— Грей, вы мне льстите, — захлопала ресницами Лиззи.
— Молодец. Теперь…
— О, я так взволнована, — продолжала Лиззи. — Честь слишком… слишком велика. — Делая вид, что ей не хватает воздуха, она открыла рот и, приложив руку ко лбу, упала на траву, словно лишившись чувств.
Грей еле сдержался, чтобы не расхохотаться. Господи, она так напомнила ему Элис! В воспитательных целях он притворился, что недоволен.
— Это уж чересчур, Элизабет, — сухо сказал он. — Кроме того, ты показала свои ноги, и теперь мне придется на тебе жениться.
Лиззи приподнялась на локтях.
— Раз выйти замуж так легко, зачем нам мучиться и учиться танцевать вальс? Если бы я хотела выйти за вас, надо было просто подойти к вам и приподнять юбку.
— Лиззи! — прошептала красная как рак Джейн.
— Довольно! — крикнула Эмма, врываясь в их кружок, словно разъяренная львица. — Никому, ни по какой причине не позволено приподнимать юбку! Вопрос, можно ли это делать, даже не обсуждается! Понятно?
— Да, мисс Эмма, — хором ответили девочки. Лиззи уже встала на ноги и ответила вместе со всеми.
Резко обернувшись к Грею, Эмма бросила:
— На два слова, ваша светлость!
Они отошли в сторону. Даже овцы, почувствовав ее гнев, ринулись в противоположном направлении.
— Вы имеете дело не со светскими вертихвостками, — тихо, но сердито начала Эмма. — Эти девушки не могут позволить себе ни одной ошибки, когда попадут в общество.
Он был не настолько глуп, чтобы спорить с ней.
— Понимаю.
— Я запрещаю вам обсуждать случаи, когда можно вести себя неприлично. Вам не подобает поощрять такое поведение, даже обращая все в шутку.
— Обещаю, что больше не буду.
— Вы уже не раз заявляли, что были бы счастливы, если бы академии не было. Поэтому, ваша светлость, я не верю в искренность ваших намерений помочь моим воспитанницам добиться успеха в свете.
Она права. У нее масса причин сомневаться в его намерениях. Грей и сам, просыпаясь по утрам, не знал, каковы они.
— Что бы вы обо мне ни думали, Эмма, можете быть уверены, что я не намерен проиграть пари.
— Отлично.
— И я всегда принимаю вызов. — Он смотрел ей прямо в глаза, не совсем четко понимая, почему говорит все это: она даже отдаленно не была похожа на женщину, которая хочет, чтобы ее соблазняли. — А вы, моя дорогая, бросили мне вызов.
— У вас нет ничего такого, в чем бы я нуждалась, — запальчиво воскликнула она.
Грей улыбнулся. Вот прижать бы ее к себе, чтобы доказать, что она ошибается, но он решил ограничиться словами:
— Есть, и немало. Просто вы об этом не знаете.
Эмма хотела уйти, но он удержал ее за локоть.
— И я могу дать вам больше, чем вы когда-либо мечтали.
— Мне не нужны ваши деньги. Только то, что я выиграю в нашем пари.
— Я и не говорю о деньгах. Я говорю об удовольствии, о наслаждении, Эмма.
Она вырвала руку, но Грей успел заметить ее смущение. Он все-таки ее волнует, хочет она в этом признаваться или нет. Пройдет время, поклялся он себе, и она признается.
Глава 9
Эмма, сидя на пне, просматривала свои записи, а герцог и девочки, вальсируя по поляне, весело болтали и смеялись.
— Я уже целый год не видел, чтобы Уиклифф так благородно обращался с женщинами, — заметил Дэр, швыряя камешки в неглубокий ручей.
— Вы хотите сказать, что раньше он вел себя иначе? — Эмма в сотый раз взглянула на герцога.
Виконт покачал головой:
— Если быть честным, я должен признаться, что в этом не только его вина. Женщины пытались женить его на себе с тех пор, как ему исполнилось восемнадцать лет.
— Этим, по-видимому, и объясняется его высокомерие по отношению к женщинам, — задумчиво произнесла она, — но все же почему он их так ненавидит?
Тристан бросил в ручей еще один камешек.
— За это, мисс Эмма, мы все должны благодарить леди Кэролайн Шеффилд.
Эмма перестала делать записи и закрыла блокнот.
— Ту самую леди Кэролайн Шеффилд? Ту, что училась…
— В вашей академии, совершенно верно.
— Она разбила ему сердце?
С коротким смешком Дэр опустился на траву рядом с Эммой.
— Хуже того. Он уже был на волоске от женитьбы.
Леди Кэролайн никогда не нравилась Эмме. Теперь она ей и вовсе разонравилась.
— Он не любит женщин, потому что одна-единственная оказалась нечестной? Но это же абсурд!
— Об этом вам придется спросить его самого. Но Бог с ним. Почему вы задаете мне столько вопросов о коровах?
Ей, конечно, больше хотелось бы говорить об Уиклиффе, а также узнать, что именно подразумевал Дэр, упоминая о несостоявшейся женитьбе Грея. Вздохнув, Эмма снова открыла блокнот.
— Это потому, что я не понимаю, почему лорд Хаверли выбрал именно суссекскую породу коров. Они дают мало молока, а мясо у них безвкусное. Вдобавок корм должен содержать много зерна, чтобы они набирали вес.
— Боюсь, я не слишком-то осведомлен насчет коров, — смущенно признался Дэр. — Мое поместье находится в самом центре овцеводства. — Тристан бросил взгляд на группу танцующих. — Мне не хотелось бы вам это говорить, но что касается коров, тут уж Грей специалист.
— Вот оно что…
— Но если вы спросите меня об изготовлении кирпича, у вас голова пойдет кругом, когда я начну рассказывать, — я очень много об этом знаю.
— Я могу и рискнуть, милорд, — рассмеялась Эмма.
— Называйте меня Тристаном. Меня все так называют.
Неужели он просто старается подружиться с ней, думала Эмма, или у него на уме что-то большее? Но все это время Дэр действительно помогал ей, и Эмме нравилась его непринужденная манера общения, особенно если сравнивать ее с постоянной враждебностью Уиклиффа.
— Пусть будет Тристан. Но тогда и вы называйте меня Эммой.
— С величайшим удовольствием, Эмма.
— Я пропустил что-то интересное? — спросил подошедший Уиклифф. Пятеро учениц устало плелись позади него.
Даже не повернув головы, Тристан опять начал кидать в ручей камешки, но они тут же шли ко дну, а не прыгали по воде, как раньше.
— Мы обсуждали, какая порода коров лучше, — ответила Эмма.
— А-а. — Грей обернулся к девочкам: — Объявляю перерыв на десять минут, леди. Мне надо дать отдых ногам.
Повторять дважды ему не пришлось: все пятеро тут же побежали вдоль ручья.
— Не уходите слишком далеко, — крикнула им вдогонку Эмма.
Уиклифф поставил одну ногу в сапоге на пень рядом с Эммой и заглянул за ее плечо. Она хотела закрыть блокнот, но передумала — ведь он сказал, что его план реорганизации хозяйства Хаверли уже готов, а ей стыдиться нечего. Как считала сама Эмма, некоторые ее идеи были на редкость удачными.