– Да чтоб тебя разорвало! – охнула Клавдия Сидоровна. – Надо ж такое ляпнуть!
Но Жору уже несло:
– Ежли б кто их пришиб, я б того самолично, вот этими самыми руками придушил!
– Да кого его-то? – чуть не плакал Вадим. – Преступника не нашли, да было б вам известно!
– И что-о? – не утихал Георгий. – Да я б полгорода передушил, а потом все равно б до убийцы добрался!
– Оно и видно... – кивнул парень.
– Видно ему... Что тебе видно? – не успокаивался Жора. – Двух парней убили, ни одного преступника не поймали...
– Да потому что не искал никто! – выкрикнул тот.
– А теперь мы ищем! – грохнул по столу кулаком Жора. – А ты нам не даешь! Вскочил он, думает я у окна его не достану...
– Вы что? – не поверил Вадим. – Вы меня бить, что ли, будете?
– А чего б и не треснуть? – не понимал Георгий.
Клавдия решила остудить напарника.
– Мальчики, мальчики, так дела не решаются, – замахала она руками. – Вадим, ну что вы в самом деле блохой-то по комнате скачете? Садитесь, никто вас не тронет. Это у Жоры такой... ну, подход у него такой к свидетелям, своеобразный. Он его в одном фильме высмотрел про плохого и хорошего следователя. Чего вы вскочили-то? Прямо испугался он... Давайте уже, чтобы зря времени не тратить, говорите, отчего не хотите про Трохиных рассказывать. Вас кто-то запугал?
Вадим сел, помешал ложечкой в чашке и надуто признался:
– Никто меня не пугал. Только я сам...
– Он, Клавдия Сидрна, сам испугался, – пояснил Жора. – Заранее.
– Я не испугался! Я... – Вадим залез пятерней в вихры и заговорил, обращаясь как бы к себе, а не к гостям: – Я много думал, а потом пришел к выводу... Как бы лучше объяснить... Меня длительное время смущал тот факт, что и Никиту, и Романа именно застрелили. Что это? Совпадение? Закономерность? Отчего не нашли преступника ни в случае с Никитой, ни после смерти Романа? Ну хорошо, убийцу Романа пока ищут. А Никита? Еще некоторые совпадения тревожили меня, и цепь этих совпадений заставила меня по-другому взглянуть на следствие. По образованию я физик, и потеря друзей натолкнула меня на новую тему для моих исследований...
– Не, Клавдия Сидрна, ты видала? – презрительно фыркнул Жора. – Трохиных, значит, пристрелили, а ему лафа – новая идейка проснулась. Да что ж ты, паразит, без огнестрела и работать не можешь?!
Клавдия треснула ложкой по лбу Жоры. Тот умолк, зато Вадим продолжал:
– Нет же, я не про то! Я ж хотел по-научному подойти. Ведь вы посмотрите... Возьмем, к примеру, закон теории относительности...
– Возьмем, – согласилась Клавдия, не зная, куда клонит физик.
– И что нам говорит принцип относительности Галилея? – уставился Вадим на Жору. – Что он нам говорит?
– Да! – мотнул головой тот, чувствуя себя полным дураком.
– Он говорит, что в любых движущихся равномерно друг относительно друга инерциальных системах... Ну?
– Да! – снова подтвердил Жора.
Но Клавдия с ним не согласилась.
– Нет, молодой человек, – корректно отставила она чашку, – мы с вами так не договоримся. Давайте будем разговаривать на человеческом языке, а то я так ничего не понимаю.
– Да! – снова рявкнул Жора.
– Ну вот, теперь этого заело... – вздохнула Клавдия. – Давайте-ка, Вадим, я вам буду задавать вопросы, а вы на них станете отвечать. Жора, я уже поняла, что «да!», лучше молчи! Скажите, Вадим, как вы, такой серьезный, увлеченный учебой молодой человек подружились с Никитой? Ведь, насколько мне известно, он был... несколько другого характера. Ну, не физику он любил, а вовсе даже не прочь был... погулять, поухаживать за девушками...
Вадим немного помолчал, вероятно, чтобы остыть от своих соображений по вопросу теории относительности, а потом проговорил:
– Мы с Никитой Трохиным в одном классе учились. Я пришел в ту школу в шестом классе, когда мы с родителями переехали, ну и... с коллективом у меня не совсем сложились отношения. Ребятам не совсем нравилась моя увлеченность науками, она даже считалась... неким предательством, что ли... Вроде как они вот такие озорные, лихие, смелые, а я – трус и ботаник. Можете себе представить – меня даже пытались бить. Но только один раз, потому что потом на мою сторону встал Никита.
– Храбрый поступок! – похвалила Клавдия.
– Я бы это храбростью не назвал, – покачал головой Вадим. – Никита уже тогда был лидером, с ним никто не решался конфликтовать. Парень он был веселый, яркий, эдакий...
– Разгуляй-малина, да? – любезно подсказал Жора.
– Малина? – встрепенулся хозяин. – Вы хотите сказать, чтобы я еще малины принес?
Клавдия вытаращила на коллегу страшные глаза и мило улыбнулась Вадиму:
– Не обращайте внимания, Жора просто сам с собой беседует, первые ласточки шизофрении. Так что вы говорите про Никиту? Он, значит, храбрым не был?
– Здесь скорее благородство, – вспоминал Вадим. – Во-первых, бить меня было не интересно, а во-вторых, ему всегда нравилось кого-нибудь защищать. А я ему стал помогать по математике, по физике. А потом, когда пошли первые компьютеры, я опять же оказал ему услугу – научил пользоваться в полном масштабе. Вот тогда Никита взглянул на меня совершенно по-другому. Он даже к науке стал иначе относиться, в институт поступил... Кстати! Вот этот компьютер он мне подарил. Правда, красавец?
И в самом деле, среди довольно скромной обстановки комнаты ярким пятном современности выделялся, пожалуй, один только компьютер.
– Я бы без него, как без рук был, – ласково взглянул на чудо-технику Вадим и послушно заговорил дальше: – Вот так мы с Никитой и дружили. Потом уже и школу кончили, в институты поступили. Правда, я на физмат пошел, а Никиту отец устроил... Не помню, кажется, на журналистику куда-то. Только я не замечал, чтобы он сильно за конспектами засиживался, все так же гулял, с девицами какими-то крутил романы, да еще и меня пытался вытянуть...
– А вы на девиц не вытягивались? – лукаво спросила Клавдия.
– Да как-то не до них было. Вот с Ромкой, с младшим братом Никиты, я познакомился, а с девицами...
– И какие же отношения у вас были с Романом?
– При жизни Никиты весьма ровные, а после того, как Никиту убили...
– У Никиты были враги?
– Наверное, ведь кто-то его убил. Только я не знаю – кто. Ведь Никита какой был – шумный, веселый, полно друзей, девчонки – толпами. Завистники, конечно, были... Только никто прямо в глаза ему ничего не говорил. Как против такого в открытую идти? А вот исподтишка, застрелить...
Клавдия помолчала, прихлебывая холодный чай и о чем-то раздумывая:
– И все же я не поверю, что милиция вот так взяла и бросила это дело.
– Они не бросили, они даже нашли. Как-то вычислили, что это Борька Мотин.