Читать интересную книгу Кукловод - Алексей Макеев

– Ладно, спасибо за информацию, – выдавил я улыбку. – Ты мне очень помог.

Юрчик, промокнув слезящийся заплывший глаз уголком простыни, промычал:

– Да ладно, чего уж там…

Мы, вернее, женщины и студенистый еще немного побеседовали о разных разностях, касающихся здоровья Тычилина, планов кукольников на ближайшие спектакли, поделились новостями, и наша компания начала собираться.

– Ладно, Юра, выздоравливай! – на прощанье пожелала Шерманова, поднимаясь вслед за мной и Стороженко с кровати. – Когда выпишут, не говорили?

Тычилин сделал вид, будто тоже пытается встать с кровати, но женщины активно захлопотали вокруг него, укладывая на место.

– Не знаю! – без сил откидывая на подушку большущую, как у Чипполино, голову, простонал студенистый. – Но как бы там ни было, завтра к вечеру я домой поеду.

На удивленный взгляд обеих женщин он пояснил:

– Завтра пятница. В выходные в больнице обычно никакие процедуры не делают. Чего здесь просто так валяться? Поэтому завтра вечером, как только врачи уйдут домой, я тоже уеду.

– Ну, отлично! – обрадовалась Шерманова. – Тогда завтра вечером мы с тобой посидим у тебя или у меня дома и поговорим.

Попрощавшись с обитателями палаты, мы гуськом направились к двери.

Покинул я больницу ужасно расстроенным и, пока ехал в машине, сам себя успокаивал: «Не переживай, Игорек, алиби мало представить, его еще подтвердить нужно! Мало ли чего в свое оправдание могли наплести Малютин, Шерманова и Тычилин. Авось в ходе проверки у кого-либо из троих алиби липовым окажется. Так что не все потеряно».

Разумеется, я не мог высадить Олю где-нибудь посреди города и предложить ехать дальше на общественном транспорте, а потому повез ее домой. Жила Шерманова в старом престижном районе, однако в непрестижной пятиэтажке, расположенной у центральной шумной улицы. Въехав во двор, я по просьбе Оли остановил машину у второго подъезда. Перед тем как молодая женщина покинула машину, я спросил у нее:

– Ты же вроде говорила, что Тычилин рядом с тобой живет?

Собираясь выйти, Оля повернула ручку на задней дверце автомобиля и ответила:

– Все верно, мы в одном доме проживаем. Я во втором подъезде, а Юра, – Шерманова кивнула куда-то в сторону середины дома, – в четвертом. Его квартира на втором этаже справа. – Молодая женщина распахнула дверцу автомобиля шире. – Может быть, ко мне зайдете? Чайку попьем или чего покрепче!

Мы с Ниной обменялись многозначительными взглядами – у нас с нею на сегодняшний вечер были другие планы.

– Нет, спасибо, – ответил я за нас двоих. – В другой раз.

– Ну, как знаете, – бойко проговорила Шерманова, похоже, не очень расстроившись из-за нашего отказа идти к ней в гости. – Тогда до встречи! – С этими словами молодая женщина выскользнула из машины и захлопнула дверцу.

…Мы с Ниной неплохо провели оставшуюся часть вечера, поужинали в кафе, погуляли по парку, посидели на скамейке, любуясь звездами и луной. Ближе к полуночи поехали домой, на сей раз ко мне. Все говорило о том, что вечер должен окончиться чудесно, в жарких объятиях друг друга… должен был бы окончиться, если бы не одно, нет – два «но»… Впрочем, не будем забегать вперед…

Поставив автомобиль в гараж, мы с Ниной вышли из ворот гаражного кооператива. Справа от нас чуть выше на дороге стояла машина с потушенными фарами. Кооператив наш находился на отшибе, отрезок дороги, шедший вдоль него, не освещался, и было до того темно, что даже не видно было, сидит кто в машине или нет. А возможно, мы просто увлеклись беседой настолько, что не обратили внимания ни на саму машину, ни уж тем более на то, есть ли в машине водитель. Но как бы там ни было, мы направились с горочки по дороге, рассчитывая свернуть метров через пятьдесят к домам. Мы отчаянно флиртовали в предвкушении скорой интимной близости, были заняты друг другом и абсолютно не смотрели по сторонам. А зря! Автомобиль, стоявший позади нас, бесшумно тронулся с места и накатом поехал вслед на нами, все так же не включая фар. Мы по-прежнему ничего не замечали. Неожиданно за нашими спинами включился, а затем взревел двигатель, и нечто бесформенное и неясное – я это ощутил спиной – стало стремительно приближаться. То, что нас сейчас собьют, я понял шестым чувством. Хвала Всевышнему, что я спортсмен и у меня отличная реакция, которая и спасла нам жизнь. В последний момент я успел столкнуть актрису с дороги в росшие вдоль нее кусты и ринуться вслед за молодой женщиной. Но как бы я скор ни был, угол капота все же пребольно ударил меня в правое бедро, заставив крутануться вокруг свой оси. На ногах я, естественно, не удержался и упал на Нину. Какой бы костлявой девица ни была, ее тело все же смягчило удар моего тела о землю. Что ж, мы с актрисой квиты! Я уберег ее от удара машины, она меня – от удара о землю. Пока мы копошились в кустах, автомобиль, так и не включая фар и габаритных огней, скрылся в темноте. Ни марку машины, ни ее номер, не говоря уже о человеке, сидящем за рулем, мы, разумеется, различить не смогли. Единственное, что можно было сказать об автомобиле – он темный.

