Глава 10
– Катринка, сюда!
Стоя около двери, Катринка вглядывалась в полумрак кафе и сквозь табачный дым пыталась увидеть Томаша.
«Максимилианка», большое и шумное кафе, отделанное темным деревом и медью, находилось неподалеку от Академии изящных искусств и было любимым пристанищем студентов отделения кино. Там недорого и обильно кормили и поили чешским вином. Время тянулось там медленно, обслуживали вяло, а дирекция не только не возражала против буйного поведения посетителей, но, казалось, всячески поддерживала репутацию кафе, как места, где бурные интеллектуальные дискуссии нередко переходят в рукоприкладство. С помощью кулаков студенты только и могли что-либо доказать или отстоять свою подругу. Такие стычки частенько перемежались страстными дебатами.
– Катринка!
– Она опять услышала свое имя, увидела, как ей машут рукой, и повернулась к своей подруге Жужке.
– Он здесь. Вон там в углу. Пойдем.
Нырнув в зал, Катринка стала пробиваться сквозь плотную толпу, смело улыбаясь молодым людям, которые освобождали ей и Жужке дорогу.
И Томаш, и Катринка добились того, чего хотели: Томаш завершил первый семестр на отделении кино ФАМУ, а Катринка с сентября 1966 года училась в университете.
У моравского спортсмена, который хотел получить диплом, чтобы подстраховать себя на будущее, был выбор: университет в Брно или Праге. Прага была столицей, университет здесь был старше и лучше. Коваши хотели, чтобы Катринка поступала именно в него. После работы в спортивном комплексе Катринка училась блестяще и поступила на филологический факультет. Успехи на лыжных склонах помогли ей стать в том году одной из шести женщин, которые после тщательного отбора попали в команду Праги. Жужка тоже была в их числе. Вскоре они вошли в состав команды Чехословакии и участвовали в состязаниях на Кубок мира.
Томаш отделался от шумного застолья и стоял, поджидая девушек, затем заключил Катринку в объятия и нагнулся, чтобы поцеловать ее в щеку. Несмотря на то, что Катринка была высокой, она едва доставала ему до подбородка.
– Дорогая, – пробормотал он, – я уж думал, что ты не придешь.
– Мы задержались на обратном пути, – сказала она. – Снег.
Она обернулась к Жужке и взяла ее за руку:
– Это моя подруга, Жужка Павлик. Жужка, это Томаш Гавличек.
Катринка и Жужка часто встречались на различных лыжных соревнованиях, но лишь недавно, когда обе попали в сборную страны, стали подругами. Они были великолепной парой: Жужка ростом пять футов и семь дюймов, Катринка – около пяти футов и девяти дюймов, у Катринки темные, почти черные волосы и светло-голубые глаза; у Жужки большие темные бархатные глаза и коротко подстриженные светлые волосы. Она не была так красива, как Катринка, но у ее крупного тела были плавные линии, в ее чувственном лице было что-то кошачье. Она излучала женственность, теплоту и добрый юмор.
– Добрый день, – вежливо пробормотал Томаш, пожимая Жужке руку. Секунду они оценивающе смотрели друг на друга. С первого же мгновения Жужка понравилась Томашу. Жужка задумалась. Черты Томаша, взятые отдельно, были не очень привлекательны: лицо было слишком длинным, его слишком серьезные глаза глубоко посажены, нос излишне широкий, а губы чересчур полные. Тем не менее Жужка поймала себя на мысли, что хорошо бы было поцеловать этот рот.
– Присаживайтесь, – бормотал Томаш, пересаживая всех за столом и освобождая место для Катринки и Жужки. Затем он, не обращая внимания на шум, представил их всей компании за столом – студентам его отделения.
– Они из нашей лыжной команды, – объяснил Томаш.
– А, лыжи, – равнодушно произнесла одна из девушек и продолжала беседу с собеседником, прерванную появлением Катринки и Жужки.
Эта ее реакция не говорила о том, что улетучился спортивный энтузиазм и люди утратили интерес к спорту и спортсменам. Просто неожиданные и волнующие события захлестнули Чехословакию, вовлекая и массы студентов. Коммунистическая тирания в средствах массовой информации и в искусстве наконец-то начала ослабевать. Либерально настроенные журналисты и писатели из еженедельной газеты Союза писателей «Литерарни новини» не ограничивались теперь лишь литературными обозрениями – их статьи о чешской действительности порой были прямо противоположны тому, что утверждала официальная пропаганда. Милан Кундера преподавал и публиковал свои произведения. Пьесы Вацлава Гавела «Прием гостей в саду» и «Меморандум» были изданы в Праге и в восемнадцати странах. Поколение талантливых режиссеров, окончивших ФАМУ, работало на студии «Баррандов» во главе с безрассудно смелым Алоисом Глдненаком. Фильмы Милоша Формана, Ивана Пассара, Яна Немеца и Иржи Менцеля стало возможным посмотреть не только в кинотеатрах Лондона, Парижа и Нью-Йорка, но и на родине. Поэтому, по крайней мере для этой студентки, недавно вышедший фильм Фермана «Любовные похождения блондинки» был значительно интереснее, чем результаты чемпионата мира, а может быть, она просто завидовала двум красивым молодым девушкам, которые вдруг составили ей конкуренцию.
– Так вы из лыжной команды Праги? – поинтересовался один из парней, восхищенно улыбаясь Жужке и Катринке.
Катринка и Жужка кивнули.
– И страны, – добавил Томаш.
– Вы были в Валь-д'Исере? – спросил Ян, высокий, очень худой молодой человек. Лицо его было сосредоточенным, серьезным, а за очками в металлической оправе блестели серьезные глаза. Он был одним из лучших друзей Томаша и сейчас, хотя он и знал Катринку уже несколько месяцев, чувствовал смущение от ее присутствия и с трудом заставил себя говорить.
Катринка снова кивнула.
– Мы только что вернулись, – ответила она.
– А что вы здесь делаете? – спросила полная девушка, вытягивая сигарету из пачки, лежавшей на столе.
– Кубок мира, – вмешался кто-то, удивляясь ее невежеству.
– Ах, да, конечно. Я забыла. Ну и как наши дела?
– Ты что, не читаешь газет? – раздался еще один недоумевающий голос. Это была маленькая темноволосая девушка с великолепной светлой кожей и большим крючковатым носом.
– Мы победили. По крайней мере, команда женщин в скоростном спуске. Первой пришла Катринка Коваш.
Когда Томаш и Жужка засмеялись, девушка обернулась к ним.
– А что? Разве в газете ошибка?
Обычно на официальную газету «Руде право» можно было положиться: уж что-что, а о победах спортсменов она информировала достаточно правдиво.
– Катринка Коваш перед тобой, – сказал Томаш, указывая на нее сигаретой.
Девушка с большим носом улыбнулась и протянула Катринке руку.
– Я не расслышала ваши имена. Здесь было так шумно. Очень рада познакомиться с вами.