Читать интересную книгу Меч Эдриджуна - Александр Прозоров

– А если я скажу! – Юлиана спохватилась, глянула на водителя и понизила голос: – А если я скажу тебе, что приворотное зелье варить умею? Вон, видишь его? Я Гаспара год назад приворотом напоила, и он с меня больше глаз не сводит и не отходит никогда! Все глупости прощает, все выкрутасы терпит.

– А если он просто влюбился в тебя, Юлиана? – так же шепотом ответил Битали.

– Скажешь тоже! – презрительно хмыкнула девушка и полезла вперед на пассажирское место.

– А мне погадать можешь? – тихо спросила Франсуаза.

Серьгастая девушка остановилась, оглянулась – но оказалось, что подруга обращается не к ней.

Горамник вопросительно посмотрела на Битали. Тот поколебался, но кивнул.

– Хорошо. – Анита поманила девушку ближе, осмотрела ладони, понюхала, потерла, посмотрела, пожала плечами, закрыла ее ладонь и откинулась на спинку дивана.

– Ты почему молчишь? – не поняла Франсуаза.

– А чего говорить? Все как у всех. Папа, мама, школа. Родители раньше ссорились, но теперь притерлись. И еще до тебя у них был кто-то еще. Похоже, что брат.

– Уехал… – растерянно подтвердила девушка. – А про будущее сказать можешь? Про любовь, детей? Семью, богатство?

– Вскоре ждет тебя короткая, но великая слава, каковая станет тебя тяготить, – отличница сказала это не Франсуазе, а Битали. – И вскоре после того, через год или два, ждут тебя нежданные перемены. Страшные, невероятные, болезненные. Приключение свалившееся сделает тебя королевой. Вот только непонятно по руке, живой или мертвой. Но это будет не скоро, и всего этого несложно избежать. Ведь так, Кро?

– А я вообще в гадание не верю… – Битали сделал вид, что безразлично отвернулся к окну, хотя сердце стучало как бешеное.

– Где?! – Юлиана кинулась к подруге, раскрыла ее ладонь. – Черт! Линии как линии!

Она повернулась к Аните, сунула ей свою руку:

– А что здесь?

Горамник склонила голову набок, усмехнулась:

– Короткая великая слава буквально через считаные дни… Вряд ли это совпадение. Наверное, слава у вас с Франсуазой будет одна на двоих. После чего случится помутнение. Алкоголь твой организм не принимает, курить ты до сих пор не куришь… Наверное, наркотики. Если после этой славы ты уколешься хоть один раз, умрешь через три года.

– Опупеть веселая беседа у нас получается, – хмыкнула Юлиана. – Мы все умрем… И чего мне скучно не ехалось?

– Если тебя это утешит, мне предсказано всего на два года больше, – пожалела серьгастое страшилище Горамник. – Но ведь никогда не поздно все изменить.

– А если не уколюсь?

– Ты правильно определяешь линию жизни, – ответила отличница. – Но не распознаешь ее знаки. Видишь вот эту ямочку? Если она разойдется, приходи. Погадаем снова.

Девушка посмотрела на ладонь и отступила, бессмысленно пялясь в паутину линий.

Битали ее прекрасно понимал. Смертной в этой каше тонкостей, ассоциаций и намеков в жизни не разобраться. Он сам, несмотря на все объяснения, значения всех этих линий, черточек и бугорков так и не освоил. Спасибо, что вообще зачет поставили. Впрочем, как заметил Кро, хиромантию никто из парней никогда в список своей специализации не включал.

– Юлиана! – громко позвал девушку Гаспар. – К границе подъезжаем, там всегда полиция стоит. Пристегнись, пожалуйста.

Засерьгованная девушка молча послушалась, и через несколько минут «Фольксваген» влетел в Испанию, чтобы на первой же развязке уйти влево.

– Если навигатор не врет, через час будем на месте, – пообещал молодой человек.

Вычисленное смертными кладбище оказалось небольшим, заросшим высокой травой участком на краю лиственной рощи. Хотя, может быть, на месте рощи тоже когда-то были могилы, но без столь крепких памятников. И только в одном месте над сухими колосьями и репейником возвышались ангел с крылышками – увы, без головы – и женщина в тоге, обвязанная кушаком с большим узлом на животе. Чуть дальше стояли два кирпичных склепа с зеленой крышей – похоже, это была пережившая века медь. Еще кое-где проглядывали каменные кресты и стелы – но покосившиеся, поколотые, покрытые трещинами.

Дорога кончалась аккурат перед рощей, и под кронами приезжим пришлось идти пешком по узкой тропке, усыпанной мелкими плоскими камушками. Но перед высокой травой исчезла и она, словно опасаясь проникать во владения мертвых. Гости тоже остановились, как-то не решаясь сделать первый шаг.

