Теперь все будет по-другому. Конечно, если Алексис примет его.
Рауль ехал уже более четырех часов. Ему давно нужно было остановиться и отдохнуть. Но теперь, когда он принял решение, ничто уже не могло его остановить. Он хотел быстрее добраться до Алексис.
Он переживал за Руби. Она просто обезумела, когда он передавал ее Катерине. У Рауля сжималось сердце, когда он смотрел, как малышка пыталась вырваться из рук бабушки и обнять его. Он позвонил Катерине уже через несколько минут, чтобы убедиться, что Руби в порядке.
По телефону Катерина убедила его, что такое поведение вполне нормально для годовалого ребенка. Особенно если малыш так сильно привязан к родителю. В конце она добавила, что он должен гордиться тем, что его дочурка так любит отца. И даже после этих слов Рауль чувствовал себя виноватым. Алексис сказала ему, что в жизни Руби должно быть что-то постоянное, например отец. Теперь он был как никогда постоянен в жизни Руби. Но он задолжал ей тепло, ласку и заботу, как ни печально было признавать. После этого путешествия Руби наконец получит то, что заслуживает, – папу и маму. И еще братика или сестричку.
Когда Рауль медленно проезжал по улице, где жила Алексис, он чувствовал смертельную усталость. Катерина дала ему адрес и предупредила, что подъездная дорожка почти не заметна со стороны трассы. Как же она была права. Он чуть не проехал мимо. Декоративный кустарник разросся так сильно, что полностью скрывал калитку в заборе. Резко нажав на тормоза, Рауль свернул на подъездную дорожку.
Его сердце забилось с удвоенной силой. Желудок свело судорогой. Может, ему стоило сначала позвонить?
Рауль подъехал к дому и остановился напротив старомодного коттеджа. Как только он вышел из машины, начался противный дождь. Он бегом кинулся к входной двери.
Когда Рауль добежал до веранды, он уже вымок до нитки. Капли воды стекали по волосам, попадая в глаза, стекая к подбородку. Он провел рукой по волосам, слегка отжав их. Он увидел свое отражение в одном из окон. Мокрый, как бездомный пес. Не самый лучший вид, если хочешь произвести впечатление на любимую женщину. Но назад пути нет.
Рауль подошел к двери и постучал. Тут же послышались шаги, и Рауль запаниковал. С одной стороны, он боялся увидеть Алексис вновь, с другой – он просто изнемогал от желания скорее заключить ее в объятия. Слова уже были готовы сорваться с его губ, когда входная дверь открылась, но ему пришлось просто заткнуться, когда на пороге вместо Алексис он увидел мужчину с сединой в волосах. Его лицо было загоревшим и морщинистым.
– Чем могу помочь? – спросил мужчина с легким акцентом.
– Я бы хотел увидеть Алексис, – произнес Рауль неуверенно.
Он по-разному представлял себе эту встречу с Алексис, но никак не ожидал увидеть ее отца. Он нервничал как подросток, который только-только познакомился с родителями своей девушки.
– Я ее отец, Лоренцо Фабрини, – ответил мужчина. Его глаза сузились.
– Рауль Бенуа, – представился Рауль и протянул руку для пожатия.
Отец Алексис на приветствие не ответил. Рауль руку опустил. Плохой знак. Желудок сжался в узел.
– Значит, вы приехали увидеть мою дочь?
– Мистер Фабрини, извините, что не приехал раньше, но да. Могу я увидеть вашу дочь?
Мужчина покачал головой:
– Не мне решать. Если бы дело касалось меня, то вы бы уже сидели в вашей машине и возвращались обратно домой, влачить жалкое существование, к которому привыкли.
Отец Алексис был прав. Рауль не жил, он существовал. До тех пор, пока Алексис не появилась в его жизни. И даже после этого он был так сильно погружен в свое горе, что даже не заметил, как сильно изменилась его жизнь. В лучшую сторону.
– Пожалуйста, сэр, прошу вас. Я знаю, что был не прав, что обидел ее…
– Обидел? – Глаза Лоренцо полыхнули гневом. – Ты не только обидел ее. Ты ее сломал. Она уезжала отсюда с надеждой спасти тебя, а вернулась сломленной, брошенной. И в этом виноват только ты!
– Я был не прав.
– Не прав?! Когда именно ты был не прав? Когда отказался от своего ребенка? Или когда ты использовал мою дочь для своего удовольствия? И ты считаешь себя мужчиной? – Лоренцо выругался по-итальянски. – Ты просто ничтожество. Ты жалок!
– Я знаю. Вы не сказали мне ничего, чего бы я не знал. Мне стыдно за то, что я сделал, как сильно оскорбил Алексис. Позвольте поговорить с ней. Позвольте объяснить…
– Нет, давай-ка я тебе кое-что объясню, – прервал Рауля Лоренцо. – Я скромный работяга. Я трудился всю сознательную жизнь. Я не закончил школу, не поступил в университет. У меня нет ученых степеней и званий. Но я знаю, что на самом деле важно. Больше всего в своей жизни мужчина должен ценить жизнь, семью, любовь и, самое главное, женщину, которая ему все это дает!
– Сэр, я уважаю ваши чувства и согласен с вами. Мне очень жаль, что я обидел ее.
– Твои извинения ничего для меня не значат. Не я должен прощать тебя. Извиняться тебе нужно перед Алексис.
– Позвольте тогда увидеть ее. Мне нужно с ней поговорить.
– Она не хочет тебя видеть… Если ты серьезно настроен все исправить в отношениях с моей дочерью, ты должен пообещать мне одну вещь.
– Все что угодно, сэр.
– Ты уйдешь, если она попросит тебя об этом. Уйдешь и больше никогда не появишься в ее жизни.
Рауль похолодел. Никогда не видеть Алексис. Не видеть, как озаряется ее лицо, когда она счастлива. Не видеть, как она хмурится, когда работает над эскизами. Ему стало страшно. Вполне возможно, что она попросит его уйти и не возвращаться. Разве не так он поступил с ней? Заставил ее уехать вместе с их ребенком и никогда не возвращаться. Довольствоваться деньгами на воспитание малыша и общаться исключительно через адвокатов, находясь в разных частях страны.
Но Рауль должен был рискнуть.
– Если Алексис так захочет, так тому и быть.
Лоренцо кивнул.
– Ты можешь подождать ее здесь, – сказал он, указав на плетеное кресло на веранде. – Я не впущу тебя в мой дом до тех пор, пока она не согласится.
Не дожидаясь ответа, Лоренцо захлопнул дверь прямо перед носом Рауля. «Это то, чего я заслуживаю», – подумал Рауль, опускаясь в глубокое кресло. Подушки были влажными, но он не обратил на это никакого внимания. Рауль готов пойти на все, чтобы на этот раз у них с Алексис все получилось.
Алексис медленно ехала по скользкой дороге. С каждым днем беременности ей становилось все тяжелее водить машину. Она быстро уставала. Она почувствовала несильный толчок. Малыш снова пошевелился. Алексис улыбнулась. Как бы сильно ее ни истощили сегодняшние поездка и встреча, толчки малыша заставляли ее чувствовать себя самой счастливой женщиной во всем мире. Ну, почти.