но если уж говорят, то обязательно что-то хорошее. Такие парни, может, и не побьют никогда спортивный рекорд штата, и не положат на лопатки обидчика, но они точно способны открыть перед девушкой дверь и предложить ей кофту, если пойдет дождь.
Для меня этого достаточно, чтобы встретить парня приветливой улыбкой. В конце концов, нет ничего смертельного в том, что он разделит с нами время обеда.
— Я не против. Привет, Оливер!
Пилар тоже кивает, доставая из рюкзака бумажный пакет с сэндвичем:
— И я. Садись с нами, мы точно не чавкаем! Иногда можем отгрызть друг от друга кусочек, но это редко!
И только Виктория сопротивляется, неожиданно гордо нахохлившись.
— Вообще-то, Оливер, у нас тут женский разговор! Об интимных вещах! Например, мы только что обсуждали допустимый размер бюстгальтера у девушек из группы поддержки. Где грань приличия, а где спорта? Вот тебе, например, какие чирлидерши больше нравятся — с маленькой грудью или большой?
Даже у нас с Пилар челюсти отвисают от выходки Вик, так что уж говорить о бедняге Кросби, у которого мгновенно краснеют щеки и уши.
— О-о, — парень жутко смущается и делает шаг назад. — Извините, я не знал, что у вас разговор. Тогда, может, я в другой раз подойду?
— А что насчет девушек, Кросби? Ответь нам, как парень.
Оливер закусывает губы и серьезно отвечает:
— Э-э, ну, мне нравятся остроумные. А спорт я не очень люблю. Мне больше по душе цифровые технологии и книги.
— Один ноль в пользу Оливера! Молодец, выкрутился! — смеется Пилар, а Вик удрученно вздыхает, но вдруг она совершенно меняется в лице, и у нее загораются глаза.
— Стой, Кросби! — успевает окликнут парня до того, как он ушел, и показывает на место рядом с собой. — Мы пошутили. Садись, конечно! Как там поживает твоя кошка?
Она спрашивает его громче обычного, выпрямив спину и задрав нос, словно попала в объектив кинокамеры, и поправляет хвост, перебросив его на грудь:
— Уже окотилась?
Честно говоря, не только Оливер озадаченно хмурится, я тоже отодвигаю свой чай, догадавшись, чем вызвано такое преображение подруги. А вот ничего не подозревающий Кросби садится за стол, ставит на него пакет, колу и удивляется:
— Кошка? Вообще-то у меня собака, Викки. Кобель лабрадора, я же тебе говорил. Даже фотографию показывал. Ты забыла?
Эго легкий упрек не смущает Викторию, да и не может смутить. В это самый миг мысли моей соседки заняты совершенно другим парнем. И этот парень приближается к нам от входа со своим другом — здоровяком Питером Салливаном уверенной походкой популярного спортсмена школы. Направляется мимо, но на секунду приостанавливается у столика, чего никогда раньше не делал.
— Привет, малышка! — Николас вдруг обводит взглядом стол и подмигивает Пилар. — Отлично выглядишь! — секунда, и пальцы сводного брата касаются упругих кудряшек Мендес и ее открытой шеи. — Определенно у моей сестры симпатичные подруги. Не так ли, Пила-ар!
Девушка в этот момент пьет из стаканчика содовую и от изумления у нее раздуваются щеки и вылетают брызги. Она закашливается и вскакивает, но Николас уже ушел, оставив ее стоять с выпученными глазами.
Она тут же падает на стул.
— Что это было, только что? Он знает мое имя?! Девочки, клянусь, я ничего не понимаю! Он не здоровался со мной, даже когда я приходила к Лене!
Виктория бледнеет, да и я наверняка тоже. Мы обе не можем понять, что произошло.
И вроде бы ничего сверхъестественного — Николас Холт, популярный парень в школе, обратил внимание на Пилар Мендес, обычную старшеклассницу. Девушку бесспорно симпатичную, но точно не из круга интереса моего сводного брата и его друзей. И это кажется тем необычнее, что именно об этом мы и разговаривали меньше четверти часа назад на пути в столовую.
Со стола вдруг слетает пакет с ланчем, и Виктория вскакивает.
— Викки, ты куда? Что случилось? — удивленно окликает ее Оливер, но сестра Картера уже отталкивает стул и направляется к выходу.
— Аппетит пропал. Ненавижу собак, Кросби! В особенности кобелей!
Глава 19
За столом всем неловко и обед выходит скомканным. В присутствии погрустневшего Оливера, я не могу сказать подруге то, о чем хочу и, похоже, зря. Потому что Пилар внезапно оборачивается и смотрит поверх плеча в ту сторону, где сидит мой сводный брат с друзьями. Но когда Оливер уходит, а мы встаем и собираемся, я все-таки замечаю ей то, в чем уверена на сто процентов:
— Пилар, не стоит надеяться, что Ник изменится. Он только что расстался с Алисией из-за другой девушки, ты сама сказала. И он совсем не выглядит огорченным. Посмотри на него — ему не жалко их отношений. Он уже забыл о них.
В этот момент Николас смеется, и подруга снова оглядывается, но на этот раз хмурится и отворачивается.
— Хотела бы я знать почему.
— Потому что он не дорожил Алисией, вот и все. Для Николаса это просто игра. Вспомни, так же было с Кэролайн и Грейси. И если Вик меня не слышит, то услышь хоть ты! Я не хочу видеть, как ты страдаешь.
Подруга со мной соглашается, и это меня успокаивает. Пилар всегда была сообразительной, вот и сейчас легко отмахивается от такой мысли:
— Еще чего! Я пока свои мозги не растеряла, в отличие от Вик. Просто понять не могу, что Николасу взбрело в голову, ведь я не давала повода!
— Я знаю.
Мы идем к выходу из столовой, и Пилар возмущается:
— Это несправедливо, что парни, вроде твоего брата, позволяют себе с нами играть! Да, я танцую в группе поддержки, но я не собираюсь встречаться с парнями из команды ради статуса популярной девчонки. Мне не нужен парень-бабник, и Вик могла бы сама об этом догадаться, а не делать меня крайней!
— Я поговорю с братом, Пилар, — обещаю подруге. — Мне не нравится, что он себе такое позволяет.
И я правда собираюсь поговорить с Ником. До сих пор мои друзья не интересовали его, вот пусть так и останется дальше.
— Нет, не нужно Лена, — вздыхает Пилар. — Возможно, он уже забыл. Не хочу, чтобы он надо мной смеялся. Давай просто сделаем вид, что ничего не было!
Мы еще не вышли из столовой, а я уже чувствую, как впереди меня словно воздух сгустился, и звуки стали затихать с каждым шагом.
Я поворачиваю голову и замечаю в коридоре Картера Райта. Он идет навстречу с Лукасом Палмером, своим другом, и молчит, пока тот что-то оживленно ему рассказывает.
На стройного, поджарого