class="p1">Алзэйна засунула руку в карман и вынула маленький шёлковый мешочек. Она помахала им, позволив резкому запаху наркотика донестись до его носа.
— Есть безопасное место, ‑ сказала она ему. ‑ И ты получишь вот это, как только переместишь нас туда, клянусь честью моей семьи.
Маг облизал губы.
— Говори, ‑ прошептал он. Алзэйна так и сделала.
Нурхар передал ей сумки и повесил заплечные носилки себе на плечо. Он выплеснул содержимое двух масляных ламп на кровать и высек искру огнивом. Масло загорелось. «Давай», ‑ сказал он, встав рядом с магом.
Во сне она снова была на углу Гобеленовой Серебряной Улиц. Лужа безмагии — «Но мы же собрали её всю, разве нет?» ‑ удивился её спящий разум — выросла, разлившись по улице. Сэндри нужно было собрать её...
Она оступилась. Упала прямо в лужу ничего. Когда она попыталась встать, тёмная субстанция липла к ней.
Лужа была глубже, чем она помнила — по пояс. Она боролась, пытаясь выбраться, но в этом сне тёмная жижа была вязкой и липкой как сироп. Она обступала Сэндри со всех сторон, затягивая обратно на глубину.
Сэндри молотила руками и тонула. Ничто дошло ей до груди — нет, до шеи — нет, до подбородка. Ей казалось, что борьба за то, чтобы голова осталась на поверхности, продолжалась целую вечность, пока у неё не заломило всё тело от усталости. Вдруг у края лужи оказался Дед. Он пошёл в неё, погрузившись по колено в безмагию, пытаясь дотянуться до Сэндри. Она открыла рот, чтобы предупредить его, и ничто полилось вдоль её языка, в горло. Сэндри ахнула и закашлялась. Она не могла дышать. Безмагия затопила её нос. Она сглотнула и ощутила, как безмагия потекла в лёгкие...
Сэндри проснулась. Ничто высилось со всех сторон, грозя поглотить её кровать.
Она схватила со стола свою хрустальную ночную лампу и прижала к груди, тяжело дыша. Свет превратил тени в балдахин. Тьма у изножья её кровати была покрывалом, откинутым в этой тёплой ночи месяца Ячменя. Её руки и ночная рубашка были бледными, а не тёмными. Сэндри склонила голову к лампе и подождала, пока успокоятся нервы.
Почувствовав, что взяла себя в руки, она встала с кровати. Её маленькая шкатулка с сокровищами была на столе у окна. Сэндри подошла к ней, бесшумно расплетая запиравшую её магию.
Искомый предмет лежал в самом низу шкатулки, под каким-то лентами, несколькими ракушками и немногими её драгоценностями. Для большинства людей вынутый ею из шкатулки предмет был лишь кольцом из ниток, с равномерно распределёнными по нему комками. Для тех, кто мог видеть магию, кольцо полыхало силой, причём каждый комок светился собственным цветом. Для любого, кто знал законы магии, кольцо представляло собой достижение настолько великое, что оно уже стало легендой. Пойманная вместе со своими друзьями под землёй во время землетрясения, зная, что они погибнут, если не сумеют стать сильнее, чем они были поодиночке, Сэндри взяла их магии и сплела воедино. Это кольцо было результатом её усилий и символом друзей, которые были ей ближе родных.
«Как бы я хотела, чтобы вы были здесь», ‑ горячо подумала она, касаясь комков, которые соответствовали Браяру, Дадже и Трис. В этих твёрдых скоплениях нитей она по-прежнему ощущала их могущественный дух. «Если бы мы были вместе, мы бы смогли остановить этих чудовищ. Но здесь только я, и я даже не могу поговорить с вами. Как же я управлюсь с этой безмагией?»
Она положила кольцо на место и вернула на место запирающие заклинания. «Мне не нужно управляться с безмагией», ‑ твёрдо сказала она себе, садясь у окна. «Этим займутся маги провоста. Всё, что мне нужно сделать — это научить глупого мальчишку удерживать в своей голове мысли дольше, чем один чих».
Снаружи маяк на Острове Астрел освещал гавань. Убывающая луна накрывала острова и волнолом серебряным покрывалом. Сэндри смотрела на ночной пейзаж, успокаиваясь. Она не могла помочь Мастеру Вулфрику больше ничем, помимо уже сделанного. Возможно, если она сосредоточится на Паско, то не позволит мальчишке добавлять неприятностей к уже навалившимся. «Держать его подальше от неприятностей», ‑ сонно подумала она, баюкая свою ночную лампу. «Оставить преступления профессионалам. И больше никаких снов о ничём».
На следующий день Паско уже был у Круга Оперителей, когда туда прибыла Сэндри со стражами. Сэндри поглядывала на своего ученика с неудовольствием, она всё ещё была вымотанной после того, как собирала безмагию минувшим днём. Вернувшись в кровать, она спала неспокойно, и лишь знание того, что необходимо учить Паско, заставило её сесть этим утром на лошадь. Паско выглядел таким же мрачным, какой себя чувствовала она сама.
Сэндри отвела его в сад рядом с закусочной — пустующей в этот час, — приказала ему сесть, затем установила магический круг. Как только они оказались под защитой, она села рядом с ним.
— Начнём. Закрой глаза и вдохни. Раз... два... три... ‑ Она остановилась.
Плечи Паско поникли, лицо его приняло мрачный вид.
— Ты не вдыхаешь, ‑ указала она.
Паско вздохнул, глядя в сторону.
Сэндри тоже вздохнула:
— Ну что на этот раз?
Паско угрюмо пожал плечами.
— Это не ответ, ‑ сообщила она ему.
— Прошлым вечером на ужин приходил Дядя Изман, ‑ проворчал мальчик. ‑ Он сказал Папе и Маме, что я, наверное, уговорил тебя сказать, что моя магия работает только через танец. Он говорит, что он поспрашивал, и никто никогда не слышал о танцемагии. Он говорит, что если у меня есть магия, то надо отправить меня к магам-ястребам в Лайтсбридже. Он говорит, что там меня заставят применять магию как положено.
— Нет, не заставят, ‑ раздражённо ответила Сэндри. ‑ Такое можно сделать только с определёнными видами магии. Другие виды — как у меня или у тебя — действуют только путями, выбранными самой магией. Твой дядя может быть и знает всё о работе ястреба, но он — не маг. Ему не следует говорить о вещах, которых он не понимает.
Паско шаркнул ногой по земле.
— Почему я не могу быть говорящим истину, или выслеживателем, или чем-то ещё? Тогда им, наверное, было бы не всё равно. Но нет — то, что у меня есть, не годится ни для чего серьёзного. Я не могу усмирить бунт или сказать, где скрываются воры. Так какой тогда смысл?
— Смысл в том, что смысла нет, пока нет! ‑ воскликнула она, исчерпав свой запас мирового терпения на этот день. ‑ Мы не знаем, что ты можешь делать, тупоголовый болван! Мы сами сделаем для тебя заклинания, и для этого потребуется твоя помощь!
Паско уставился на неё.
— Вы говорите по-уличному, ‑ в шоке прошептал он. ‑ «Болван» ‑ не подобающее слово для леди.
— Мила