Читать интересную книгу Заложник особого ранга - Сергей Зверев

Карташов взял стакан, поставил на стол и твердо произнес:

— Сперва договоримся, а потом отметим.

Генерал задумался и… согласился.

— Значит так, — Артур принялся загибать пальцы. — До окончательной победы над предателями Родины мы не можем раскрыть наше идейное единство.

— Ты передачу со мной смотрел? — спросил генерал. — Они, суки, самое главное вырезали! Но ты же понял!

— Второе. Придется нам и дальше разыгрывать непримиримых противников.

— Единство и борьба противоположностей, — хмыкнул генерал.

— Третье… — начал было Артур.

Но генерал перебил его:

— Нравишься ты мне. И потому, когда все закончится, они еще нас узнают. Всех предателей отправим в Лефортово, — и Муравьев протянул крепкую ладонь. — По рукам?

Карташов с готовностью скрепил договор рукопожатием. Великое дело свершилось. Теперь из грозного противника генерал Муравьев превращался в тайного союзника.

Коньяк полился в стаканы…

Глава 10

Небольшой городок, в котором исчезла вся съемочная группа государственного телевидения, понемногу оправлялся от эпохального события в своей трехсотлетней истории — визита президента. С улиц исчезли милицейские патрули, растворились многочисленные оцепления, погрузился в машины и отбыл в областной центр ОМОН. Рабочие коммунальных служб проехались с вышкой на автомобильном шасси по центру города, повыдергивали из гнезд на фонарях разноцветные вымпела, флажки и государственные флаги, скатали приветственные растяжки. С флагами и вымпелами все было понятно — пригодятся к любому другому празднику, а вот куда подевать растяжки, на которых написаны имя, отчество и фамилия действующего президента? Вряд ли подобный визит мог повториться при нынешней власти. А потому их после недолгого совещания отдали в гараж — на ветошь. На словах чиновники никогда не позволят себе усомниться в вечности первого лица государства, но в практической плоскости они рассуждают как самый обыкновенный рачительный крестьянин, у которого и ржавый гвоздь в хозяйстве пригодится.

Короче говоря, от всего праздника в городе остались лишь крашеные вдоль основных магистралей заборы, свежезаасфальтированная привокзальная площадь да десяток новых крыш на архитектурных доминантах.

* * *

Длиннющая фура, засипев пневматическими тормозами, остановилась на главной магистрали городка. Немолодой водитель принял от пассажира две сотенные бумажки и сунул в нагрудный кармашек ковбойской рубашки.

— А ты говорил, что в город не пустят, — промолвил он. — Это только из-за президента весь транспорт в объезд пустили, а теперь катайся, где хочешь.

Клим попрощался и легко спрыгнул с высокой подножки на тротуар. Тягач, пыхнув черным дымом, величаво отчалил, длинная фура легко вписалась в крутой поворот, исчезла за углом. Каждый час в дороге Клим неизменно просил переключить приемник на выпуски новостей. Услышанное не оставляло сомнений в том, что президентское путешествие на поезде добром не кончится. О нем сообщали лишь мельком с определенной долей пренебрежительности. Мол, «барин развлекается», а затем шли апокалиптические сообщения о бесчинстве карташовцев. В каждом выпуске трижды звучало слово «революция» и непременно упоминался генерал Муравьев.

Бондарев осмотрелся. У здания универмага три бабки, сев рядком на ящиках из-под вина, торговали семечками. Бездомные собаки грелись на выгоревшей от летнего зноя траве. Молодежь попивала пиво, мужчины постарше культурно распивали за углом бутылку водки на троих. Окончив ритуал, повесили стакан на короткий сучок липы — для своих последователей. На другой стороне улицы торчал милицейский «жигуль». Дверки машины были открыты, из салона долетали потрескивание рации и обрывки ментовских переговоров.

— … видимо, будем брать… — прохрипел динамик.

Молоденький лейтенант, держа в ладони пригоршню семечек, сплюнул на асфальт шелухой. Клим наклонился к нему и мельком показал удостоверение. Мент тут же выбрался из машины, деловито ссыпал семечки в карман, отряхнул ладони и отдал честь.

— Дело есть, лейтенант. Государственной важности, — Клим, не дожидаясь приглашения, забрался за руль ментовской машины.

Офицер ошарашено смотрел на Бондарева.

— Товарищ…

— И ты садись — вместе поедем, — миролюбиво бросил Клим…

Ментовская машина затормозила у единственного на весь городок морга. По периметру старого кирпичного здания буйно пестрел цветник. Поздние пчелы и шмели тревожно гудели, перелетая с цветка на цветок.

