнул Джуффин. – Сейчас ты завалишься спать, примерно на трое суток, даже если я буду решительно возражать…
– Теперь я просто обязан так поступить, чтобы не подрывать ваш авторитет, – обрадовался я.
– Да, вот уж о чем я постоянно беспокоюсь, так это о своем авторитете, особенно в последние дни! – хмыкнул Джуффин. – Ты еще помнишь, где находится спальня, которая считалась твоей в те славные времена, когда ты сидел у меня на шее, герой?
– Помню.
– Ну вот, отправляйся туда и отключайся, если уж тебе так приспичило. Твое неподвижное тело вряд ли украсит мое крыльцо, и без того довольно неприбранное…
– Вот и правильно: его величество будет почивать, а мы – за него отдуваться, все как всегда!
Ехидное заявление Мелифаро было последним, что я услышал: я заснул на ходу еще по дороге в спальню.
Когда я проснулся, вокруг было довольно темно. Сначала я мучительно пытался сообразить, где я, собственно говоря, нахожусь. Потом я все вспомнил. Не могу сказать, что сей факт поднял мне настроение! Но в этот момент рядом что-то зашевелилось, раздалось счастливое сопение, после чего мой нос подвергся процедуре принудительного вылизывания.
– Хуф! – обрадовался я. – Это ты, дружок?
Я мог и не спрашивать: разумеется, это был Хуф, маленький пушистый песик с забавной бульдожьей мордашкой. В свое время он оказался первым живым существом, встретившим меня в этом Мире, и с тех пор я, кажется, был его любимчиком.
– Извини, милый, но мне придется разлучить тебя с моим носом: боюсь, что у меня куча дел, – виновато сказал я, аккуратно снимая собачку со своей груди.
Усадил его на подушку, нежно потрепал мохнатый загривок и отправился умываться.
«Ну, хвала Магистрам, наконец-то ты проснулся!» – Неугомонный Джуффин не поленился воспользоваться Безмолвной речью, чтобы не оставить мне ни единого шанса спокойно принять ванну.
«А что, я долго спал?» – удивился я.
«Да нет, не очень. Скорее уж мало, если честно… Просто жизнь у нас сейчас такая паршивая, что даже эти несчастные четыре часа – совершенно непозволительная роскошь! Так что кончай плескаться и поднимайся в гостиную: я там сижу, поскольку всем нравится думать, что теперь это и есть мой кабинет».
«Ладно, – вздохнул я, хватаясь за полотенце. – А пожрать у вас что-нибудь найдется? Или мы сидим на строгой диете в связи с этой грешной эпидемией?»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});