— Тогда пришли мне весточку, Скиртос. И не шали попусту. Время нынче изменилось, и по делам твоим спросят.
— Да, богиня, понял уже, благодарю.
12.4
Кто контролирует распоясавшихся богов? Не папа с мамой, это точно. Нет до какого-то момента они еще могут блеснуть собственной значимостью и мудростью. Но вот когда у тебя корочка в кармане, а ветер странствий в голове, тогда все — ты сам себе хозяин и можешь почувствовать, что значит быть богом.
Я шла в столовую, надеясь, что та, кто занимает все мои мысли с момента прощания с сатиром там.
Как это, добровольно отказаться от сил, которыми можно запросто перекроить планету?
Или видеть прошлое и будущее одновременно? Или не старится очень долгое время?
Возможно, она приобрела другую власть? Ведь Контроль центр дает возможность чувствовать свою значимость в деле контроля над богами и богинями.
Когда-то Амир рассказал анекдот: Прайс в борделе: Девочка на час 100, подсматривать за ними 150, подсматривать за подсматривающим 200…
«Смешной анекдот?» — спросил тогда Амир. Скорее аллегоричный, — ответила я ему, — и глубже, чем может показаться на первый взгляд.
Вроде бы каждый всего лишь платит за своё удовольствие. Все так, как он хочет и к чему стремится. Вот только каждый ли? Что-то ускользает из вида, имея куда более важный подтекст, просто списанный с модели нашей жизни. Всего лишь стоит немного задуматься, чтобы понять, что есть четвёртый, который "подсматривает" за всеми, причём ему удовольствия не просто бесплатны, но он на них неплохо зарабатывает.
Значит Ворон в этом мире первый, получающий непосредственное удовольствие от мнимого владения ситуацией. Инспекторы подсматривают за ним, хотя я бы скорее сказала, что они пытаются подсматривать, осознавая и сталкиваясь с последствиями его владения.
Определенно мне досталась роль подсматривающего за подсматривающим. Или же я все же тоже инспектор, только с большим уровнем допуска?
Непроизвольно улыбнулась, представив собственные функции как пинательно — открывательные.
Вот с этой-то улыбкой и столкнулась нос к носу с Анной. С кастеляншей, как ее называет Амир.
Вот что-то сказало мне, что она не горит желанием более тесного общения со мной, но кто ж у нее спрашивает, я оскалилась еще больше и подхватила ее под руку.
— Как прекрасно, что я вас встретила, — прощебетала.
— Так вам же на обед! — попыталась избавится от моего захвата женщина.
— Да ладно, Амир говорит, что обед нужно делить с другом, а Вы, мой друг уже поели.
Скорее всего то, что я назвала ее своим другом сказало больше, чем мое горячее желание препроводить в библиотеку.
Она вздохнула, — сатир наябедничал?
— Знаешь, дорогая, я после открытия Хранилища, несколько необычно стала чувствовать вот это все, — и обвела стены школы широким жестом. — И студенты, все как на подбор. Одаренные детки, выпускников так вообще можно сразу в цвет нации записать. Так жалко выпускать их в недружелюбный мир Верхних и Нижних. Не находишь? Прямо сердце кровью обливается. Я, понимаешь ли, очень чувствительна, к результатам дел собственных рук. С Амиром вообще распрощаться не могу, столько в него вложила и сил, и души, поверишь, родной человек, никого роднее сейчас в целом мире нет. В вашем, так уж точно.
Мы дошли до библиотеки, и я втолкнула ее вовнутрь.
— Хорошая табличка «Санитарный день» у меня получилась, — вот ее и повесим с обратной стороны, чтоб никто не мешал и не беспокоил.
Несколько секунд мы изучающе рассматривали друг друга.
Я не соврала, с каких-то пор я стала видеть гораздо больше, чем до этого. Как-будто кто-то по чуть-чуть добавляет микшером в мои способности частично утраченные божественные умения и что уж совсем необычно, открывает те, которых отродясь за собой не замечала.
Вот и сейчас, сквозь личину женщины проступают ее реальные черты.
