– Что-то в последнее время вы стали забывчивы не по летам, Антон Юрьевич! Не влюбились ли случайно?
Антон зло взглянул на Николая Николаевича, называемом за глаза папой римским за стремление насадить праведный образ жизни.
– Я сейчас сгоняю домой и привезу все расчеты. Это минутное дело.
– Да уж будьте так добры, господин главный менеджер. Да впредь постарайтесь о служебных обязанностях за любовными утехами не забывать!
Покрасневший от досады Антон ринулся на служебную стоянку, вывел свою Тойоту и помчался домой, свирепо ругаясь сквозь зубы. Чуть не врезавшись в неспешно плывущий впереди серебристый Мерседес, взял себя в руки и поехал осмотрительнее.
Что ж, часть упреков приходилось принимать. После дня рождения мачехи и встречи с Аней он и в самом деле что-то захандрил. Даже на Светлану смотреть не мог. Всегда считал себя мужчиной с повышенной потенцией, и вдруг не интересна стала красотка, откровенно заигрывавшая с ним каждый вечер. Делал все, дабы избежать близости с ней, что для него было абсолютно ненормально.
Зато стоило закрыть глаза, и память издевательски подсовывала сцены из семейного вечера. Вот Аня наклоняется к своему спутнику и что-то ему отвечает, приветливо улыбаясь, вот она танцует с этим типом, как его? Сашей? И совершенно не смотрит на него, Антона.
Надолго застряв на перекрестке, пропуская нескончаемую колонну автобусов, везущих детей в пионерский лагерь, понял, что сделает все, чтоб вернуть Аню. Вот только как избавиться от пиявки, в которую превратилась Светлана?
Подъезжая к дому, заранее приготовил ключи от квартиры. Не дожидаясь лифта, взбежал на свой пятый этаж. Открыл дверь, и сразу почувствовал, что что-то не так. Из спальни доносилось какое-то подозрительное сопение. Не поверив своим ушам, на цыпочках прошел в комнату и замер на пороге.
На кровати кувыркались двое, Светлана и толстенькая короткая фигурка. Да это же Колян!
– Ба, какая встреча! – и спросил медовым голосом: – Летная сегодня погода, Николай?
Тот подскочил, как ошпаренный. Не зная, что делать, схватил штаны и прикрылся ими, как щитом.
– Да ты одевайся, одевайся, чего уж там! – Повернувшись к Светлане, дружелюбно предложил и ей: – Ты тоже давай одевайся, и вещички собирай.
Она завизжала, пытаясь сорвать на нем стыд и досаду:
– Ты это специально подстроил! Нарочно дружка своего подговорил, чтобы он меня соблазнил!
Антон с тайной угрозой всем телом повернулся к теперь уже бывшему приятелю.
– Ты что, в самом деле ее соблазнил?
Тот даже пошатнулся от несправедливого обвинения.
– Нет, конечно! Просто я слабак. Сказала она, что ей на надо полки в ванной прибить, а тебе всё недосуг, ну я и решил помочь. И не думал я, что всё так закончится.
Антон укоризненно посмотрел на Светлану.
– Надо же, я и не знал, что в ванной полок не хватает!
Она снова завизжала, впадая в истерику:
– Вы это нарочно! Нарочно!
Он подошел к ней и выдернул из кровати. Швырнув в лицо одежду, процедил сквозь зубы:
– Всё! Собирайся! – заметив, что Колян бочком пытается смыться, остановил: – Стоп, козел горный, винторогий! За услуги расплачиваться надо! Счас эта дамочка свои вещички соберет, и ты быстренько ее отсюда увезешь!
Светлана взвизгнула:
– Мне ехать некуда, и ты прекрасно это знаешь!
Антон хладнокровно заметил:
– Это исключительно твои проблемы. Немедля собирай свои шмотки и выметывайся, или я выкину их на улицу вместе с тобой, а на вахте скажу, чтоб тебя ни под каким предлогом в дом не впускали. На всякий случай и замки на дверях поменяю. Так что давай шуруй. Сроку тебе, – он посмотрел на часы, – десять минут. Успевай, а не то помогу.
Поняв по безжалостному блеску глаз, что Антон выполнит свою угрозу, Светлана метнулась к шифоньеру, стащила с антресолей дорожную сумку и стала кидать туда свою одежду, непристойно ругаясь. Вещи не вошли, и Антон презентовал ей свою дорожную сумку. Они не вошли и туда.
– Ага, как пополнился твой гардероб за полгода жизни со мной! Не поэтому ли ты так упорно не хотела уходить? Я для тебя что-то вроде дойной коровы?
Светлана с ожесточением выпалила, запихивая колготки в черный полиэтиленовый пакет:
– Ты напрасно надеешься, что твоя Анечка вернется к тебе после освобождения мной жилплощади! И не делай круглые глазки, я прекрасно видела, как ты слюни пускал, на нее глядя! Зачем было ссориться, если втюрился в нее по уши? Или не ожидал, что уйдет? Ты вообще холодный, как лягушка! И принца из тебя никогда не выйдет, сколько не целуй!
Антон засунул руки в карманы и нахмурился. Светлана, бросив на него победный взгляд, сунула котомки в руки покорно дожидавшемуся Николаю и громко хлопнула на прощанье дверью.
Оставшийся в одиночестве хозяин хмуро посмотрел им вслед и пошел на кухню, напрочь забыв про флешку с расчетами. Приготовил в кофеварке порцию черного кофе без сахара и выпил его мелкими глотками, стараясь прочистить мозги.
Несмотря на облегчение от избавления от назойливой подруги, у него было омерзительное чувство, будто его изваляли в грязи, если еще не в чем-то похуже. Припомнив чудесное чувство душевного покоя, охватывавшего его рядом с Аней, в страхе подумал: неужели такого уже никогда больше не будет?
Рассеянно огляделся. Взгляд упал на компьютер, и он вспомнил, для чего вернулся домой в разгар рабочего дня. Злосчастная, или, вернее, чудесная, флешка оказалась на столе. Засунув ее в верхний карман пиджака, выскочил из дома и погнал на работу.
Папа римский встретил его с сумрачной прохладой.
– Да, быстро же вы обернулись! Полтора часа – это для вас несколько минут? Честно говоря, если бы в фирме не крутилось пятьдесят процентов вашего капитала, я бы сказал вам гораздо больше теплых слов. Выговаривать совладельцу некорректно. Но вы всё-таки будьте поисполнительнее, голубчик!
Глядя в спину уходящему начальнику, Антон снова мысленно поблагодарил мать, купившему для него половинный пай. Просмотрев поступившую для него почту, занялся текущими делами.
К вечеру позвонил в типографию. Аню долго искали, и он терпеливо ждал, стараясь сдержать глухо бившееся сердце.
Наконец прозвучал знакомый голос:
– Слушаю!
Он ответил странно срывающимся голосом:
– Это я. Здравствуй!
Она спокойно ответила:
– Здравствуй, Антон. Зачем звонишь?
Он постарался вложить в слова всю свою настойчивость:
– Нам надо поговорить!
Аня твердо отрезала:
– Не о чем нам говорить!
– Давай не будем спорить по таким пустякам! Жди меня завтра дома в пять. И не вздумай удрать! – Антон не заметил, как перешел на прежний командный тон.
Она недовольно хмыкнула, и, ничего не ответив, положила трубку. Услышав холодные гудки отбоя, он тоже бросил трубку, с яростью глядя на телефон, будто в том, что Аня не захотела с ним говорить, была исключительно его вина.