Арниса, напрочь отвергавшая любые, даже самые невинные прикосновения к телу её симбионта других живых тел, особенно переполненных энергией, совершенно обезумела от того, что Эллис, которая так долго терла своими горячими полусферами то здоровенное проклятье, которое она сама же и создала, да, к тому же ещё и лизала, кусала его и, похоже, пыталась даже проглотить, вдруг взяла, села на Стоса верхом и сама впустила его в себя почти полностью, издавая при этом громкие, страстные и хриплые звуки, похожие на звериное рычание. Вот тут-то она не выдержала и громко зарыдала, только по-своему, так как это делали одни только арнисы в минуты страшного и безутешного горя.
Рыдать-то она рыдала, но при этом строго фиксировала каждый электрический импульс, пробегающий по нервам двух этих тел, слившихся в одно и судорожно сотрясающихся и дергающихся в каком-то совершенно сумасшедшем ритме. Её исследования, сопровождаемые такими горестными руладами, показывали между тем столь мощный всплеск энергии, какого она еще никогда не ощущала в теле своего симбионта. Даже тогда, когда он сражался с океанскими волнами или накачивал свои мышцы на тренажере, ставя нагрузку почти на максимум.
К тому же в бессвязных воплях двух этих животных было столько страсти и наслаждения, что арнису буквально выворачивало наизнанку. Правда, от всего этого отвратительного и мерзкого действа была и своя польза. Лулуаной, обычно, размещалась в торсе своего Стасика, которого она всё-таки очень любила, занимая весь объем от таза, вплоть до его лысой макушки, лишь изредка выпуская небольшую часть себя в его сильные руки. Теперь же она, вся содрогаясь от отвращения, вошла в тот толстый, длинный и упругий отросток нижней части его тела и разместила в безобразной, дергающейся в теле девушки головке, свой энергетический биосканер и даже ахнула от удивления, мигом забыв о всех своих страданиях.
Сканирование Эллис изнутри давало ей невероятно чёткую картину и она видела все её внутренние органы так отчетливо и так хорошо, как этого не происходило даже в тот момент, когда она, словно бы запустила руку внутрь девушки, проникнув через узкий разрез в её оболочке. Пожалуй, это было как раз то, что нужно, так как внешняя форма для неё все-таки была не так важна, как её содержание. Она даже обнаружила у девушки небольшой дефект в поджелудочной железе и смогла быстро устранить его, так как ей вскоре удалось, как бы открыть два небольших окна в очень тонкой внутренней оболочке Стасика, и, пропустив энергетический манипулятор через его семенные каналы, провести небольшое микрохирургическое вмешательство, окончившееся тем, что арниса подстегнула механизм регенерации клеток потоком своей энергии. Почему-то это оказалось сделать совсем нетрудно, чему она тоже очень удивилась.
При этом Лулуаной была несказанно поражена тем, что во время этой операции, продлившейся всего каких-то семь минут, Эллис, почему-то, сначала затряслась и завибрировала, словно овощерезка в руках Стоса, а затем, вдруг, издала такой вопль, полный счастья и наслаждения, что арниса на пару минут даже перестала плакать. Лулу, внезапно, поняла, что это и есть тот самый оргазм, о котором недавно говорил ей Стасик и, наконец, сообразила, что именно она стала виновницей дикого, чуть ли не звериного, вопля, а потому в итоге заставило её зарыдать ещё громче и надрывнее.
Ещё через несколько минут взвыл её подопечный и в тело Эллис ударила тугая и вязкая струя его семени, да, так внезапно, что Лулуаной едва успела сжать свой манипулятор и не потерять крохотную часть самой себя. Это послужило арнисе сигналом к тому, что ей было пора убирать свой инструмент из расслабленного тела девушки. В этот момент ей, отчего-то, было противно обращаться к своему симбионту и не сообрази она вовремя, что два этих тела сейчас разъединятся, она получила бы болезненную травму. К счастью, арниса успела вовремя убрать манипулятор из тела девушки и та с протяжным стоном откинулась набок и была подхвачена рукой Стасика.
Эллис лежала рядом со Стосом и все никак не могла прийти в себя после оргазма сумасшедшей силы. Её любовник, в которого она влюблялась всё больше и больше, лёг на бок и прижался к ней своим большим, мощным телом. Она тоже прижалась к нему, вся трепеща от пережитого и снова застонала, представив себе, как же ей будет сладко очутиться под этим живым танком, как приятно оказаться расплющенной всей его горячей мощью. Дрожащим голосом она чуть ли не прохрипела:
— О-о-о, Стас, ты был просто великолепен, любовь моя. Я ощущала тебя буквально у себя под сердцем…
— Ну, как же, как же, так уж и его… — Злобно огрызнулась Лулуаной и добавила стервозным тоном — Это не его пипетку ты чувствовала, моя дорогая Эллис, а мой манипулятор, который предотвратил твой сахарный диабет.
Стос едва сдержался, чтобы не расхохотаться. Он уже хотел было сказать что-то в ответ, но тут послышалась громкая мелодия звонка в прихожей, которая быстро отрезвила Эллис. Она, быстро чмокнув его в губы, вскочила с кровати и, направляясь к выходу из спальни, весело сказала:
— Стас, это, скорее всего, приехал мой брат, Вилли. Я пойду успокою его и отправлю домой. Иначе он точно снесёт дверь и начнёт крушить твою роскошную квартиру.
Она бросилась в прихожую, но её штормило, как от доброго литра водки. Стос тоже немедленно поднялся с кровати и направился вслед за ней. В прихожей имелось переговорное устройство с маленьким телевизором и в нём виднелась грозная фигура Вильяма с пистолетом в руках. Эллис подоспела вовремя и громко крикнула в микрофон, нажав на кнопку:
— Вилечка, со мной всё в полном порядке. Извини меня, но в тот момент, когда ты позвонил, я была очень занята. Да, вот ещё что, Вилли, всё позади. Не знаю как Стас сделал это, но он полностью исцелил меня. Это ремиссия, Вилли, полная ремиссия. Этот парень каким-то образом сам узнал, что у меня рак, положил меня на своё тело и так мы пролежали с ним всю ночь. Я, кажется, то ли уснула, то ли впала в транс, но когда очнулась, то и у меня, и у него на теле было по небольшой царапине и мы немного испачкались кровью. Зато сейчас опухоль полностью исчезла и меня уже ничто не беспокоит. Я вот, сейчас, изо всей силы давлю на это место пальцами и у меня ничего не болит. Я полностью здорова, Вилли. Поэтому немедленно отправляйся домой, а я останусь здесь.
Братец Эллис, вложив пистолет в наплечную кобуру, крикнул так громко, что его было слышно даже через стальную дверь со всей её шумоизоляцией:
— Эллис, открой, я хочу войти внутрь и убедиться во всём сам. Сестрёнка, я чуть с ума не сошел. Уже стал думать, что этот здоровенный медведь тебя задавил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});