Он взял мою руку и пылко поцеловал ее.
— Дорогая моя, дорогая Джудит! — сказал он. — Вы меня смущаете. Я вас не стою. Не нужно идеализировать меня. Я разочарую вас. Вы знаете, как я одержим своей работой. Я вас утомлю своим энтузиазмом.
— Никогда!
— Из меня не выйдет идеального супруга. Мне недостает вашей оживленности, вашего оптимизма, порывистости, всего того, что делает вас такой привлекательной! Я могу быть слишком скучным и серьезным.
— Нельзя быть слишком серьезным в жизненно важных вопросах.
— Я буду капризным и вечно занятым. Буду уделять вам меньше времени и внимания, чем своей работе.
— Я намерена разделить с вами ваши труды, ваше скверное настроение и вашу занятость. Поэтому это возражение отвергается.
— Я не умею выражать свои чувства. Буду забывать говорить вам, как сильно люблю вас. Вы пугаете меня. Вы всегда так увлекаетесь! И потом, вы слишком высокого мнения обо мне…
Я засмеялась и прижалась лбом к его голове.
— Я не могу сдержать свои чувства, — сказала я. — Я так долго люблю вас! Мне просто нужно быть с вами рядом, разделить с вами жизнь, сделать вас счастливым. Чтобы жизнь ваша была легкой и гладкой, как вам того хотелось бы.
— Джудит, — произнес он, — я приложу все усилия, чтобы сделать вас счастливой.
— Если вы любите меня и позволите разделить с вами жизнь, я буду счастлива.
Он взял меня под руку и крепко сжал мою ладонь в своей.
Мы пошли дальше, обсуждая будущее. Он не видел причин откладывать нашу свадьбу. На самом деле, он хотел, чтобы она состоялась как можно скорее. Мы будем очень заняты нашими планами. Не буду ли я возражать, если после церемонии мы останемся в Гиза-Хаус и тотчас приступим к приготовлениям?
Буду ли я возражать?! Да мне ни до чего не было дела, коль скоро я смогу быть с ним. Самой большой радостью для меня было получить возможность навсегда разделить с ним свою жизнь.
* * *
Когда я рассказала в Радужном эту новость, Доркас и Элисон были потрясены. Они были рады, что я выйду замуж, но немного сомневались в моем женихе. Оливер Шримптон был более достойным, по их мнению. В Сент-Эрно всегда ходили слухи, что Трэверсы были людьми довольно странными. А теперь, когда сэр Эдвард так загадочно скончался, все предпочли не иметь ничего общего со столь таинственными делами.
— Ты будешь леди Трэверс, — сказала Элисон.
— Я об этом не подумала.
Доркас покачала головой.
— Ты счастлива. Я вижу это.
— О, Доркас, Элисон! Я даже не представляла, что можно быть настолько счастливой!
— Ну-ну, — сказала Доркас, как всегда, когда я была ребенком. — Ты никогда не умела делать что-то вполсилы.
— Но не может же человек обдумывать собственный брак вполсилы, как ты говоришь!
— Нет, но ты надеешься на слишком многое. Ты думаешь, что все будет безупречно.
— В этом браке, — рассмеялась я, — все действительно так и будет!
Я ничего не сказала в Кеверол-Корт о своей помолвке. Это казалось мне неуместным сейчас, когда сэр Ральф так болен. А на следующий день он умер.
* * *
Кеверол-Корт погрузился в траур. Но думаю, больше всех оплакивала сэра Ральфа я. Огромная радость по поводу моей помолвки была омрачена. Но по крайней мере, думала я, он был бы доволен. Он был моим другом. В течение последних недель перед смертью, наша дружба очень много значила для меня, и думаю, для него тоже. Как мне хотелось сесть рядом с ним и рассказать о помолвке и обо всем том, чем я собиралась заниматься в будущем. Я часто думала о сэре Ральфе, вспоминала разные случаи из прошлого — когда я принесла ему бронзовую пластину и он впервые заинтересовался мною, как он подарил мне бальное платье и защищал меня потом, после бала…
Лицо леди Бодриан приняло скорбное выражение, но было ясно, что под этой маской она скрывает если не радость, то, по крайней мере, облегчение. Она говорила со мной и Джейн о достоинствах сэра Ральфа, но я чувствовала, что затишье в ее враждебном отношении ко мне было временным, и что теперь, когда я утратила своего защитника, она готовится отыграться сполна за все свои просчеты в деле подавления моей личности.
Но она еще не знала о том ударе, который я собиралась ей нанести, выйдя замуж за человека, которого она мечтала видеть мужем своей дочери. О, как она будет шокирована, когда узнает, что скоро я стану леди Трэверс!
Адриан вернулся домой. Я поделилась с ним своей новостью.
— Только мы еще официально не объявляли об этом, — предупредила я его. — Я подожду окончания похорон.
— Тибальту повезло, — сказал он уныло. — Он опередил меня.
— Но тебе же нужна женщина с деньгами.
— Если бы у тебя было состояние, я бы положил свое сердце к твоим ногам.
— Это биологически невозможно, — заметила я.
— Ну что ж, желаю тебе счастья. Я рад, что ты избавишься от моей тетки. Жизнь с ней у тебя, как я представляю, была просто адская.
— Да нет, не все так плохо. Ты же знаешь, мне всегда нравились сражения.
В тот вечер я получила странное послание от стряпчих сэра Ральфа. Они просили меня присутствовать при оглашении завещания.
Когда я пришла в Радужный и рассказала Элисон и Доркас об этом приглашении, они повели себя довольно странно.
Обе вышли из комнаты, оставив меня в гостиной одну. Отсутствовали они довольно долго. Очень странно, потому что мой визит был вынужденно мимолетным, и когда я собиралась уже сказать, что мне пора уходить, они вернулись.
Лица их горели, и тетушки смущенно переглядывались между собой. Хорошо зная их, я поняла, что они мучительно решаются открыть мне какую-то тайну, которую считают или неприличной, или огорчительной.
— Что-то случилось? — спросила я.
— Думаю, ты должна кое-что узнать, — торжественно произнесла Доркас.
— Да, ты должна быть готова.
— Готова — к чему?
Доркас прикусила губу и посмотрела на Элисон. Та кивнула.
— Это касается твоего рождения, Джудит. Ты наша племянница. Твоей матерью была Лавиния.
— Лавиния?! Но почему же вы не рассказывали мне?
— Мы подумали, что так будет лучше. Ситуация была довольно щекотливой.
— Для нас это был ужасный шок, — продолжала Доркас. — Лавиния была самой старшей. Отец ее просто обожал. Она была такой хорошенькой! Она очень похожа на мать… тогда как мы похожи на отца…
— Доркас, дорогая! — сказала я. — К чему ты все это ведешь?
— Мы были просто в шоке, когда узнали, что у Лавинии будет ребенок.
— Впоследствии этим ребенком оказалась я?
— Да. Мы увезли Лавинию к двоюродной сестре… до того как ее положение стало заметным, понимаешь? Мы всем в деревне сказали, что она нашла работу и стала гувернанткой. Родилась ты. В Лондоне жила одна наша кузина. У нее было несколько детей. Лавиния могла присматривать за ними и жить там вместе со своим ребенком. Все складывалось очень удачно. Она очень хотела повидаться с нами и показать тебя, но не могла приехать сюда. Мы встретились в Плимуте, прекрасно провели время, а потом, налюбовавшись тобой, провели ее на вокзал и посадили в поезд…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});