Сможет ли комбриг имярек командовать дивизией или капитан икс — батальоном в реальном бою — не имело при этом ровным счетом никакого значения.
А ведь не мог новоиспеченный командир полка, имевший в лучшем случае среднее образование и не получивший никакого реального боевого опыта, быть «отцом солдатам», настоящим офицером!
Воюет не железо — воюют люди.
Не существует такого понятия, как «опасное оружие». Советский Союз мог сколько угодно много произвести танков, пушек и самолетов — в предстоящей войне это ничего не решало. Потому что все эти танки, пушки и самолеты обслуживались людьми, которые НЕ ВЕРИЛИ большевистской власти, которые БОЯЛИСЬ этой власти, которые при первой же предоставившейся возможности ОТВЕРГЛИ служение этой власти. Попросту говоря — бросили винтовки и разошлись по домам.
Натяжки и преувеличения? Нисколько!
15
Для примера — вновь июнь сорок первого, Белоруссия.
Немцы силами трех танковых, двух моторизованных и десяти пехотных дивизий атакуют войска Западного Особого военного округа на северном фасе Белостокского выступа; против них — четыре стрелковые дивизии 11-й армии Северо-Западного фронта и одна (56-я стрелковая) Западного фронта. Немцы прорывают оборону советских войск, к исходу 23 июня занимают Гродно и быстро расширяют разрыв между двумя советскими фронтами (к утру 24-го его ширина уже 130 километров), куда устремляются танковые и моторизованные дивизии немецкой 3-й танковой группы и 9-й полевой армии.
Хорошо. Допустим, немцы, используя внезапность своего нападения (отдадим дань советской исторической школе), добились частного успеха. В полосе обороны нашей 3-й армии они оказались сильнее и одержали тактическую победу. Такую же победу одержали войска 9-й полевой армии и 3-й танковой группы южнее Белостокского выступа, на брестско-барановичском направлении (силами 5 танковых и 11 пехотных дивизий в первом эшелоне), разгромив 4 стрелковые дивизии нашей 4-й армии. Здесь немцы тоже начали стремительное продвижение в глубь советской территории, закончившееся, как известно, взятием (на пятый день войны) Минска.
Но ведь западнее этого прорыва находился УДАРНЫЙ КУЛАК Западного Особого военного округа! В районе Белостока накануне войны сосредоточились войска нашей 10-й армии генерала Голубева, а кроме них — части 3-й и 4-й армий; всего 8 танковых, 4 моторизованных, 12 стрелковых и две кавалерийские дивизии.
Шестой мехкорпус генерала Хацкилевича (10-й армии) имел на вооружении более 1000 танков, из которых 352 — Т-34 и КВ, а всего в Белостокском выступе у нас было никак не менее двух тысяч бронированных машин — то есть почти все, что было перед войной в Западном Особом военном округе.
Запас хода немецких танков — 150–300 километров (Pz 35 (t) — 200, Pz 38 (t) — 230, Pz II — 290, Pz III — 155, Pz IV — 200 километров). Эти танки очень чувствительны к снабжению горючим — ведь танк, в отличие от грузовика, расходует значительно больше топлива на каждый пройденный километр. Сколько топлива за день пожирает армада из тысячи восьмисот танков? Это топливо идет за ними в бесконечных колоннах автоцистерн. Очень чувствительных даже к одной пулеметной очереди!
В группе армий «Центр» наступает восемьсот тысяч человек — этих людей хотя бы два раза в день надо кормить. Это значит — каждый день им нужно подвезти хотя бы восемьсот тысяч банок тушенки и восемьсот тысяч буханок хлеба. Это снова колонны автомобилей.
Наступающие солдаты не просто шагают по чужой стране. Они стреляют из своих автоматов, винтовок, пулеметов и пушек — значит, им надо постоянно подвозить патроны и снаряды. В гигантских количествах! И это тоже — колонны, колонны, колонны. Которые НЕКОМУ прикрывать — все войска без остатка задействованы в наступлении.
Перерезать линии снабжения! Лишить врага продовольствия и боеприпасов!
Кстати, это был единственный шанс остановить вермахт — и мы им не воспользовались!
Верховное командование Красной Армии потребовало от войск, находящихся в Белостокском выступе, перейти в контрнаступление и к исходу 24 июня окружить и разгромить вклинившегося врага в районе Сувалок. Учитывая, что «по бумагам» наши войска вполне могли это сделать, такой приказ никак не назовешь ошибочным.
