– Ничего особенного, – ответила Катринка.
– А ты что, завидуешь? – спросила Жужка. Она не любила Илону и всегда была готова к бою с ней, чего так хотела избежать Катринка.
– Не будь дурой, – наступала Илона. – Я видела, как ты смотришь на него.
– Он – красивый, – добавила четвертая девушка.
– Мы все смотрим, – засмеялась Катринка, – и восторгаемся.
– Смотри, но не трогай, – съязвила со смехом Жужка, поддерживая Катринку.
Илона посмотрела на них с недоумением:
– Над чем это вы смеетесь?
– Держу пари, что она не девственна, – прошептала Жужка Катринке. И обе девушки засмеялись.
– С вами просто невозможно, – сердито сказала Илона.
К удивлению Катринки, Томаш встречал их на вокзале, когда они возвратились в Прагу. Он стоял на платформе, размахивая шапкой.
– Катринка! Жужка! – закричал он, стараясь привлечь их внимание. – Я здесь!
– Смотри, Томаш, – сказала Жужка. Она была рада видеть его и даже не удивлена.
Катринка с подозрением посмотрела на подругу:
– Ты знала, что он будет здесь?
Жужка улыбнулась.
– Надеялась, – ответила она.
Томаш просто сиял. Его волосы были влажные, как будто он только что принял душ. Лицо свежевыбрито, а щека, когда он целовал Катринку, была гладкой и источала запах, который был незнаком ей. Это тоже удивило ее. Все свободные деньги Томаш обычно тратил только на книги…
– Мы проиграли, – сказала Жужка.
Катринка упала на трассе и растянула мышцы ноги. Ей несколько раз кололи обезболивающее, и она продолжала кататься с забинтованной ногой. Не очень успешно и заняла восьмое место. Илона пришла третьей, Жужка пятой. Победила французская женская команда.
Томаш обнял их.
– Тогда вам действительно нужно взбодриться. Пойдемте в «Максимилианку». Наши уже там. Перекусим, а потом сходим в кино.
– Я не могу, – отказалась Катринка. – Я вымоталась.
Томаш и Жужка переглянулись, как будто она внезапно тронулась.
– Ты? Устала? – удивилась Жужка.
– Я чуть жива, – настаивала Катринка. – У меня болят ноги.
– Это хороший фильм, – упрашивал ее Томаш.
– Я посмотрю его в другой раз, – был ответ. – А сейчас я сразу же иду спать.
– Да… – огорчилась Жужка.
В ее голосе звучало разочарование, и Катринка поняла, что подруга готова проявить благородство и предложит проводить ее до общежития.
– Но вы идите вдвоем и веселитесь. Не беспокойтесь обо мне. Со мной все в порядке. Я просто хочу отдохнуть.
– Ты уверена? – спросила Жужка.
– Конечно, она уверена. Она не нуждается в том, чтобы ты уложила ее в кровать, – вмешался Томаш, целуя Катринку в обе щеки. – Отдыхай, – приказал он. – Увидимся завтра.
Томаш обнял Жужку и увел ее через толпу на перроне. Жужка разок оглянулась, удивленно пожала плечами, но потом махнула рукой и повернулась к Томашу.
Катринка еще мгновение наблюдала за ними. Томаш и Жужка. Раньше она не задумывалась над любовными отношениями между людьми, а позже была больше занята своими собственными сексуальными переживаниями и только теперь поняла, как их влекло друг к другу, Томаша и Жужку.
– Катринка! – услышала она свое имя и обернулась. Ота Черни стоял около автобуса и поджидал отставших. – Ты едешь с нами?
– Да, – откликнулась она и захромала к автобусу.
– Как твоя нога? – спросил он, когда она подошла.
– Прекрасно.
– Не забудь вечером приложить лед.
Катринке снилось, что она и Владислав едут в поезде и он целует ее. Потом они очутились вдруг в кабине подъемника, и Владислав раскачивал его изо всех сил, она испугалась то ли оттого, что выпадет, то ли оттого, что Ота Черни увидит их.
– Катринка, – прошептал чей-то голос ее имя. Сначала она подумала, что это Владислав, который целовал ее. Но потом она поняла, что это не его голос, а женский.
– Катринка.
Она открыла глаза и увидела Жужку, которая сидела на краю ее кровати. В комнате было темно, первый неясный утренний свет пробивался через шторы.
– Что случилось? – спросила Катринка. – У тебя все в порядке? – Она была еще в оцепенении от страшного сна. Должно было случиться что-то невероятное, раз Жужка разбудила ее.
– Да, – ответила Жужка. – У меня все прекрасно. Чудесно. Я просто хотела сказать тебе, что люблю Томаша. Ты не возражаешь?
– Нет. Я знаю это.
– Ты поэтому не пошла с нами сегодня?
– Я знала, что вы хотите остаться вдвоем, даже если вы не знали этого.
– Спасибо, – ответила Жужка. В неясном свете Катринка с трудом могла разглядеть ее лицо. Жужка плакала.
– Ах, Катринка. Это было чудесно.
– Что?
– Заниматься любовью, дурочка. – Она всхлипнула. – Как я счастлива!
Глава 11
Если Катринка не участвовала в соревнованиях, то тренировалась, а между тренировками посещала университет, изучая английский, немецкий и русский языки, историю этих стран, их культуру и искусство. Занятия в университете продолжались по восемь часов в день. Ей предстояло учиться шесть лет, чтобы получить степень магистра, которая даст ей возможность работать преподавателем или журналистом, адаптирующим новости из зарубежной прессы для публикации в Чехословакии. Идея стать переводчиком в дипломатическом ведомстве была особенно ей близка: она могла бы тогда много путешествовать, уйдя из спорта.
Учитывая частые поездки спортсменов на соревнования, по Чехословакии и за рубеж, им, конечно, давали поблажки, но требовали наверстать упущенное в учебе, выполнить всю учебную программу и сдать экзамены. Тех, кто не справлялся, исключали из университета и выгоняли из команд. Они теряли все привилегии, которые полагались спортсменам.
Решал их судьбу, наблюдал за их личной жизнью и учебой всесильный Спорткомитет. Члены Спорткомитета по отдельности были веселыми мужчинами, женщинами, любили выпить кружку пива, повеселиться, они горячо болели за спортсменов на хоккейных матчах или лыжных гонках. Однако их деятельность приводила спортсменов в ужас. Когда чиновники вызывали кого-нибудь из провинившихся на разборку, то комната Спорткомитета, где проходило заседание, превращалась в средневековую камеру пыток. Катринка лично знала двух человек, которых вызывали на такие проработки: одному дали испытательный срок, чтобы ликвидировать неуспеваемость, другую – это была молодая беременная конькобежка – исключили из университета и из команды. Решения комитета невозможно было обжаловать, поэтому избежать такого вызова считалось величайшим благом для спортсмена. Даже желание победить стояло на втором месте.
Катринка знала членов комитета только в лицо, вежливо улыбалась им, когда встречала их на тренировках или соревнованиях, изредка обменивалась дружескими замечаниями и благодаря своему поведению до сих пор смогла избежать их проработок. Поэтому она была очень удивлена, когда в начале февраля у выхода из учебного корпуса ее встретила госпожа Хоч, член Спорткомитета. Катринка встревожилась, но заставила себя улыбнуться.