Самая длинная плотина в Воронежской области находится возле Мариники. Протяженность ее—120 метров, высота — один метр и ширина — от 60 до 100 сантиметров. На горных ручьях у подножия Скалистых гор в Канаде плотины достигают высоты трех метров! А самая мощная плотина построена бобрами на реке Джефферсон в штате Монтана, в США. По ней можно пройти целых 700 метров! Такие огромные плотины поддерживаются в течение десятков, а может быть, даже сотни лет многими поколениями бобров. Разумеется, только в тех случаях, если в окрестностях растет достаточно корма. В Колорадо известна плотина, построенная еще 70 лет тому назад. Со временем на таких плотинах вырастают деревья и кустарники, они становятся все крепче и шире. По ним совершенно спокойно может проехать даже всадник.
На то, чтобы построить плотину длиной в 10 метров, у семьи бобров уходит примерно одна неделя. Если течение очень сильное, бобры выше по реке воздвигают множество мелких дополнительных дамб, типа волнорезов, чтобы не прорвало основную плотину. Они зорко следят за сохранностью плотины, и стоит только где-нибудь начать просачиваться воде, как усердные «гидростроители» в первую же ночь примутся лихорадочно латать поломку. Работают они настолько старательно и поспешно, что в Америке вошло з поговорку всякую лихорадочную деятельность сравнивать с работой бобров: «То work like beavers» («работать, как бобры»). Различные подвиды бобров строят разные по внешнему виду плотины; более того, вид плотины зачастую зависит от окружающей ее местности.
Некто мистер Ж. Халл, проживающий возле Денвера, никак не мог добиться того, чтобы воздвигнутая им искусственная запруда не пропускала воду. И несмотря на все старания инженеров, которых он то и дело привлекал к этой работе, плотина все вновь и вновь давала течь. Но после того как там поселилась пара бобров, зверьки всего за несколько дней полностью починили и укрепили запруду. У них прямо какая-то необъяснимая страсть запруживать воду. Так, в зоопарках бобры, как правило, ведут непримиримую борьбу с администрацией, всячески затыкая и заделывая стоки для воды в своих искусственных бассейнах. Эти стоки прямо не дают покоя зверькам.
Чтобы поймать бобра, трапперам в Америке бывало достаточно проткнуть дыру в плотине и установить возле нее в воде капкан. Но иногда и сами бобры при наводнениях проделывают бреши в своих плотинах, чтобы дать стечь воде.
На одной из речек, впадающей в озеро Мичиган, бобры использовали маленький, уже заброшенный железнодорожный мост в качестве опоры для своей плотины: они плотно законопатили двухметровую арку проема моста и запрудили воду. В Канаде бобровые плотины имеют часто у основания от четырех до шести метров, а у гребня — от одного до двух метров. Случалось, что за ночь бобры затопляли какую-нибудь улицу или отрезок железнодорожного полотна, устроив небольшое искусственное водохранилище. И хотя такую бобровую плотину нетрудно тут же проломить, тем не менее избавиться от воды не так-то просто, потому что начинается упорная борьба между человеком и бобром. И не прекратится она до тех пор, пока животных не отловят и не переселят куда-нибудь в другое место.
В горах же бобры выступают на ролях искусных «землеустроителей». Преграждая бурные горные потоки, бобровые плотины препятствуют занесению песком и галькой пастбищ и пашен, расположенных у подножий гор. Благодаря запрудам вода только очень медленно стекает в долины, а искусственно созданные водохранилища бобров вскоре заселяются форелью и другими видами рыб, а также водоплавающей птицей.
60 миллионов бобров, обитавших некогда в Соединенных Штатах, устройством своих бесчисленных маленьких водохранилищ и дамб значительно снижали паводки. То же самое происходило и в древней Германии 1000 или 2000 лет тому назад. Теперь люди стараются добиться того же самого путем устройства запруд и гидростанций в горах. Если сбросить со счета получаемую при этом энергию, то на сегодняшний день тратят миллиарды и миллиарды для того, чтобы искусственно восстановить необходимое для судоходства и водоснабжения городов равновесие в природе, бездумно разрушенное тем, что из него изъяли одну совсем маленькую, но очень важную деталь. А теперь задумайтесь, так ли уж необходимы были бобровые шляпы и стоили ли они того, во что это сейчас оборачивается?
Когда вам в зоопарке хочется увидеть бобров, это редко удается. Еще реже случается, чтобы они в неволе приносили потомство. Да это и неудивительно, учитывая их более чем необычный образ жизни и способ питания. С другой стороны, их и на воле не так-то легко наблюдать, потому что работают они в основном по ночам, а молодняк свой прячут в норах. Таким образом, в книжках, изданных отнюдь не только в средневековье, то и дело появлялись самые фантастические сообщения о жизни и поведении бобров. Так, утверждалось, что преследуемый охотниками бобр выкусывает у себя железу с «бобровой струей», бросая ее в качестве выкупа под ноги преследователям, чтобы спасти свою жизнь. Даже в последнем многотомном издании Брема «Жизнь животных», которое, правда, с 1914 года не переиздавалось, можно прочесть, что детеныши бобра появляются на свет слепыми и голыми.
В том, что это не так, легко можно убедиться здесь, в Графской, каждой весной. С 1933 года тут функционирует «бобровая ферма», состоящая из расположенных в ряд вольер, построенных на берегу высохшей протоки, сразу же позади монастыря. Русло обводняется искусственно. Зацементированные канальцы, заходящие на пару метров под воду, ведут со стороны берега в отдельный дубовый домик. Каждый такой домик изнутри обит жестью и перекрыт еще второй островерхой крышей так, что внутри его можно хорошо утеплить соломой. Такие искусственные бобровые крепости при желании можно сверху приоткрыть и посмотреть, что делается внутри. Именно так удалось узнать, что спят бобры преимущественно на спине, сложив лапы на животе, да притом еще и нередко храпят во сне. На этой ферме содержатся в среднем сто бобров, причем от двенадцати до пятнадцати пар производителей. Уход за ними возложен на пять сотрудников фермы и женщину — ветеринарного врача [10].
В Графской имеются не только темные воронежские бобры, но и норвежские (Castor fiber fiber), монгольские (С. f. birula), привезенные сюда с рек Булган и с Енисея, уральский бобр (С. f. pohlei) с реки Конда на северном Урале, а также канадский бобр (С. f. canadensis) из штатов Висконсин и Аризона.
Долгое время думали, что канадские бобры не скрещиваются с европейскими и азиатскими и не дают с ними потомства, пока финский зоолог Лаури Сиивонен не сообщил, что привезенные для акклиматизации в Финляндию канадские бобры прекрасно скрещиваются с местными европейскими и хорошо размножаются. Точно так же были получены гибриды между воронежским и уральским бобром, воронежским и норвежским. Однако бобров, которых расселяют в другие области Советского Союза для акклиматизации, берут не из этой фермы:, их отлавливают в годовалом возрасте в естественных условиях заповедника и отсылают на новое место жительства, вдев им предварительно в ухо алюминиевую метку.