— Чего смотришь? — спросила женщина, усмехнувшись, — Доложишься?
— Я есть хочу, — призналась Владка.
— Делов-то, — пожала плечами послушница и откуда-то вытащила мешок с сухарями, — Бери, и дверь прикрой, а то если увидят, то по голове не погладят.
Влад вытащил сухарь из мешка и принялся жадно, давясь его грызть.
— Там вода есть, — кивнула она на кувшин, — Меня Дарья зовут.
— А я Владка, — ответил он с набитым ртом.
— Ты же с больничного зала сбежала? — Дарья прищурилась и рассматривала внимательно Владку.
— Не сбежала, заблудилась. Меня к себе матушка вызывала. Но я ничего не видела, не слышала, и ничего не знаю, — ответил он и отпил немного воды.
— Тебе нужно вернуться назад. Иначе будут искать, а нам с тобой этого совсем не надо. Могу, конечно, тебя в одежду послушницы переодеть, но будет такой переполох, что перетрясут всю обитель. Так что ничего личного, — пожала плечами Дарья.
— Можно я еще немного поем?
— Ешь, а я пока докурю. Потом я отведу тебя назад. Скажем, что ты заблудилась. Если хочешь, то можешь ко мне сюда завтра забежать. Горшки поможешь помыть, а я тебя за это чем-нибудь накормлю.
— А ты здесь добровольно? — спросил Влад, — Или тебя, как и меня за провинность сослали?
— Тут только матушка добровольно, — хмыкнула Дарья, — Я дочка богатых родителей, которые недавно почили. Братишка не захотел делить наследство и отправил меня сюда, горшки мыть.
— Давай сбежим, — предложила Владка.
— Смеешься? Куда я сбегу? На улицы, работать проституткой? Уж лучше здесь, чем быть бродяжкой.
— Как знаешь, — Влад догрыз очередной сухарь.
— Поела?
— Да, — кивнул Влад.
— Пошли.
Дарья потушила крошечный окурок в чане с кровавыми горшками. Они вышли из помещения и потопали по многочисленным коридорам и лестницам. Через десять минут она вывела ее в огромный коридор.
— Дальше сама, мне работать надо. И выбрось из головы эти мысли о побеге. При хорошей работе станешь послушницей, а потом и монашкой. Здесь не так уж и плохо, лучше, чем на улице.
— У меня двое детей, — вздохнул Влад.
— Тогда понятно. Удачи тебе, — махнула Дарья рукой.
— И тебе. Спасибо.
Послушница развернулась и быстрым шагом удалилась из коридора. Влад стоял в раздумье и не знал, куда ему дальше идти. Возвращаться в больничный зал не хотелось. Решил вернуться на службу, может быть, она еще не закончилась.
Вспомнил, в каком направлении идти и заглянул в нужные двери. Как он и предполагал, служба еще шла. Потихоньку зашел в молельный зал и устроился около стены. Почти все женщины уже стояли на коленях, видно, устали. В молельной было душно и тяжело дышать. Некоторые теряли сознание и монашки выносили их из молельной.
— Чего встала истуканом, помоги, — толкнула ее одна из крепких сестер, — Вон видишь, с того края лежит баба. Надо ее вынести.
Владка вздохнула и проследовала за монашкой. Они вдвоем подняли тощую женщину с пола и поволокли ее к выходу.
— Куда её? — спросила Владка, когда они вышли из молельной.
— В больничный зал.
Женщину пришлось тащить до середины больничного зала, все кровати с краю были уже заняты. Они закинули больную на голую деревяшку. Монахиня ловко привязала ее руки к кровати, и сделала небольшой надрез на руке. Под нее подставила горшок.
— Пошли, там еще парочка, наверно, уже свалилась. А ты крепкая, всю службу отстояла, да и еще мне тут помогла, — сказала монашка и взяла за руку Владку.
Повернула к себе запястьем наверх.
— Ого, — удивилась она, — Обычно, такие падают сразу. После службы, пойдешь вместе с сестрами в трапезную. Сядешь только после всех. Поняла?
— Да, — кивнула Владка, — Благодарю.
— Пока еще не за что, — хмыкнула монашка, — Идем.
Им навстречу попались две монахини, которые волокли очередную больную в палату.
— Они, наверно, мрут, как мухи, — сказала Владка.
