Читать интересную книгу Не умирай (СИ) - Хайес Роб Дж.

Амикири нападал на Эхо смерти, это было чудище с головой птицы, телом змея и клешнями краба. Бинвей пронесся мимо прокаженного и ударил ладонью по чешуйчатому телу ёкая. Учения Солнечной долины были об использовании своей энергии, чтобы рассеять то, что удерживало духов в их физических тела, и амикири упал на землю, содрогаясь.

Ёкаи отступили в ночь с душераздирающими криками. Они поняли, что теперь двое среди защитников могли покончить с их существованием.

Дождь все лил сквозь листья бамбука, промочил всех. Бинты, покрывающие Эхо смерти с головы до пят, местами потемнели, местами стали серыми. Бинвей смотрел на него и понимал, каким маленьким он был, чуть крупнее мальчика. Несмотря на его размер, прокаженный стоял и смотрел на Бинвея белым глазом.

— Ты убил меня, — Бинвей знал, что это было правдой. Он умер. Он всегда считал себя смертным, но было тяжело смириться, когда столкнулся со смертью. Бинвей все еще ощущал себя мертвым, если на то пошло, ведь это означало отсутствие чувств.

— Это я делаю, — сказал Эхо смерти. Он не пятился, хотя стоял лицом к лицу с тем, кого только что убил. — И скоро ты узнаешь, почему.

Бинвей понял, что остальные приблизились. Шепчущий клинок убрала меч, Железный живот Чен держал булаву одной рукой, а бутыль — под другой. Изумрудный ветер выглядел не так уверенно, как остальные, но стоял рядом. Мальчик сидел у мокрых и давно угасших углей. Бинвей выдохнул, заставил себя расслабиться и повернулся к мальчику.

— Думаю, ты должен объяснить это, Шинигами.

* * *

Капли дождя падали с сияющего Мира на землю, небо все еще лило дождем. Бинвей Ма стоял, сжав кулаки, кровь текла по его груди. Эйн сказал, что вернет его утром, но была еще ночь, а мастер стоял там живой. По большей части. Они уже не были живыми, даже прокаженный, который был при смерти.

Бинвей Ма мрачно смотрел на Эйна. Он обвинил мальчика в том, что он был шинигами. Чо изменила хватку на Мире, готовая вмешаться, если мастер нападет. Пробуждаться от смерти было тяжело, и он имел причину злиться на них. Но Чо будет защищать Эйна жизнью, если нужно. Не потому, что должна была, хотя она верила мальчику, что они умрут без него. Чо защитила бы Эйна, потому что это было правильно. Несмотря на то, что ее заставляли делать от его имени, она знала, что сохранять его живым было правильно. Она могла сделать хоть это среди многого неправильного.

Эйн рассказал Бинвею Ма о своем задании от шинигами. Он объяснил правила их вторых жизней: им нужно было оставаться близко к Эйну, и только после его миссии они получат полные жизни снова. Бинвей Ма молчал, спина была прямой, взгляд пронзал. Если он и злился на Роя Астару, он это не показывал. Он даже спас его от ёкаев.

Чо отвела взгляд, пока Эйн говорил. Их окружали трупы монстров. Ёкаи были мстительными духами, но с телами, забранными у мертвых. Некоторые были зверями, искаженными до ужаса, другие когда-то были людьми, ставшими марионетками для шинигами, повелевающими ими. Их было намного больше, чем раньше.

Когда Эйн закончил историю и просьбу, он утих. Бинвей Ма спокойно стоял, задумавшись. Чо придвинулась ближе, сжимая рукоять Мира. Они проиграли до этого, и она все еще страдала от ран, но она сразится с Мастером Солнечной долины, если он сделает грозный ход. Но Бинвей Ма кивнул и посмотрел на ночное небо, скрытое за листьями леса и тучами.

— Солнечная долина изолирована. Никто к нам не ходит, кроме торговцев. Мы не боимся солдат или бандитов. Мы работаем вместе, тренируемся вместе, живем вместе. Мы приветствуем гостей, ведь они приносят товары и истории, — Бинвей Ма утих и глубоко вдохнул. Чо заметила, что он чуть покачивался. Он устал, так что у нее были шансы. — Говоришь, этот Император десяти королей ужасен и недостоин своего трона?