Удар должен был быть нанесен силами 6-го механизированного и 6-го кавалерийского корпусов 10-й армии и 11-м механизированным корпусом 3-й армии генерала Мостовенко — под общим руководством заместителя командующего Западным фронтом генерала Болдина. Имея тысячу триста танков, из которых 382 — новейших Т-34 и КВ (352 — у Хацкилевича и 31 — у Мостовенко), эти войска вполне могли бы выйти на линии снабжения наступающих немцев и через три-четыре дня после вражеского вторжения отрезать глубоко вклинившиеся в советскую территорию танковые и моторизованные дивизии вермахта от складов и бензохранилищ.
Два дня, 23 и 24 июня, в районе Гродно три корпуса Западного фронта, БОЛЕЕ ТЫСЯЧИ советских танков, вяло и неубедительно пытались прорвать наспех созданную немецкую оборону, выйти на пути снабжения немецкой ударной группировки и, образно говоря, «оборвать пуповину», связывающую немецкие танковые группы с их базами снабжения. Ничего подобного не произошло.
В боях погибли командир 6-го механизированного корпуса генерал Хацкилевич, командир 6-го кавалерийского корпуса генерал Никитин. За два дня боев ударная группировка перестала существовать. Все 382 новейших танка, не говоря уж о «легких и устаревших», были нашими войсками потеряны. Часть танков уничтожила немецкая авиация, часть — расчеты противотанковых орудий. Большинство же советских танков ударной группы были просто-напросто брошено собственными экипажами в исправном состоянии, многие боевые машины были из-за недостатка топлива подорваны еще до вступления в бой с врагом. Контрудар превратился в кровавое побоище, хаотичную свалку — причем НА ОДНОМ МЕСТЕ.
16
Это был провал. Тем более обидный, что трем нашим корпусам, всей этой массе наступающих советских танков и пехоты, противостояло всего 4 пехотных дивизии немцев!
Контрудар 14-го механизированного корпуса (насчитывавшего почти 500 танков Т-26 и БТ-5) 4-й армии на южном фасе Белостокского выступа вообще был немцами проигнорирован — его отразили части всего двух (!) пехотных дивизий!
В оправдание советским танкистам надо сказать, что немцы тщательно готовили свои пехотные дивизии к отражению массированного танкового удара. По штату в немецкой пехотной дивизии в 1941 году состояло на вооружении семьдесят пять (еще раз — СЕМЬДЕСЯТ ПЯТЬ!) 37-мм противотанковых орудий, 18 75-мм легких пехотных орудий, 12 20-мм зенитных орудий (весьма опасных для русских легких танков), более ста противотанковых ружей. Итого — двести двадцать стволов противотанкового оружия (больше, чем боеготовых танков в среднестатистической танковой дивизии РККА). Кроме того, бороться с танками могли и 6 150-мм тяжелых пехотных орудий, и все гаубицы артиллерийского полка (36 105-мм и 12 150-мм). Вообще, оснащение немецкой пехоты огневыми средствами было весьма серьезным — тех же минометов в пехотной дивизии по штату насчитывалось 138 (84 50-мм и 54 81-мм).
Оснащение немецкой пехоты позволяло ей вести успешный оборонительный бой против ЛЮБОГО противника. Поэтому немецкое командование посчитало возможным пренебречь оставшимися в тылу его войск двумя тысячами русских танков (имея в собственном строю всего тысячу восемьсот танков) — потому что было уверено, что эти танки не причинят наступающему вермахту особого вреда.
Они и не причинили. Они попросту были брошены.
28 июня ударные группировки немцев соединились в районе деревни Крынки (в 30 км юго-западнее Волковысска), окружив 17 дивизий 3-й и 10-й армий. Одновременно немецкие части 2-й и 3-й танковых групп ворвались в Минск, окружив западнее столицы Белоруссии еще 11 дивизий Западного фронта — 6 дивизий 3-й и 10-й армий, не попавших в Белостокский «котел», три дивизии 13-й армии и две дивизии фронтового резерва.
17
В двух немецких «котлах» оказалось, по сути, большинство войск Западного Особого военного округа — двадцать восемь дивизий из сорока четырех, имевшихся в наличии 22 июня.
Но окружение — это еще не поражение. Окружение — это просто бой, когда вокруг враги. В окружении войска могут сражаться и две, и три недели (тем более на территории, занятой окруженными дивизиями, было еще достаточно складов и хранилищ, их только надо было грамотно использовать). В истории Второй мировой войны (да и вообще — в истории войн, начиная с Ксенофонта!) масса примеров того, как войска в окружении мужественно сражались, а иногда — и побеждали.