— Не важно. Видимо, я все-таки не достойна вашей кампании, — ехидно произнесла я, собираясь подняться и убраться отсюда куда подальше.
Собеседники все как на подбор тут же замотали головами, вызвав у меня смешок, и взглянули мне за спину. Я тоже оглянулась и закатила глаза. К нам шел Барсик собственной персоной. Увидев, что я смотрю на него, он по-кошачьи хитро улыбнулся и прибавил ходу. Парень взял стул у соседнего столика, с легкостью притащил его сюда и демонстративно поставил между мной и Майком, который тут же сдвинул брови и стал сверлить недавно прибывшего взглядом.
Опять я под перекрестным огнём. Когда же они отстанут от меня? Риторический вопрос.
— Я не помешал? — голубые глаза Барислава смотрели только в мою сторону, игнорируя и восхищенные девичьи, и хмурые взгляды парней.
Майкловское "Помешал!" и барсиково "Вот и хорошо!" прозвучало в унисон, вызвав мой хрюк. Парни едко переглянулись. Я же встала из-за стола и, вежливо махнув рукой, бросила:
— Ну, я пошла.
Аргхельм все еще сидела на своём месте и с интересом наблюдала за спором моего бывшего столика. Вот уж кто точно полезет в драку, даже если мимо проходила. В конце радостно обтряхнет платье и выйдет из кучи-малы победителем. Так уж вышло, что за тот день, что мы пробыли в столовой, я слишком хорошо изучила ее. Слишком хитрая чтобы не лезть в пекло, но слишком умная, чтобы проиграть.
— И как ты с этими аристократишками несчастными учишься? — я плюхнулась на стул и сперла у нее кругляш огурца из тарелки.
Подруга улыбнулась и хитро сощурила золотые глаза, взглянув на меня.
— Вижу, ты уже познакомилась с нашей "элитой"? — спросила она, закидывая в рот и хрустя огурцом вместе со мной.
Затем подвинула на середину стола блюдо и отложила свою вилку, предпочтя брать овощи руками как я. Я улыбнулась, расценив этот жест как немного странный, но дружелюбный. Будто она не хотела показаться выше даже в такой мелочи, как наличие столового прибора.
Это подтолкнуло меня на откровенность, так что, взяв еще один нарезанный овощ, я выпалила:
— А еще мой, уже бывший парень оказался родным дядей.
Она хмыкнула, поджала губы и сдержанно улыбнулась.
— Да. Жизнь — хреновая штука, — сказала она, еле заметно нахмурив лоб.
Ее поза, выражение лица, даже незримая жестикуляция говорили о том, что фраза относится и к ее жизни.
Я кивнула и радостно улыбнулась. Она меня понимала.
— А что у тебя? — поинтересовалась я.
Я не была уверена, что она ответит. Но мне искренне хотелось верить, что я все же стала для нее подругой. Хоть она и не зашла на следующий день, как обещала.
Арья нахмурила брови сильнее, тяжело вздохнула и поерзала на сиденье. Она не думала, стоит ли мне говорить что-то, скорее уж, как сформулировать. Потому я просто разглядывала ее лицо, стараясь даже мимикой не торопить события.
— Отец хотел выдать замуж. Я сбежала из дома. А теперь прячусь тут.
Каждое предложение она произносила резко и отрывисто, будто не хотела даже вспоминать и произносить их. Ей не было тяжело или неприятно, скорее уж грустно. Потому она печально повела головой в мою сторону и выдавила весьма красноречивую улыбку.
— Ладно. У меня все не так уж плохо, — пробурчала я, заставив ее засмеяться.
Я тоже хохотнула. Девушка подняла бровь, посмотрела мне за спину и прошептала:
— Ну, мне сейчас точно лучше, потому что эти два идиота идут сюда.
Про кого она говорит, было легко догадаться, потому я резво вскочила на ноги и даже не посмотрев, подала девушке руку.
— Тактическое отступление? — произнесла я, не боясь, что меня услышат.
Аргхельм тут же встала, задвинула за собой стул и, схватив меня под локоть, ринулась прочь из столовой.
Глава 13
— Пятый этаж, седьмая дверь, — впопыхах выкрикнула девушка, споткнувшись о последнюю ступеньку лестницы Котелка — очередной башни с кабинетами.
