заключённой внутри, — я пожал плечами, и по моей мысленной просьбе Чертог материализовался в руке. — Я объяснил ей, кто я, какими соображениями руководствуюсь и куда, по моему мнению, катится империя аэрахов под управлением действующего Примарха.
— И, судя по всему, убедил, — выдохнула Арана. — Ты — молодец, мой дорогой внук. Честно, этой победы я от тебя не ожидала.
— И что мне это даст? — поинтересовался и, поняв, что не очень ясно выразился, добавил: — Имею в виду, как можно использовать это в битве?
— Смотри, какая выходит штука, — проговорила бабка, хитро улыбаясь мне, но одновременно нервно сжимая руки. — Обладая гласом, ты уже претендент на трон. Другой вопрос, на кого этот глас подействует и какова его дальность. На Куране тебе подчинился экспедиционный корпус в зоне видимости. А если ты заявишь, что тебя признал сам Первый Примарх, и продемонстрируешь Чертог Души, по легенде против тебя не посмеет выступить ни один аэрах.
— Вряд ли его армия переподчинится мне, — с сомнением произнёс я, уже в процессе понимая, что это не так. — Так же не бывает.
— Нет, — Арана мотнула головой, но тут же наставительно выставила указательный палец. — Но они перестанут подчиняться Примарху. Дело в том, что практически для всех аэрахов твои действия будут означать конфликт ментальных установок. Они просто не смогут решить, кого слушаться. Поэтому по большей части просто самоустранятся от исполнения любых приказов ровно до того момента, пока не останется один-единственный Примарх. Исключением являются особи императорской крови, но только до второго колена, так как дальше она сильно разбавлена и не даёт иммунитета. А вместе с ним воли действовать в интересах какого-то одного правителя.
— И много ли в его армии родственников? — спросил я, откидываясь на спинку и прикрывая глаза. — Не получится ли так, что там половина армии — это его дети и внуки. Как думаешь? Или есть разведданные?
— Если и есть какие-то родственницы, то их не много, — усмехнулась Арана, и в этой усмешке я одновременно увидел грусть и жестокость. — Всех своих сыновей и внуков он убивал, в точности как и я, потому что ужасно боялся конкуренции. А девок в армии маловато, потому что он их там не жаловал. Видел перед глазами мой пример и не поощрял их военные эксперименты.
— Так, это уже хорошо, — я потёр лицо руками и даже надавил пальцами на глазные яблоки, чтобы лучше соображать. — По сути, мы выведем из строя его армию, так? Останется не так много особей, которых нам надо уничтожить, поэтому… Так, стоп! — и тут я увидел лакуну, которую не учёл до этого. — Но получается, что и твои девчонки не смогут участвовать в бою, так?
— Да, — кивнул Арана, признавая очевидное. — Из наших ты сможешь рассчитывать на четыре-пять десятков моих дочек и внучек. Все остальные так же замрут в ступоре. Но это лучше, чем пытаться одолеть галактический флот, поверь мне.
— Я просто думаю, как мы будем отбиваться от оставшихся в строю аэрахов, — задумчиво проговорил я и тут же придумал себе ещё один вопрос. — И как объявим флоту, что я бросаю вызов. Когда я заставил развернуться экспедиционный корпус, то послал мысленный сигнал достаточно небольшому кругу особей. А тут их значительно больше, как я понимаю.
— Правильно понимаешь, — согласилась со мной бабка и встала со своего места. Я видел, что она сама не находит себе места от волнения. — Но мы можем сделать вот что: наш оборонный флот раскроет специальный энергетический купол размером в пару сотен тысяч километров. И на него выведем твоё лицо. Передатчик у нас есть, а остальные технические трудности решим.
— Вот это будет здорово, — я оценил подготовку Моррана, всё-таки она была значительно сильнее, чем у Земли. — Вопрос, послушают ли.
— Не смогут не послушать, — отрезала Арана и, приблизившись ко мне, ткнула в меня пальцем. — Ты — Примарх, и командуй как Примарх. Что же до тех, кто прорвётся сюда. Ну, во-первых, ваш распылитель должен будет ослабить их, иначе зачем это всё? А, во-вторых, мои девочки тоже кое на что способны.
— Что ж, — ответил я, вставая и кивая Аране. — Будем готовы ко всему.
Как оказалось, у неё уже всё было готово давным-давно.
* * *
Выйдя от бабки, я вызвал Штопора. Тот в последнее время предпочитал больше спать и, судя по всему, набираться сил. Когда он предстал передо мной по зову, я не узнал его.
Это был огромный паук с дом величиной, которому, казалось, всё было нипочём. Особенно учитывая невосприимчивость к любой магии.
— Ты вырос, дорогой мой друг, — сказал я, похлопав фамильяра по лапе.
— А ты поседел, — откликнулся тот и ткнулся мне в руку. — К сожалению, в тот момент я ничего не мог сделать. Но тебе идёт. Правда!
— Спасибо, дружище, — сказал я и потрепал его по лапе, с удовольствием отметив, что на ней до сих пор висит подаренная мной полоска ткани. Надо её, кстати, заменить. — Слушай, у меня к тебе есть отдельное задание.
— Встретить Примарха и победить его? — с озорными нотками в голосе спросил Штопор, но тут же переступил с лапы на лапу и добавил в голос серьёзности. — Да я понимаю, что ты сам будешь с ним биться, а меня хочешь отослать.
— Не отослать, — твёрдо проговорил я. — Это плохое слово. Мне нужно, чтобы ты защищал мою жену. Я не хочу победить, а затем вернуться и обнаружить, что мой дом разорён, а близкие погибли. Пообещай мне, что будешь защищать Варвару, словно меня. Пожалуйста. Очень прошу.
— Это приказ? — со странным выражением спросил Штопор.
И я понял, откуда оно взялось. Приказ он оспорить не мог. Но друзьям не приказывают.
— Нет, дорогой мой, — произнёс я, раскрывая руки для объятий. — Это не приказ. Это просьба. Иди ко мне, я тебя обниму, да и покормлю.
Но он медлил некоторое время, внимательно меня разглядывая, словно во мне изменился не только цвет волос.
— Если ты погибнешь, а я не смогу тебя защитить и останусь живым, то влезу в твой труп и буду жить в нём, пока ветер не разнесёт последний прах твоих костей.