– Черт! – своим хрипловатым голосом проговорила актриса, пытаясь вывернуться из-под меня. – Чего ты на меня прямо здесь на дороге в кустах набросился?! Не можешь по-человечески дома в постели на чистых простынях?

Если актриса шутит, значит, цела.

– Где ты видела у холостяка чистые простыни? – проговорил я излишне удивленно, чтобы это можно было принять за правду, и сполз с Нины.

Она села, потирая ушибленное при падении плечо.

– Черт возьми, – пробормотала молодая женщина, пропуская мимо ушей мою реплику. – У меня такое ощущение, будто в меня самолет врезался.

– У тебя богатое воображение. – Я тоже сел и стал массировать травмированное капотом бедро. – Эта была всего лишь машина.

– Да понятно, что не танк, – отмахнулась актриса. – Но кому и зачем потребовалось нас сбивать?

Мы по-прежнему сидели, потирая каждый свою ушибленную часть тела, и силились прийти в себя от потрясения.

– Сбить хотели, скорее всего, меня, а тебя за компанию со мной… – Я попытался встать, но тут же со стоном опустился на землю. Боль в бедре была до того резкой и сильной, что перед глазами поплыли разноцветные круги.

– Что с тобой? – удивилась Нина и встала рядом со мной на колени.

Какой же мужик станет показывать перед женщиной свою боль? Я стиснул зубы и проговорил:

– Так, ерунда… Машина капотом задела.

– Ничего себе! – не на шутку встревожилась актриса. – Перелома нет? Может быть, «Скорую» вызовем?

Я покачал головой:

– Нет, все в порядке. Сейчас посижу немного и встану.

Я посидел еще немного, дожидаясь, когда боль утихнет, а потом, возвращаясь к ранее начатому разговору, произнес:

– Если бы, Нина, я знал, кто нас пытался сбить, то я бы ответил на вопрос, кто украл драгоценности в детском саду. А вот на вопрос, зачем меня хотели сбить, могу ответить точно… Я в своем расследовании на верном пути и очень мешаю сидевшему за рулем человеку, раз он жаждет моей смерти.

Даже в темноте было видно, как от страха расширились прекрасные глаза Нины, а появившаяся в них влага заблестела при свете луны.

– Но это же опасно, Игорь! – проговорила молодая женщина дрогнувшим голосом. – Он не остановится и снова попытается тебя убить.

По правде, мне и самому было боязно за свою жизнь, но я виду не подал, проговорил беспечно:

– Ерунда! В следующий раз буду более внимательным, не дам застать себя врасплох.

…Дома мы осмотрели боевые раны. Интересно то, что у Нины был на плече большущий синяк, но само плечо болело чуть-чуть, в то время как у меня синяка на бедре не было, зато место ушиба сильно болело. Парадокс, но объяснимый: у меня дубовая кожа, а у Нины – нежная.

Во время ночных утех бедро у меня побаливало, что доставляло неудобство, и я не мог проявить все свои мужские достоинства в постели в полной мере. Это-то и было одним из тех самых «но», из-за которых обещавший чудесно закончиться вечер оказался «смазанным». Второе «но» – неприятный осадок, оставшийся на душе после покушения на мою жизнь неизвестного. Ничего, Игорек, переживем! Главное, враг обеспокоен и очень не хочет, чтобы я разоблачил его. Но я настырный, все равно до него доберусь!

Алиби

Рано утром мы с Ниной покинули мою холостяцкую берлогу.

Я специально вышел из дому пораньше, чтобы до работы заскочить в детский сад, проверить алиби Тычилина, Шермановой и Малютина. Нине можно было пойти на работу позже, и она хотела увязаться за мной, но я был категорически против ее появления в детском саду в моем обществе, мотивируя тем, что нам не следует смешивать любовные отношения с моей работой сыщика в «Теремке». На самом деле я просто не знал, как отнесется Быстрова к тому, что я провожу расследование с женщиной из компании подозреваемых в краже лиц. Да и кощунственно, на мой взгляд, человеку, в данном случае Стороженко, так открыто и явно копать яму для кого-то из своих близких приятелей. Я бы так никогда не поступил: не пошел бы с любовницей добывать компромат на моих друзей. Но, может быть, у женщин другие понятия о дружбе и предательстве…