Вообще, как я поняла, Белокаменный замок — это комплекс корпусов или башен, как их все тут называют. Две из них, а именно: Северная и Южная использовались под общежития для девушек и парней. А в Центральной находились апартаменты, кабинет Директора, столовая и комнаты учителей. В Котелке и Северо-восточной — кабинеты и классы, а Круглая башня вмещала комнаты самых богатых учеников, причём входы были с двух сторон, для того чтобы "девочки" и "мальчики" друг с другом не взаимодействовали. Две последние были самыми загадочными и интересными. Горелую, например, назвали так потому, что Сева — учитель алхимии преподавал там свой предмет. А так как эксперименты — двигатель прогресса, там постоянно что-то взрывается и горит. Что касается Зеленой, то доподлинно никто не знает, что там произошло, но из окна под самой крышей течёт огромный поток воды, образуя водопад. Подходить к сооружению категорически запрещено, Вильгельм даже поставил вокруг защитный барьер, который никого не пропускает ближе, чем на два метра.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я жила в Круглой, а не Северной, как посчитала изначально. Там же обитали и Арья, и девушка из туалета, и Майкл с Барсиком.
Мы пронеслись по коридору, не обращая внимания на недовольные взгляды других учеников, и влетели в нужное помещение. Нас встретил такой же разделенный на две равные половины кабинет, с одной стороны которого уже обретались молчаливые и серьезные парни. Девушек в этом классе не было, и это немного настораживало. Думаю, что на любом направлении могут учиться хоть одна-две девушки. На Фобосе даже на сварщика — абсолютно мужскую, как по мне, профессию обучались женщины. А тут ни одной. Может в этот год набор такой случился?
Как бы то ни было, стоило нам войти в кабинет, они еще больше склонили головы над столами, будто ожидая как минимум кары небес.
— Чего они такие неразговорчивые? — прошептала я, не желая никого обидеть.
Аргхельм хмыкнула и начала подниматься по широким ступеням.
— Это прикладники — ученики не аристократичных сословий, которые имеют небольшой магический дар.
Мне безумно импонировало, что она не произнесла это с насмешкой, наоборот, ее лицо вообще ничего не выражало. Она не желала унизить их или сказать это свысока. Нет, она даже сбавила тон, подобно мне, не желая нарушать идиллию.
— То есть, Лорд в этот класс попасть не может?
Девушка сначала нахмурила лоб, но тут же остановилась, наклоняясь к моему уху.
— Нет. Но они могут попасть в другие, если будут тренироваться. Для них это не забава, как для нас, а способ заработать и выбиться в престижную категорию магов. Немногим выпадает магический дар, я бы сказала очень немногим. Да и берут не всех.
Мне стало немного не по себе из-за моего быстрого и легкого попадания в "престижный" класс, потому я немного замялась.
— То есть, это зависит от какого-то уровня силы? — спросила я, снова наклонившись к уху Арьи.
Мы тихонько прошествовали к заднему ряду и сели в самый угол.
— Ага. Всего есть восемь общих уровней, в которые не входят только архимаги.
Я, наконец, опустила тетрадь с карандашом, что таскала с собой. Недавно промокшая и резко высушенная бумага забавно согнулась в уголках, а синие линии потекли и окрасили поверхность пятнами.
— Можешь не носить ее с собой, — сказала Арья, наблюдая за тем, как я корчусь поглядывая на свою тетрадь, — здесь все равно никто не следит за тем, как учатся девушки.
Я подняла на нее скептический и одновременно удивленный взгляд и спросила:
— Почему?
Она пожала плечами, скрестила руки на груди и улыбнулась.
— Здесь не любят умных женщин, — девушка расхохоталась, оглушив аудиторию своим звонким смехом, но тут же стала серьезней и продолжила, — маги единолично распоряжаются судьбами своих дочерей, у других рас это тоже распространено, но не так открыто. Драконы, например, воспитывают дочерей под неусыпным контролем, что, кстати, не помогает — мы своевольные и капризные. А вот у русалок — наоборот, у них правят женщины, а мужчины занимаются хозяйством, детьми и остальной хренью.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})