Читать интересную книгу Упавшие в Зону. Вынужденная посадка - Андрей Буторин

– Ты чего застыл? – прервала неприятные воспоминания Забияка.

– Я, кажется, понял, – сказал косморазведчик. – Здесь какое-то излучение. Причем действующее на психику. Моя аппаратура его распознать не может, но шлем от него защищает. Стоило снять – и… Погоди!.. А как же ты? Неужели ты ничего не чувствуешь?

– Что я должна чувствовать?

– Сильную головную боль, звучащие в мозгу голоса…

– Я не псих, чтобы голоса слышать, – фыркнула девушка.

– Да и я, вроде бы… Только ведь и Шершень что-то подобное бормотал. Почему на нас с ним, да и на «дикаря» этого… как его?.. «питекантропа», излучение подействовало, а на тебя – нет?

– Может, потому что я девушка? – усмехнулась Забияка.

– Как-то это… – покрутил в воздухе ладонью разведчик, – расплывчато, неконкретно…

– То, что я девушка – неконкретно? А по физиономии?..

– Да нет, фу ты, я же не в том смысле! – почувствовал, что краснеет, Плюх. И завертел головой во все стороны: – А где, кстати, Шершень?

– Убрел куда-то, – стала озираться и Забияка. – Мне как-то не до него было, когда ты попугать меня изволил.

– Я не хотел тебя пугать! – прижал к груди руки разведчик. – А Шершня надо догнать, пока он далеко не ушел.

– А для чего, собственно, надо-то?

– Ну как же! Мы же с ним… Он же со мной…

– Что вы с ним?.. Ты ведь сказал, что лишь вчера прибыл в Зону. Насколько я наслышана о подобной твоему Шершню братии, просто так они ни с кем якшаться не будут. И если он к тебе прилепился – значит, ему что-то от тебя надо. И я не удивлюсь, если получив это «что-то» он тебя попросту кокнет.

– Ёшки-блошки! Ты же его почти не знаешь! Как ты можешь так говорить о незнакомом человеке? Нет, Шершня нужно обязательно найти. Иначе я себе этого не прощу.

– Хотелось бы знать, откуда ты упал, весь такой… правильный?

– Я упал с неба, – буркнул Плюх. – И что плохого в том, чтобы быть правильным?

– Это твое дело, будь хоть святым угодником. Но вот с каких небес ты и в самом деле свалился, и что такое «космический разведчик», ты мне так и не рассказал. По-моему, самое время.

– Хорошо. Только давай все же догоним Шершня. Я тебе на ходу буду рассказывать.

– И отвечать на любые мои вопросы! – мотнула головой девушка.

– На любые? О личной жизни – тоже? – попытался сострить разведчик, но тут же и пожалел об этом.

– Твоя личная жизнь меня волнует меньше всего, – сухо процедила Забияка. – Моей тоже не вздумай интересоваться – по морде схлопочешь.

– Опять?!..

– Я что, уже это сделать успела?

– Нет, но уже собиралась.

– Имей в виду, что свои обещания я привыкла выполнять.

– Учту, – кивнул Плюх. – Так что, идем?

– Погоди. Первый вопрос: у Шершня было при себе оружие?

– Оружие?.. – задумался косморазведчик. – Вообще-то он со своей «Печенгой» был, когда за мной помчался.

– А сейчас он шел без нее. Стало быть, где она?..

– На дне Черного моря. То есть, того, что тут от него осталось.

Девушка вздохнула и направилась к полосе прибоя.

– Стой! – догнал ее Плюх. – Я сам.

Глава 14

Долго разведчику «нырять» не пришлось, винтовка нашлась сразу. Да и куда бы она делась – ведь и для нее невидимая преграда, отделяющая Зону от Лазаревского, оказалась непреодолимой и унести ее в глубь моря не смог бы даже шторм. Плюха вообще очень заинтересовал тот факт, что сама вода – морские волны – спокойно преодолевали этот барьер. Попробовал он толкнуть ногой и камень – тот также спокойно перевалился «на ту» сторону. Впрочем, нет, не на ту. Ведь и вода, и тот же камень не попада́ли на зеленый луг, расположенный в Зоне. Они находились совсем в другом, в каком-то своем пространстве, расположенном в другом мире – только часть самого поселка «выпирала» здесь, в Зоне, да и то окруженная защитным полем. Все это казалось разведчику весьма и весьма странным, но сейчас было не до размышлений – Шершень мог далеко уйти, ищи его потом!

Плюх вышел на берег и увидел, что Забияка сидит на гальке и выливает из снятых сапог воду. Затем она с трудом натянула мокрые сапоги и поднялась. «Не простудилась бы в мокром-то», – подумалось вдруг косморазведчику. Впрочем, тут было довольно тепло, даже жарко: солнца хоть и не было видно – скорее всего, из-за оптических свойств наложения двух небосводов, – однако оно вполне себе пригревало, температурный датчик скафандра определил температуру воздуха в двадцать восемь градусов по Цельсию. «Не замерзнет», – успокоился Плюх и протянул «Печенгу» Забияке. Девушка благодарно кивнула, взяла винтовку, вытряхнула из нее воду, а потом встала на одно колено и очень быстро, словно делала это уже сотню раз, разобрала оружие на части.

