Читать интересную книгу Украденный трон - Дэвид Гейдер

Между тем сам Мэрик в это время тоже не сидел на месте. Всю зиму он в компании мага Вильгельма и небольшого отряда телохранителей наносил тайные визиты тем дворянам, которые прежде поддерживали мятежников. Он напоминал этим людям, что мятеж далеко не разгромлен, и просил их и впредь оказывать посильную помощь его армии.

Само собой, Мэрик не забывал урока, преподанного смертью матери. Как бы лояльно ни относились когда-то к мятежу эти люди, он никому из них безоглядно не доверял. Времена были лихие. Каждой такой встрече предшествовала тщательная подготовка, и вспыльчивый маг не ведал покоя до той минуты, пока встреча не завершалась. В нескольких случаях, когда кто-то из дворян пытался захватить короля, пыл напавших мгновенно остужало внезапное появление Вильгельмова голема.

Главное, что помогало Мэрику в эти долгие месяцы, — непопулярность узурпатора. Мегрен держал подданных в страхе и не скрывал нелюбви к ним. Большинство тех дворян, к которым наведывался Мэрик, готово было по меньшей мере выслушать его и выразить поддержку хотя бы на словах. Однако примкнуть к мятежу решались немногие.

В конце концов это означало покинуть свой дом и имущество на произвол судьбы. Их исконные владения достались бы какому-нибудь орлесианскому хлыщу, который обдерет их как липку, — а многим аристократам не слишком-то хотелось обрекать простых людей на такую участь.

Нет, открыто примыкали к мятежу только самые отчаянные и безрассудные или те, кому уже нечего было терять. Мэрика ободряло — но вместе с тем и печалило — то, что с течением времени все больше и больше дворян оказывалось именно в таком безвыходном положении. Ему уже доводилось слышать о баннах, вынужденных бросить поместья и, прихватив с собой всю челядь, способную носить оружие, отправляться прямиком в мятежную армию.

Настоящие неприятности начались весной, когда по округе прошел слух о странной компании, которая путешествует по Внутренним землям в более чем приметном обществе голема. На отряд напали солдаты узурпатора, и Мэрику пришлось бежать, спасая свою жизнь. Вильгельм настаивал на возвращении к армии, но принц повернул на север и направился к Твердыне Кинлоха — старинной башне, в которой располагался ферелденский Круг магов. Высокая, увенчанная шпилем башня непостижимым образом вырастала прямо из вод озера Каленхад.

Маги никогда не принимали чью-то сторону в политических столкновениях, во всяком случае открыто, и Первый Чародей, встретивший Мэрика у ворот, заметно нервничал. Невысокий сморщенный старичок дрожащим голосом сообщил, что в башне как раз находится с визитом Владычица Церкви. Намек был ясен без слов: Церкви пока еще не известно о появлении Мэрика и маги будут несказанно счастливы, если он проявит здравый смысл и уберется восвояси.

Их беспокойство было вполне объяснимо. Церковь зорко следила за Кругом и не доверяла ему ни на грош. Если возникнет даже тень подозрения, что маги как-то связаны с мятежом, на них тотчас спустят храмовников. Вполне вероятно, достаточной причиной для тревоги было уже то, что Мэрика сопровождал Вильгельм.

Мэрик, однако, никогда в жизни не встречался с преподобной матерью Бронах. Он был знаком с ней только по слухам. Когда еще выпадет ему шанс переговорить с этой женщиной без того, чтобы за спиной у нее маячила армия храмовников?

Когда Мэрик изложил свои намерения вслух, Первый Чародей побелел как мел. Мэрику почти стало жаль старичка. В конце концов после длительной суматохи и множества резких фраз, которыми обменивались мятежный принц и свита Владычицы Церкви, Мэрика, и только его, провели в зал собраний — сводчатый зал в самом сердце башни.

Огромные колонны подпирали потолок на стофутовой высоте, а между ними плясали стеклянные шарики, сиявшие магическим светом. Обычно в этом зале вели споры старшие маги, но сегодня ему суждено было послужить нейтральной территорией. Владычица Церкви тоже была одна. Облаченная в блистающие красные одеяния, она чопорно восседала в кресле и постукивала по подлокотнику сухими старческими пальцами. Когда Мэрик вошел, церковница окинула его осуждающим взглядом, но никаким иным приветствием не удостоила.

Мэрик обливался потом. Для них двоих этот зал был чересчур громадным. Здесь он чувствовал себя карликом, жалким и ничтожным.

— Принц Мэрик, — с натянутой вежливостью выдавила мать Бронах, когда он подошел ближе.

Мэрик опустился на одно колено и низко, почтительно склонил голову:

— Преподобная мать Бронах.

Воцарилась напряженная тишина, затем Мэрик поднялся. Церковница разглядывала его с интересом, — судя по всему, его учтивость пришлась ей по вкусу.