— Пошли, — коротко бросил Бондарев лейтенанту.

Тот, всецело подчиняясь напору обладателя чудодейственного удостоверения, последовал за Климом. В полутемном коридоре пахло тленом и хлоркой. Бондарев всегда запоминал планировку зданий, где ему доводилось бывать хоть единожды, а потому сразу же направился к кабинетику главного патологоанатома. Немолодой мужчина в застиранном белом халате мирно попивал чаек. На письменном столе, кроме поллитровой банки с всунутым в нее кипятильником, стояла еще и эмалированная кювета, прикрытая марлей. Сквозь влажную материю довольно четко просматривалась человеческая печень, несомненно, увеличенная от чрезмерного употребления алкоголя.

Патологоанатом нервно дернулся, когда в его кабинете появился Клим в сопровождении милиционера. Бондарева он помнил хорошо, тот приезжал с начальником местного управления МВД осматривать неопознанный труп.

— Здравствуйте, — неуверенно проговорил знаток загробной жизни, поднимаясь из-за стола.

— Я приехал забрать тело, — безапелляционно заявил Бондарев, — то самое.

Патологоанатом вжал голову в плечи:

— А его, это… родственники забрали, — произнес он и тут же осекся.

— Родственники, — прищурился Клим. — Значит, его опознали?

— Не знаю, — сдался медик, — мне сказали — отдать, я и отдал. Мое дело — причину смерти установить.

— Начальник управления приказал?

— Он самый.

— Ну, так вот, — Бондарев отодвинул кювету с трупным материалом и присел на край стола, — сейчас же звоните ему и скажите, что за трупом приехали.

Бондарев рассчитал все абсолютно правильно. Наверняка главмента не посвящали в детали заговора. Хотя о том, что вовлечен во что-то противозаконное, он подозревал. А потому и примчится тут же.

Подполковник, как и предполагал Клим, приехал только с шофером, боязливо поздоровался с Бондаревым, подозрительно посмотрел на патологоанатома.

— Освободите помещение морга, — многозначительно попросил Бондарев.

Немногочисленный персонал как ветром сдуло.

— Лейтенант, подождите за дверью. Где труп? — с добрым чекистским прищуром поинтересовался Клим.

Подполковник нервно пожал плечами и ответил, не глядя в глаза:

— Друзьям отдали.

— Значит, личность все же установили. Интересно.

— Мне приказали. Я не имею права без санкции раскрывать информацию. Свяжитесь с ФСБ.

Бондарев понимал, что начни он раскручивать главмента, перед ним возникнет бесконечная цепочка из силовиков, ведущая на самый верх властной пирамиды. Только оттуда и мог начаться заговор по смещению президента. Рядовые исполнители его не интересовали. На сегодняшний день он в общих чертах представлял, кто именно стоит за этим. Ему надо было срочно отыскать Белкину.

Главмент явно не был намерен раскрывать своих властных подельников и тех, кого они покрывали. Но Клим не собирался попусту тратить время. В конце концов он действовал не как официальное лицо, и на инструкции с законами ему было глубоко наплевать. Цель оправдывала любые средства.

— Пройдемте, — строго распорядился он, — вы оказались втянутыми в антигосударственную провокацию. А потому предлагаю сотрудничество.

— Не понимаю, о чем вы? Я же сказал, свяжитесь с ФСБ. — Тем не менее подполковник уже шел рядом с Климом по коридору.

Бондарев остановился у холодильной камеры морга.

— Его забирали отсюда?

— Да, — ответил подполковник, проходя внутрь.

— Припомните имена и адреса его друзей, — посоветовал Клим.

И не успел главмент добежать до двери, как Бондарев закрыл ее со стороны коридора. Кулаки ударили в ледяную жесть. Вокруг было темно и холодно. Подполковник пошарил рукой по двери в поисках ручки. Естественно, ее не оказалось — покойником она без надобности. Затем озябшие пальцы прошлись по стене — искали выключатель. Конечно же, с прежним успехом. Главмент ощупью пробирался вдоль стены, пока наконец не наткнулся на окоченевшего покойника и отпрянул. Тележка с противным поскрипыванием прокатилась по бетону и замерла в темноте. Как ни прислушивался подполковник, из всех звуков сюда проникало только ровное гудение холодильного компрессора. И тут он почувствовал, что тот загудел сильнее, ледяной воздух водопадом потек на него с потолка. С каждым выдохом в темноте уже шуршал иней. Непослушные пальцы нащупали сосульку под носом…