– Ёшки-блошки! Зачем ты ее сломала? – разинул рот косморазведчик.

– Придуриваешься?

– В смысле?.. Ты же, вон… – махнул Плюх рукой на «останки».

– Ты хочешь сказать, что ни разу в жизни не занимался сборкой-разборкой оружия?

– Если я свое разберу, – похлопал разведчик по бедру с прилаженным к нему бластером, – то собирать уже меня придется. И не факт, что все «детали» отыщутся.

– Покажи, – протянула руку Забияка.

Плюх выполнил просьбу. Девушка повертела в руках бластер и презрительно фыркнула:

– Это что, водяной пистолетик? Полосочки разно-цветные… Рыбку еще нарисовать. Или котика. Где тут затвор? Где спусковой крючок?

– Зеленая часть индикаторной полосы – оставшаяся доля энергии, красная – использованная, – пояснил разведчик. – Зеленый сенсор – для установки мощности луча, синий – чтобы задать диаметр рассеивания. А клавиша на центральном выступе рукояти – запуск луча.

Забияка тут же прицелилась в торчащий из моря бетонный блок и нажала на клавишу. Ничего, разумеется, не случилось.

– Вода кончилась, – усмехнулась она, возвращая бластер.

– Это индивидуальное оружие, оно слушается только меня, – приладил Плюх бластер на место.

– Чего ж не похвастаешься умением? Добьешь отсюда струйкой до забора? Или как ты ее там называешь – лучом.

– К сожалению, энергии осталось мало, чтобы на баловство тратить, а зарядить негде, – не стал обижаться на девушку разведчик. – Вот будет реальная опасность – увидишь, докуда «струйка» добивает. А сейчас давай все-таки пойдем – боюсь, Шершня долго придется искать.

– А найти его и впрямь нужно, – принялась так же бойко, как до этого разбирала, собирать «Печенгу» Забияка. – Может, у него патроны есть.

– Патроны должны быть тут, – вспомнив о поклаже сталкера, подошел к рюкзаку и раскрыл его Плюх.

Он увидел сунутую в «трубу» бутылку с водой и ахнул – артефакт больше не искрился. Он на самом деле выглядел обычным обрезком латунной трубы. Разведчик чуть было не деактивировал шлем, чтобы посмотреть на «трубу» невооруженным взглядом, но вовремя вспомнил о последствиях и спросил у девушки:

– Скажи, что ты видишь?

– Обрезок артиллерийской гильзы? – вскинула брови Забияка. – Четыре дюйма? Любопытный калибр. Только мне бы помельче, для винтовки, и желательно с начинкой и капсюлем.

«Ёшки-блошки! А ведь ты, косморазведчик третьего класса, еще раньше мог понять, что артефакт больше не работает, – вновь принялся «бичевать» себя Плюх. – Иначе Шершень не ушел бы под воду, а болтался бы на поверхности! Где твоя профессиональная наблюдательность и умение делать элементарные выводы?»

– Ты чего замер? – вывел его из сердитой задумчивости девичий голос. – Патроны, говорю, где? В магазине едва десяток наберется.

Разведчик пошарил в рюкзаке, но нащупал лишь кашу из хлебного мякиша и, возможно, чего-то еще; консервную банку; ложку, какую-то мокрую тряпку и знакомую складную лопатку… Патронов не было, о чем он и сообщил Забияке.

– А в карманах?

Плюх расстегнул один из двух больших карманов рюкзака, сунул туда руку и тут же наткнулся на груду «латунчиков», как их называл сталкер. Разведчик чуть не застонал от досады: только что корил себя за невнимательность и вновь опростоволосился, да еще перед девчонкой! «Все, – сказал он себе. – Еще один подобный ляп – и я обрею твою тупую башку наголо! Может, прохлада пойдет мозгу на пользу».

– Чего ты опять замер? – притопнула сапожком Забияка. – Заржавел, что ли, от морской водицы?

– Патроны есть, – буркнул Плюх. – Сразу достать, или пусть там пока лежат?

– Пусть лежат, – приободрилась девушка. – Достану по мере надобности.

– Тогда идем? – нацепил на плечи рюкзак разведчик.

– Двинули, – зашагала в сторону тента и столиков Забияка. – А ты изволь наконец начать свой рассказ.

Пока шли до тента, Плюх все размышлял, с чего бы этот самый рассказ начать. Почему-то думалось, что поручик Соболева ему не поверит, сочтет его историю глупой выдумкой. Ему и самому уже начинало казаться, что вся его прошлая жизнь – это всего лишь сказка, прочитанная на ночь и приснившаяся во всех красочных подробностях. С другой стороны, Зона – это тоже своеобразная сказочка, только страшная, такую желательно во сне не видеть, а то еще ненароком и вовсе не проснешься.