— Расскажешь, как получилось, что вы здесь застряли, а то у меня не сходится кое-что?
— Ого, всего лишь кое-что? — она приподняла бровь. — Тогда ты действительно сильная, потому что у нас до сих пор много чего не сходится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Она опустилась на стул возле одного из читальных столов. Я уселась напротив.
— Эта миссия была третьей в моем послужном списке. Непонятное возмущение в этом секторе энергетической волной затронуло один из ближайших миров, и каким-то образом заставило подать владельца жалобу в центр.
Мы попали на территорию Высшей школы. Точнее тогда здесь был полуразрушенный замок, одичавший сад и никого на несколько дней вокруг.
— Значит город с портом — это ваших рук дело?
— Нет, не наших, но результат того, что мы попытались воплотить собственное виденье решения проблемы.
Мы еще успели сообщить, что добрались и приступили к поискам проблемы, прежде чем оказались заперты на окончательно спятившей планете. Кто провернул эту гравитационную задачу по разделению изначального светила этой системы на два, а также разделил планету, мы выяснили гораздо позже, да и то только по рассказам других.
За стенами школы магия медленно оставляла наши тела, словно вытягиваемая самой планетой. Слишком расточительно, находится за пределами школы более двух суток. Скиртос оставил эту затею после нескольких неудачных попыток, а мне приходится выбираться в мир, если возникают проблемы с преподавательским персоналом. Вынужденная мера, привлекать свои способности на подбор тех, кто на данном этапе развития этого общества может стать полезным.
Мы так и не придумали пока, как добраться до бога нижнего мира — Ворона, как сообщить вовне о проблемах и как сделать хоть что-либо значимое. Надеюсь, что в Хранилище найдем подсказки, — вздохнула она.
Я потерла подбородок.
— Какая, в сущности, смешная вышла жизнь, — вздохнула тоже, — потратить столько времени на разгадку загадки, которую создал обиженный гордец.
— Какой гордец?
— Вот с Черным Вороном я была знакома не понаслышке, даже подобную этой планете задачку мы с ним решали на выпускном экзамене. Только после наши дороги разошлись. Видимо все это — попытка доказать собственную значимость и правоту. А что для бога несколько веков — так, песок под ногами.
Я постучала пальцами по столешнице.
— И щель все же в крышке имеется, раз нас сюда забросило.
— Ух ты, значит я правильно распознала ваши вибрации, а то уж переживать начала, что слабею.
— Да, молодец, не потеряла навыков, — задумчиво кивнула, — и в Хранилище я была. Планета раньше называлась Дуалией.
Женщина подпрыгнула и бросилась в мою сторону с объятьями.
— Теперь мы точно сможем вернуться, — и неожиданно всхлипнула.
— Ш-ш-ш, — автоматически похлопала ее по спине, — сможем, но не сразу.
— Спасибо, — выдохнула она, отстраняясь.
В сущности, когда ее забросило сюда, она скорее всего была юной и не опытной. Если после выпускного экзамена отказаться от диплома бога, тогда тебя с руками и ногами заберут, я замерла, вспоминая перспективы этого решения. Ну для ведомого очень радужные, я бы сказала.
Быть богом, не у всех получается, а заместителя не всем дают.
И глянула на нее уже более оценивающе.
Вырвусь отсюда, попробую найти себе заместителя, за столько лет точно уже заслужила. Или ей предложу.
И оскалилась ободряюще.
Часть 13
Полезных ископаемых нет? — перелистывал я свалившуюся на мою голову книгу. И кто это так решил?
Кто-то очень хитрый, раз наложил табу на углубление под землю на глубину более человеческого роста.
Если бы я лично не видел Нижних и не бился с ними в момент перехода в этот мир, то решил бы что запрет на добычу полезных ископаемых создан злобными гномами, решившими подобным образом обезопасить собственную вотчину.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Это другие, не съевшие собаку на тридцати трех вариантах скорейшего обогащения при отсутствии стартового капитала, могли верить в то, что при таких вводных не существует заинтересованного лица. Или группы преступных лиц. Превративших мир в собственную кузню для обогащения.