— Есть такое. Утром поможешь таскать покойниц.
— Не жалко? — спросила Владка.
— Их? Мне? — усмехнулась «сестра милосердия», — Нет, сюда редко кто по ошибке попадает. В основном их отправляют родители, мужья, дети. Умирать. Редко кто переходит в разряд работниц или послушниц. Да и слабые они обычно, и умом тронутые. Часто избитые, да поломанные.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Жуть, — выдохнул Влад.
— А ты старайся, может, работницей станешь, и не будут у тебя кровь брать, и есть будешь два раза в день, — хмыкнула монахиня.
— А сегодня ночью будут брать?
— Нет, ночью не собирают, — помотала головой женщина, — Главное до ночи тут не появляться.
Они вытащили очередную болезную из молельного зала и вернули ее в палату. Сделали еще парочку таких рейсов.
Маришка стояла на своем месте и периодически прикладывалась лбом к холодному полу. Владку она не видела. Когда закончилась служба, все отправились в трапезную.
— Ты, где была? — подхватила за руку Владку Маришка.
— Меня купить хотят. Показывали каким-то господам, — ответил Влад.
— Тебя? — удивилась молодка, — Ты же старая и страшная.
— Видно кому-то приглянулась старая кобыла, — усмехнулся Влад.
— Я рада за тебя. Я бы тоже хотела, чтобы меня купили, — вздохнула Маришка.
— Совсем что ли? — удивился Влад, — Мало ли для каких целей тебя будут покупать. Может там какой-нибудь маньяк или извращенец. Будет тебя пытать и мучить.
— Знаешь, для этих целей можно любую бродяжку с улицы подобрать. А если человек на тебя деньги потратил, то может и заботиться о тебе будет.
— Может быть, — вздохнул он.
Они дошли до трапезной. Вот только внутрь их не пустили, велели ждать в коридоре, когда сестры поужинают. Влад не особо хотел, есть, но от лишнего куска в этом мире отказываться нельзя.
Глава 31
Не так уж все и плохо
Больные стояли в коридоре, облокотившись об стену, кто-то уселся на корточки, кто-то устроился на подоконнике.
— Не много нас дошло до заветной цели, — тихо сказала Маришка, — Больше половины унесли в больничный зал. Завтра новые места освободятся. Утром покойниц будут выносить.
— Почему к нам относятся, как к расходному материалу? — спросил Влад.
— Потому что сюда регулярно привозят баб со всей страны.
— Со всей страны? — удивился он.
— Ну, нет, конечно. Таких лечебниц несколько по стране. Есть еще монастыри, в которых сдают богатых. Неугодных баб много, а вот таких больниц мало, — пояснила Маришка.
— Да уж, — хмыкнул Влад.
— Здесь тоже есть богатые, но они редко попадают в больничные залы. Их сразу делают послушницами. За их содержание платят родственники. Едят они за отдельным столом. В пост им даже могут отрезать ветчины кусочек и сыра. Мяса, конечно, не дадут, но вкусного в тарелку положат.
— Ясно.
Он вспомнил Дарью. Брат даже не захотел ее замуж выдать, чтобы не выделять ей приданного. Интересно сколько он будет времени платить за ее содержание. А когда прекратит, то ее переведут ко всем остальным беднякам?
— Когда поешь, из трапезной не уходи, что-нибудь начинай делать. Там есть свои работницы, но от помощи никто не отказывается, — тихо шептала Маришка, — Может кусок какой перепадет, или питье. Да и время до самой ночи нужно растянуть, чтобы эти гарпии кровь не стали с тебя сцеживать. Если с трапезной прогонят, то можно пойти в сад или на скотный двор. В общем, занять себя нужно, чтобы видели, что от тебя польза есть, и ты работы не боишься. Ты в прошлой жизни кем была?
— Спецназовцем, — не задумываясь, ответил Влад.
— Чего? Крыша съехала совсем, — отшатнулась от нее Маришка.
— Портки, говорю, стирала. Чего там тебе послышалось? — зашипела на нее Владка, — А еще канализацию чистила в больших домах.
— Ого. Это же мужская работа.
— Так и я не девочка, — хмыкнул Влад.
Постепенно из трапезной стали выходить монашки и послушницы.
— Пошли, — толкнула Владку Маришка, — Они тарелки за собой не убирают, может в них что-то и останется.