судов не могла быть популярной, поскольку это был как раз тот сезон, когда рыболовецкое сообщество было наиболее занято и, следовательно, не хотело отдавать свои суда на военные нужды. Кроме того, было очевидно, что Англия сама по себе не сможет предоставить достаточное количество кораблей для размера армии, направляемой во Францию. Помощь придется искать за пределами страны. В апреле Ричард Клитероу и Реджинальд Кертейс были посланы в Голландию и Зеландию, чтобы выяснить, можно ли нанять корабли в этих провинциях[265]. 25 апреля эти два ingelssche и еще десять человек получили разрешение объехать графство Голландия по своим делам[266]. Об их успехе можно судить по тому факту, что к середине мая 1415 года в Дувр уже прибывали корабли с хозяевами и экипажами из Голландии и Зеландии[267].
Местом, к которому направлялась армада Генриха, сопровождавшаяся при отплытии группой лебедей (что считалось хорошим предзнаменованием),[268] был Арфлер, самый большой и, стратегически, самый важный порт Нормандии[269]. Расположенный на северном берегу Сены, реки, на которой находились Руан, столица Нормандии, и, выше по течению, Париж, столица Франции, город был ключом к герцогству. Арфлер имел крепкие стены и представлял серьезную проблему для любого захватчика, надеявшегося использовать реку как средство проникновения во внутренние районы герцогства. Город просто нельзя было обойти или проигнорировать. Захватить его было также нелегко, поскольку в случае угрозы горожане могли затопить окружавшие его низины. Когда 13 августа флот Генриха прибыл к самой западной точке суши, известной как Шеф-де-Ко (или Кидикаус, по тогдашней орфографии), перед ним стояла сложная задача. Часть кораблей можно было использовать для блокады города со стороны моря, но сухопутные войска, подошедшие к стенам, рвам и дамбам защищающим город, столкнулись бы с серьезными проблемами. Из отчетов послов и других людей, проезжавших через Арфлер, Генрих знал, что его взятие вряд ли будет легким. Правда, у него было преимущество неожиданности, поскольку он тщательно скрывал от всех, какова будет его цель во Франции, опасаясь, что обладание такой информацией может позволить французам принять превентивные оборонительные меры. Если, отплыв из Саутгемптона, Кале вряд ли станет местом его высадки, то место в Пикардии, возможно, в устье Соммы, не исключалось, учитывая его отношения с герцогом Бургундским. Кроме того, это было излюбленное место высадки английских армий в XIV веке, которое использовал и Кларенс в 1412 году.
Кларенс в 1412 году, высадился в Сен-Васт-ла-Уг, на восточной стороне Шербурского полуострова. Можно также было предположить, хотя это и маловероятно, что большой флот мог быть предназначен для Аквитании. Любой ценой нужно было заставить врага теряться в догадках. В результате, несмотря на хорошую охрану, Арфлер оказался не слишком готов к сопротивлению английским захватчикам.
Уже через два дня после высадки в нескольких милях от города Генрих расположил свою армию вокруг городских стен, а английские корабли блокировали город с моря[270]. Осада, которая должна была продлиться около пяти недель, уже на ранней стадии продемонстрировала твердую решимость короля достичь своей цели, даже столкнувшись с жестким сопротивлением и хорошо построенной обороной. С самого начала его опыт войны во Франции стал продолжением одного из его последних походов в длительной кампании против валлийских повстанцев — осады Аберистуита. Генрих понимал, что именно с такой проблемой ему придется столкнуться. Неудивительно поэтому, что авторы хроник подчеркивали его заботу о снабжении армии снаряжением, необходимым для осады: не только пушки и порох, но и лестницы, арбалеты и инструменты для рытья подкопов под стены — все это (и многое другое) могло пригодиться осаждающей армии. Анонимный автор Gesta Henrici Quinti, присутствовавший при осаде в качестве члена королевской свиты, описал разрушительный эффект, достигнутый в результате применения против города нескольких бомбард, или крупнокалиберных пушек, а также более легких орудий. Они не только помогли разрушить стену и уничтожить здания; их эффект как психологического оружия, в основном за счет шума, который производили пушки, также был значительным среди преимущественно гражданского населения, которое отказалось ответить на призыв короля сдаться[271].
Если в падении Арфлера и была определенная неизбежность, то те, кто находился за его стенами под руководством Рауля де Гокура, конечно, сделали все возможное, чтобы предотвратить это. Но болезни поразили жителей, и многие из них вскоре умерли. Английская армия тоже сильно пострадала от болезни, подхваченной, как говорили, людьми, евшими недозрелые фрукты[272]. Многие умерли, в том числе Ричард Куртене, епископ Норвичский, и Томас, граф Арундел, оба известные как друзья короля еще со времен правления его отца. Других, включая брата Генриха, герцога Кларенса, пришлось отправить домой раньше времени в надежде на восстановление здоровья[273]. Но, несмотря на это, инициатива в значительной степени принадлежала англичанам. В середине сентября, дважды призвав горожан к сдаче, Генрих позволил их посланцу уехать из города, чтобы обратиться за помощью к французскому королю. В качестве гарантии двадцать четыре заложника были переданы под английскую опеку. Через неделю посланник вернулся с пустыми руками; теперь ничто не могло предотвратить захват города англичанами.
22 сентября процессия из руководителей обороны и горожан вышла из ворот и направилась к месту, где на возвышении Генрих восседал на помосте, облаченный в величественные одежды, окруженный членами своей знати, как звездами вокруг солнца. Формальная церемония передачи ключей была проведена с показной пышностью, чтобы показать, кто здесь хозяин. С его хорошо развитым чувством церемонии, впечатление, которое она может произвести на зрителей и участников, и покорности, которую (в данном случае) она может символизировать, Генрих настоял на том, чтобы формальная сдача первого города, который должен был достаться его армии, была проведена с должной помпезностью[274]. Так принимал мятежников их законный повелитель: их нужно было заставить признать, кто в данном случае является хозяином. На следующий день Генрих вошел в город и сразу же отправился в церковь Святого Мартина, чтобы поблагодарить за освобождение этого города от французского владычества.
После этого надлежащее восстановление власти и порядка было завершено назначением дяди короля, Томаса Бофорта, графа Дорсета, капитаном города с гарнизоном из 2.000 человек под его началом. Судя по всему, король относился к жителям с уважением: были изданы приказы о том, что к ним нельзя приставать или плохо обращаться. Тем самым Генрих показывал, что его армию не всегда нужно бояться; в то же время он навязывал строгую дисциплину своим собственным войскам. Но эти приказы были также результатом другой проблемы, которая преследовала Генриха на протяжении всей его военной карьеры во Франции. Он не мог претендовать на звание короля Франции, если позволял своим солдатам обращаться с