— Он принес мир в Хосу, — сказал Рой Астара. — Но это мир от меча, и он укрепляет его, когда захочет, и для тех, кто меньше всего этого заслуживает. Народ Хосы живет в страхе. Они боятся и не заступаются за других, когда совершается зло. Они боятся, что старые обычаи умирают из-за новых веяний. Боятся, что их вытащат из домов и назовут изменниками за поклонение звездам, а не трону.

Мастер Солнечной долины тяжко вздохнул.

— Порой мир — это скрытое подавление.

— Порой некоторым нужно заступиться за многих, чтобы все стало правильным, — сказал Чжихао и кашлянул в ладонь. — Так говорили монахи. Думаю, это было написано где-то на стене, — Чо улыбнулась, и Чжихао отвел взгляд, его щеки покраснели даже в темноте.

— Я помогу, — Бинвей Ма вытащил ножик из-за пояса, срезал пучок тремя взмахами. Он закончил и повернулся к Рою Астаре. — Никто не может биться больше, чем дали звезды, — он бросил пучок волос на землю. Рой Астара поклонился.

— Я чуть не одолел тебя, — сказал Чен Лу. Толстяк бросил булаву на землю с плеском и поднял бутыль к губам, радостно пил отравленное вино.

— Почти, — напряжение рассеялось, и они собрались у мокрых углей костра.

Эйн заявил, что шинигами боялись, ведь с ними теперь был Мастер Солнечной долины. Вызов ёкаев забирал много сил, а силы шинигами были ограничены. Он сказал, что они решат накопить силы, а потом проверят их снова. Чо не знала, что именно это означало, и что еще на них направят боги смерти. Ее знания о ёкаях ограничивались детскими историями, но Бинвей Ма и Рой Астара знали больше и согласились, что их ждало нечто хуже. Намного хуже.

Глава 23

На востоке от бамбукового леса у границы провинции Шин зеленые поля быстро сменились каменистым пейзажем с высокими и широкими горами. Было лишь несколько безопасных проходов по горам, и многие тянулись у рек. Городов было мало и через большие промежутки, и они не прошли бы близко к столице Шин. Эйн задал курс, двигался на восток, выбрал юго-восточную дорогу по горам. Он заявил, что до провинции Цинь они дойдут за пять дней, а оттуда до Ву будет идти проще.

К вечеру первого дня в Шин они дошли до небольшой реки, что вилась по горам. Дальше по течению Чо слышала шум водопада, и река становилась белой от быстрого потока. Облаков не было видно, но свет солнца почти не грел в холоде гор Шин.

— Выглядит холодно, — сказал Чжихао. Он стоял в паре шагов от воды и не был рад тому, что придется идти через реку.

— Конечно, там холодно, — Чен Лу улыбнулся под зонтом. — Река течет из гор, — он указал вверх, где вода пропадала за камнями. — Наверное, это талый снег. Холод хорош для тебя. Укрепляет тело. Укрепляет ци, — он трижды хлопнул по груди после слов. Чжихао не был убежден. Чо почти ничего не знала о ци, но Чен Лу заявлял, что сложности и боль укрепляли ци.

Чо подошла к реке, опустила туда тряпку и зашипела от ледяной воды на ладони. Она понимала, что купание в такой воде было освежающим, но она не хотела раздеваться при товарищах. Они скоро отыщут город, и она заплатит за купальню. Холодна вода освежала, но не расслабляла. Хорошие горячие воды могли прогнать все боли. А этого у нее было много. Она была в порезах и синяках, и ее раны не заживали быстро. Они не становились хуже, но и не становились лучше. Это тревожило, но она списывала это на то, что была лишь по большей части живой. Она отошла с мокрой тканью к большому камню. Она вытащила точильный камень, намочила его тканью и стала точить Мир, как того требовал меч. Она обещала Мифунэ ухаживать за мечами, когда он дал ей их.

— Я пойду, — сказал Бинвей Ма. — Я давно не мылся, и от меня все еще пахнет смертью, — он бросил тунику на землю и снял ботинки, а потом штаны, остался в прохладе воздуха только в набедренной повязке. Чо смотрела, забыв на миг о Мире в руках. Мастер Солнечной долины восхищал телом, и она была рада посмотреть. А потом Бинвей Ма глубоко вдохнул и прошел в воды реки. Она видела, как он напрягся, шагая дальше.

Чен Лу не хотел отставать, вонзил зонт среди камней и опустил под него бутыль и булаву. Бутыль уже опустел, но они наполнили его водой из ручья, и толстяк носил его с собой. Чен Лу не стал снимать короткие штаны из-под живота, а просто вошел следом за Бинвей Ма.