– Oye, de quien?! Aquí lo que hace? – окликнул их от грядок за кладбищем какой-то морщинистый старик в свободных черных штанах, просторной полотняной рубахе и широкополой соломенной шляпе.

– Я не знаю испанского! – развел руками Гаспар.

– Французы? Что вы тут делаете? – перешел на более понятную речь старик.

– В туристическом справочнике это место указано как родовое кладбище с памятниками! Вот, приехали посмотреть.

Старик отложил мотыгу, не спеша приблизился, обойдя заросли, и протянул руку:

– Два евро.

– За что? – не понял Битали.

– За осмотр. За всех, – старик торопливо почесал бок. Словно собака, укушенная блохой. – Если хотите остаться на ночлег, то пятнадцать. Тогда осмотр бесплатный.

– И что мы будем за это иметь, старче? – вскинула подбородок Юлиана.

– Место на земле и воду из колодца. Во-он того, возле моей фермы. Он остался еще от замка и будет старше кладбища. Можете пить, сколько захотите.

– Держи! – полез в карман Надодух. – Колодец того стоит.

– Благодарю, юный идальго, – кивнул старик и побрел обратно в поле.

– Потрясающе! – удивилась Горамник. – За последние пятьсот лет здешние крестьяне совершенно не изменились. И внешне такие же, и мотыги такие, и грядки…

– Откуда ты знаешь? – с подозрением спросила Юлиана. Битали и Франсуаза тоже посмотрели на нее с интересом.

– Чего вы на меня так уставились? – не поняла отличница. – Чего, на иллюстрации в учебнике время пожалели?

Туристы рассмеялись. Наваждение пропало, и они решительно вошли на погост, утаптывая пересохшую траву.

Смотреть по совести здесь было нечего. Скульптуры ничем особенным не отличались, к тому же оказались изрядно выщербленными: на крестах и обелисках надписей почти не уцелело, а окна и двери склепов кто-то достаточно давно заложил камнем. Возможно, чтобы никто и никогда не смог оскорбить праха умерших.

– Печать на кладке, – присел перед одним из склепов Надодух. – Блокирующая.

– Наверное, стряпчий какой-нибудь оставил, – сказала Франсуаза, – когда закрывали. Ну, чтобы не пропало ничего.

– А на других местах нет? – спросил недоморф.

Больше ничего похожего путешественники не нашли. Впрочем, и раствор, и даже сам кирпич успели изрядно осыпаться и расслоиться.

– В общем, днем тут делать больше нечего, – подвел итог Надодух. – Нужно ждать полуночи.

– Тогда пошли поедим? – предложил Гаспар. – У меня есть примус и пицца из супермаркета. Чего-то живот подводит.

– Ужин – это святое! – поддержал его недоморф. – Голодное брюхо любого демона своим воем распугает, нам этого не надо.

– А плитка зачем? – не поняла Юлиана.

– Согреть. Пиццу.

– Да кто же их греет-то, Гаспар? – рассмеялась девушка.

Но плитка все равно пригодилась – на ней заварили кофе в старой, как сам микроавтобус, турке, покрытой тонкой чеканкой и толстенным слоем копоти. Вестимо, она тоже осталась от первых хозяев и с тех пор ни разу не подвергалась надругательству в виде мыла и воды.

Отпив кофе, Юлиана стала снимать получившийся пикничок на свой планшет, потом сходила с ним к кладбищу, вскоре вернулась довольная:

– Если все получится, можно будет кино смонтировать, покруче Анжелкиного! – Упырь-девица сунула устройство куда-то в салон «Фольксвагена», посмотрела на небо. – Всегда так! Когда времени не хватает, вечер наступает за минуту. Когда его ждешь, солнце застревает в зените, словно его гвоздями прибили. И связь тут, зараза, не ловит… Каменный век, клянусь святой Марией! Слушай, фокусник, может, ты нам чего-нибудь покажешь?

– Да, было бы интересно! – Сидящая на подстилке Анита Горамник подтянула ноги, устраиваясь поудобнее, и взяла в руки стаканчик с кофе.

– Просим, просим! – ехидно осклабившись, поддержал ее Надодух.

Франсуаза ничего не сказала. Но посмотрела так, что Битали немедленно вскочил:

– Ладно, фокус так фокус! Юлиана, оставайся там, остальные сидите здесь…

Он подошел к микроавтобусу, встал за ним с водительской стороны.

«Фольксваген» был припаркован мордой к покрывалу, поэтому рассевшиеся зрители видели и юного чародея, и серьгастую девушку – в то время, как их двоих отделял друг от друга кузов.

– Юлиана, все занавески задернуты? Стенки машины железные? Прозрачного ничего нет? Я тебя увидеть не могу?

– Сейчас проверю! – Девушка не поленилась, слазила в салон, довольно долго там копошилась, пока не признала: – Ну, ладно, ты меня не видишь… И че теперь?