— Тебе повезло… — начала она жестким тоном, — повезло, что я прибыла сюда без почетной охраны. В противном случае я бы тотчас велела арестовать тебя. Думаю, ты это понимаешь.

— В противном случае этот разговор вовсе бы не состоялся.

— Да уж.

Священница вновь забарабанила пальцами по подлокотнику, и у Мэрика возникло ощущение, что его тщательно изучают. Может, преподобная мать ищет в нем признаки слабости? Пытается понять, соответствует ли он своей, без сомнения жалкой, репутации? Наверняка он этого знать не мог.

— Ты андрастианец, юноша? Веруешь ли ты в Создателя и Его Церковь?

Мэрик кивнул:

— Мать научила меня Песни Света.

— Тогда склонись перед законным правителем Ферелдена. Покончи со всей этой чушью.

— Это не чушь! — отрезал он. — Как может Церковь поддерживать орлесианца на ферелденском троне?

Брови преподобной матери изумленно взлетели вверх. Она явно не привыкла к тому, чтобы ей перечили.

— Такова воля Создателя, — отработанно терпеливым тоном проговорила она.

— Но он же тиран!

Преподобная мать поджала губы и с минуту молчала, пристально глядя на Мэрика.

— Сколько невинных жизней загубила в этой безнадежной борьбе твоя мать? Скольких еще загубишь ты? Разве твои соотечественники не заслужили мира?

Мэрик ощутил, как жаркий гнев закипает в нем, грозя вот-вот вырваться наружу. Да как она смеет?! В два шага он одолел расстояние между ними и остановился лицом к лицу с преподобной матерью, вытянув вдоль тела руки, крепко сжатые в кулаки. Только так он и мог удержать себя от того, чтобы не придушить эту женщину. В конце концов, она, несмотря на кичливость, заслуживает уважения. Мэрику пришлось напомнить себе об этом.

Он медленно выдохнул, успокаиваясь. Преподобная мать Бронах все так же пристально смотрела на него, с виду ничуть не обеспокоенная ни тем, что он подошел так близко, ни невысказанной угрозой, которая сквозила в каждом его движении. Тем не менее Мэрик знал, что она нервничает. Он видел, что на лбу у нее выступили бисеринки пота, и заметил, что взгляд ее на миг метнулся к ближайшей двери.

— Это правда, что он выставил голову моей матери на копье перед денеримским дворцом? — ледяным гоном спросил он. — Моей матери, твоей законной королевы?

Взгляды их скрестились, и наступила невыносимо долгая пауза. Наконец преподобная мать с величественным видом поднялась из кресла.

— Вижу, нам нечего обсуждать, — проговорила она с едва заметной дрожью в голосе. — Ты — несносный мальчишка. Предлагаю тебе взять своих спутников, покинуть башню, пока еще есть такая возможность, и молиться, чтобы, когда настанет твой смертный час, с тобой обошлись более милосердно, чем с твоей матерью.

С этими словами преподобная мать развернулась и решительно вышла из зала. Когда она скрылась за дверью, у Мэрика подкосились ноги.

Недолгий разговор с Первым Чародеем, последовавший за этой встречей, завершился немногим лучше. Круг магов не пожелал отказаться от своего нейтралитета. В лучшем случае маги были готовы закрыть глаза на то, что мятежникам помогает один из их собратьев. Мэрик подозревал, что вряд ли ему удалось бы добиться чего-то большего.

Тем не менее, думал он, встреча лицом к лицу с преподобной матерью Бронах все-таки оказалась не совсем бесполезной. Пускай Владычица Церкви сочла его слабаком и невежей, зато он, по крайней мере, столкнулся лицом к лицу с одной из ближайших советников узурпатора и не дрогнул, не отступил. Преподобная мать покинула Твердыню Кинлоха в большой спешке и, вне всякого сомнения, во весь опор помчалась прямиком во дворец. Мэрик покинул сияющую башню задолго до того, как Владычица Церкви успела бы отправить за ним стражу.

И вот все главные мятежники снова встретились в лесах близ Амарантайна. Эрл Рендорн радостно приветствовал и Мэрика, и Роуэн с Логэйном. Все они были изнурены долгим путешествием, но каждый был счастлив, что другие вернулись благополучно. Роуэн, бросившись вперед, радостно заключила Мэрика в объятия и тут же принялась посмеиваться над бородкой, которую он отрастил за зиму, а если Логэйн при этом и держался излишне молчаливо, то ни один из них этого не заметил. Мэрику не терпелось услышать рассказ о времени, проведенном в Баннорне, и всю первую ночь в лагере он до рассвета сидел у костра, попивая вино и вытягивая из несловоохотливого Логэйна одну историю за другой.