когда «мостовики» присутствовали: в этом случае на «их» первой парте сидела Оксана с мальчиком-приятелем из своей группы.
Приятельство со старостой принесло Кире некоторое влияние на учебный процесс. Например, получилось перетасовать расписание и через старосту, при поддержке «могучей кучки», так как старостой первой группы стала Марина, договориться с некоторыми преподавателями о переносе практик, которые обычно никто не пропускал, на восемь утра. Ну и подвинуть в «окна» некоторые лекции, которые были для их двух групп.
— Я думал, что к девяти сорока удобней ездить, чтобы поспать подольше, а по итогу получилось, что к восьми я встаю всего на час раньше, чем к паре в девять сорок, и в автобусе всегда есть место, так как основная масса едет ко второй паре, — сообщил Домнин.
— А освобождаемся уже в половину второго, — кивнула Кира, — и уехать городским тоже проще, так как после трёх…
— Да… с трёх до пяти в автобус не попасть, а если попасть, то сорок минут почти не дышишь, — хмыкнул староста. — А тут я даже пару раз сидя ехал. Ещё и на выезде после пяти пробки начинаются. А теперь столько свободного времени получается. И вроде нормально высыпаешься.
* * *
«Кира, мы отмечаем прошедшее 23-е февраля и будущее 8 марта в парке им. Горького, 3 марта, в субботу, в 12:00. У входа встретимся. Комсорг», — прочитала Кира записку, оставленную ей на вахте «папочкой».
Клуб практической психологии проводил занятия по вторникам, а в субботы были встречи «семьи». И было очень приятно, что Комсорг не поленился приехать на Комплекс и оставить для неё записку, хотя и не учился в их ВУЗе. Комсорг уже вообще не учился, а где-то работал.
На «семейных встречах» прорабатывалось «на практике» то, что они проходили в клубе, и, вспомнив, как на последнем тренинге им «ломали комплексы», Кира поёжилась, предвкушая интересное времяпровождение
* * *
— Привет, Кирочка! — улыбаясь, встретил её возле парка Комсорг и ещё несколько «деток» их «семьи». — Ты вовремя. Сейчас остальные должны подойти, и пойдём веселиться.
— Мне уже страшно, — хмыкнула Кира. — Я уже знаю ваше «веселье» со взрывом мозга себе и всем окружающим.
Их «семья», кажется, была самой активной и безбашенной в клубе. Даже Грим так считал, а высшему разуму как-то видней. Возможно, это было потому, что самой младшей в их «семье» была семнадцатилетняя Кира, а самому старшему, «папочке» Комсоргу, было двадцать два. А ещё туда входили Дэн и Вик, которые играли в КВН не просто в студенческой, а в городской лиге, и очень весёлые и озорные девчонки — Марьян и Олишна.
После рождественской вечеринки и первых двух занятий в клубе некоторые отсеялись и стало понятно, что постоянно будет ходить около двадцати шести человек. Их «семья» тоже сократилась до дюжины человек. Зато остались самые лучшие и интересные, как говорила Марьян.
— Кирочка, ты взяла фотик? — поинтересовалась Олишна.
— А то как же… Разве можно это не задокументировать? — улыбнулась Кира, разглядывая парней и девчонок «семьи» и в который раз наслаждаясь видом счастливых и красивых лиц, на которых она могла всё разглядеть.
* * *
— У меня болит живот от смеха, — пожаловалась Марьян. — Вы извращенцы, вы в курсе?
Кира согласно кивнула, хихикая и мысленно представляя вытянутые лица работников экспресс фотопечати, которые всегда просматривают чужие фотографии.
Был уже глубокий вечер, когда они решили всё-таки расходиться по домам. Её до остановки у университета проводили Марьян, Лёшка и Олишна с Комсоргом, и теперь они стояли и вместе ждали сорок первый автобус, который вечерами в выходные ходил раз в тридцать минут в лучшем случае. Но Кире было приятно, что ребята не бросили, а продолжили стоять с ней, несмотря на хороший минус.
— Как вы пели на этих ступеньках, я даже заслушалась, — показала на университет Олишна. — И как на вас все остальные смотрели, это было что-то.
— Лучше вспомни, как Кира заставила Дэна и Вика раздеться до трусов и сфоткаться на том ледяном троне в парке Горького, — погрозил ей пальцем Комсорг. — Вот кто в нашей семье самый страшный извращенец, шифрующийся под милую и скромную девочку.
— А что я-то? — притворно возмутилась Кира. — Вы же сами хотели «какой-то мега-крутой кадр и шок для окружающих»! Что может быть лучше двух парней в семейниках и майках на ледяном троне в минус двадцать? Зато вся эта огромная очередь их и пропустила, и глаза вытаращила, и кадры должны быть что надо.
— А я не могу забыть лица людей, которые смотрели, как обмотанный туалетной бумагой Комсорг ходил и вопил «я мумия!», — добавил Лёшка, и все засмеялись.
Подъехал автобус, и, быстро обнявшись на прощанье с «семьёй», Кира забежала внутрь транспорта.
— С тебя домашнее задание по нестандарту, — в двери крикнул Комсорг. — Потом во вторник на тренинге расскажешь, что придумаешь сделать.
— Ага! Пока-пока! — Кира уселась рядом с какой-то девочкой, потому что сидеть одной в почти пустом огромном ледяном автобусе было бы совсем невмоготу, ещё и ехать почти сорок минут.
— Эм… Извини, но, может, прижмёмся друг к другу ближе? А то очень уж холодно, — предложила она соседке, и та вытаращилась на неё, как на сумасшедшую, и даже отодвинулась, а Киру разобрал смех.
Всё-таки «ломка комплексов» — это что-то с чем-то. Ведь даже будучи в компании, они оставляли человека один на один с его заданием, изображая незнакомых и не заинтересованных людей. Разве что когда хором пели на ступеньках университета, были все вместе. Впрочем, поддержка всё равно чувствовалась. Кира, например, нисколько не комплексовала и не волновалась, раздавая конфеты незнакомым людям на своей «индивидуалке», хотя остальные в семье почему-то посчитали, что ей будет трудно это сделать. Но люди, как загипнотизированные забирали конфеты, ничего ни пояснять, ни объяснять даже не потребовалось. Большинство даже как-то светлели лицами, сразу разворачивали и ели. Кира заподозрила, что вмешался Грим, но он всё отрицал. Сказал только, что у неё был правильный импульс, а что это значило, Кира так и не поняла.
— Ты, конечно, красивая, — интимным шёпотом сообщила Кира действительно привлекательной девушке рядом. — Но приставать я к тебе не буду, так что можешь расслабиться и просто греться об меня.
Соседка, прижатая к окну, замерла и не издала ни звука. Кира хмыкнула и