себе.
Кэйла смотрела на него, завороженная глубоким голосом Джеральда, аурой непоколебимого спокойствия и уверенности, что окружала его.
«Он говорит это не тебе, Кэйла. Он доверяет не тебе, а Денизе, с которой прошел через огонь».
Это понимание немного ее отрезвило.
– Тогда поверь – я буду осторожна.
Что значило – изо всех сил постараюсь не увлечься магией… и потрясающими возможностями, которые она даровала. Не позволить соблазну постичь колдовскую силу взять над разумом верх.
Джеральд вдумчиво кивнул, глядя ей в глаза.
– Хорошо.
Уже куда увереннее Кэйла смешала свою и волчью кровь в немного жутковатом обряде магии крови. И, даже не предпринимая попыток подняться, принялась ждать.
Не прошло и минуты, как ее с головой накрыло волной нестерпимого жара. К горлу подкатила тошнота. На этот раз ощущения были куда противнее и сильнее – видимо, из-за несовпадения волчьей энергетики с ее собственной. Кэйла подалась вперед и глубоко задышала. Внезапно все запахи, свойственные любой деревушке, стали невероятно острыми. Тошнота накатила с новой силой – настолько, что пришлось зажать руками нос.
– Денизе…
– Молчи, – слабо сказала она.
Джеральд, ничуть не обидевшись, кивнул. Взял руку Кэйлы и сжал в своей широкой ладони. Если бы ей не было так плохо, она бы улыбнулась. Его ободряющее прикосновение – это то, чего ей сейчас не хватало.
В конце концов обжигающая волна схлынула. Кэйла убрала руку с лица и осторожно потянула носом воздух. Запахи по-прежнему были невероятно остры, но тошноты больше не вызывали. Окружающее пространство снова чуть исказилось, словно она смотрела на мир чужими глазами. А луна… Трудно объяснить это ощущение, но луна словно бы пела ей. Серебристые лучи падали на кожу, даруя прохладу и силу. Кэйла купалась в лунном свете, словно в прозрачной, ласковой воде.
Собравшись с силами, поднялась, опираясь на руку Джеральда. Волчий нюх, тяга к лунному свету… какие еще преимущества могла дать ей кровь хищника?
Кэйла сделала мужчинам знак молчать. Стояла, прислушиваясь не только к звукам вокруг, но и к собственным ощущениям. Повинуясь некому импульсу, попросила Джеральда завязать ей глаза узкой тканевой лентой, которые Денизе, вероятно, использовала вместе с целебными отварами и мазями. Если паладин и удивился, то не подал виду. Просто выполнил ее просьбу со спокойным, сосредоточенным выражением лица. Закрытых век коснулась грубоватая ткань и тьма окутала Кэйлу плотным коконом.
Все чувства – что обыкновенные человеческие, что колдовские – обострились благодаря магии крови. Кэйла не знала, что ее ведет. Был ли это едва слышный, наверняка потусторонний шепот, исходящий откуда-то из чащи, внутренние ощущения или знаки, которые подавали ей смешанные с кровью символы на коже, но теперь она точно знала, куда нужно идти.
Кэйла уверенно петляла между деревьев, отодвигая ветви от лица, ныряя под них, перешагивая через камни и пни. Повязка на глазах и полнейшая слепота ничуть не мешали. Она не видела окружающий мир, она чувствовала его. В какой-то момент, повинуясь некоему инстинкту, побежала. Ветер бил в лицо, запахи травы и листьев проникали в ноздри. Кэйла чувствовала себя живой, настоящей. Кровь бурлила в венах – молодая, горячая кровь. На какой-то миг Кэйла стала хищницей, выслеживающей свою добычу.
В себя она пришла на берегу озера. Услышала за спиной знакомые шаги – твердые, уверенные. Джеральд замер в отдалении и не говорил ни слова, пока Кэйла, сорвав повязку, озиралась по сторонам и вглядывалась в непроницаемые воды озера. Эрцволь, задыхаясь, поравнялся с ними лишь минуту спустя.
– Это случилось здесь, – глухо сказала Кэйла. – Не знаю, имеет ли произошедшее отношение к аземе, но это что-то плохое. То, чего не одобрила Амерей. Я чувствую запах смерти и боли. Запах магии, которая в какой-то момент исказилась, окрасилась в темный цвет.
– Что это значит? – спросил Джеральд.
– Не знаю. Это лишь образы.
Эрцволь приложил руку к сердцу, будто пытаясь убедить его биться медленнее.
– Если здесь кто-то недавно умер, я могу попытаться заглянуть в прошлое и понять, что случилось. Духи хранят воспоминания о былом, и могут открыть их мне, если я попрошу. Но если азема защищает эти воспоминания, ничего не выйдет…
– Не думаю, что азема знал о том, что в Светлицу приедет колдунья, которая прибегнет к помощи магии крови, – возразил Джеральд. – Как и то, что она приведет нас к озеру.
Эрцволь кивнул, по-прежнему держась за сердце. Бег через чащу выпил из него немало сил. Кэйла же ощущала себя молодой волчицей с сильным, полным энергии телом, с неугасшим желанием размять лапы, разогнать застоявшуюся кровь.
– Как бы то ни было, попробовать стоит. Отойдите в сторону. Я начну обряд.
Кэйла с интересом наблюдала за манипуляциями Эрцволя. Сначала ворожей сложил разбросанные по земле камни в подобие большого круга, затем из сломанных ветвей образовал внутри него незнакомый символ. Намазал лоб пастой из травы, земли и крови жертвы и сел на колени в центре круга.
– Ты понимаешь, что он вообще делает? – громким шепотом спросила она у Джеральда.
– Понимаю, – со сдержанным смешком отозвался он.
Только в этот момент Кэйла осознала, что ненароком вышла из образа. Впрочем, колдовская «амнезия» Денизе идеально подходила для подобного рода случаев. Видимо, именно об этом подумал и Джеральд, вполголоса объяснив:
– Это простейший обряд вызова ду…
– Голубки, может, будете мило шептаться потом, когда мы поймаем проклятого кровопийцу?
Видеть смущенного Джеральда ей еще не приходилось… до этих пор. Впрочем, так сразу и не скажешь, кто из них двоих был смущен больше.
– Извините, – выдавила Кэйла.
Подавшись вперед, Эрцволь ронял тихие слова. Расслышать удалось немногое: «духи», «покажите», «кровопийца», «смерть».
– Я вижу духа. – Голос ворожея звучал глухо, словно через толстый слой ваты. – Энергетика мужская, взрослая. Нет, это не дух – энергия теплая, живая. Это лишь отпечаток – воспоминание чужого духа. А вот и она. Та, что я вижу перед собой, мертва. Это ее воспоминание.
Кэйла невольно подалась вперед, но переступать черту круга побоялась. Кто знает, вдруг ее вмешательство разрушит обряд?
– Подождите, хотите сказать, в тот день, когда на озере кто-то погиб, здесь было двое – мужчина и женщина? Это мужчина ее убил?
– Нет, нет, не он. Молодая девушка связана с ним узами родства. Дочь. Я вижу, как она заходит в озеро, слышу ее беззаботный смех. Она ныряет, но не выныривает. Он не сразу понимает, что ее слишком долго нет. Бросается в