целых несколько секунд. Затем будто очнувшись взволнованно воскликнула:
— Нет! Я… Я спущусь.
20
Я собралась за минуты. Хотя внутри почти не было никакой уверенности, сердце колотилось в груди как ненормальное от волнения. Луиза едва поспевала за моим шагом и наверняка полагала, что сперва уведет меня в столовую, но я даже не думала о еде. Спускаясь по лестнице, я жадно высматривали посетителя в холле первого этажа.
Сойдя с последней ступени, я озадаченно застыла. Через пару мгновений задела взглядом открытые двери зала и поспешила туда, будто почувствовав. И действительно скоро разглядела кого-то на софе, сидевшего спиной ко мне.
Услышав шаги, Адина заметно встрепенулась, глянула назад и тут же поднялась. Встретившись с ней взглядом, я резко замерла, словно от растерянности. Словно до последнего не верила, а теперь не знала как вести себя. Она тоже застыла в сомнениях. Но мгновение нерешительности испарилось, и мы одновременно двинулись навстречу друг другу.
Помнила ли я, что это моя мать или нет — было не важно. Будто на инстинктах я всем своим существом потянулась к этой женщине и обняла ее так же крепко как она меня. В теплых, надежных, знакомых объятиях, вдруг ощутила себя такой слабой и потерянной, что в груди защемило до слез. Чувство безопасности пробрало до глубины, позволяя мне открыться настолько, насколько желала душа. И уткнувшись в плечо Адины, я выплеснула беззвучным плачем все обиды, страхи и переживания, скопившиеся внутри.
Сама не ожидала от себя такой реакции, поэтому была очень смущена, но остановиться не могла. А мама все гладила меня и успокаивала:
— Тише, моя девочка. Я здесь, я рядом. Поплачь, моя хорошая. Плачь, пока твое сердце не успокоится.
В какой-то момент она подняла мое лицо, и стала вытирать слезы как маленькой.
— Я тоже очень соскучилась. Плохо чувствовала себя все эти дни. Но теперь я здесь, — уверила Адина, тепло улыбнувшись. — До самого вечера с тобой буду.
Я закивала, выдавая, что рада этой новости, потому как не могла издать ни звука. А мама посмотрела куда-то мимо меня.
— Мариям нужно поесть, — раздался позади скованный голос Луизы.
Тело вдруг охватил стыд. Из-за того, что надзирательница все это видела… Странным образом, в объятиях Адины мне показалось, что весь мир пропал, и только мы одни с ней были здесь!
Мама заглянула мне в глаза и, похоже, сразу уловила в них протест. Я не хотела никуда идти. Но она непреклонно подтолкнула меня, обняв за плечи.
— Пойдем? Угостишь меня чаем.
Я сразу поддалась, потому что перспектива есть в ее компании — совершенно другое дело.
Обед оказался длиннее, чем кто-либо мог рассчитывать. Едва я прикоснулась к еде, как во мне проснулся зверский аппетит. И пока Адина непринужденно рассказывала мне об отчиме, о его успехах в лечении, о своих маленьких повседневных заботах, работе, праздниках родственников — я ела и ела, внимательно слушая ее. Кроме этого за столом царила такая уютная атмосфера, из которой совсем не хотелось уходить. Будто я вовсе не в ледяном дворце своего мужа, а дома. Где-то там, где я еще не была, но точно знала, насколько было бы мне хорошо.
После плотного обеда я устроила маме прогулку по большому дому. Правда комнаты показала только те, в которых бывала сама. На ходу рассказывала о процедурах, которые делала каждый день вместе с Луизой и Ириной, об отношении с домочадцами, которые относились ко мне по-разному, но непременно обходя в разговоре Адама. Да и Адина, наверняка, специально не касалась этой болезненной темы. Сегодня, сейчас хотелось говорить только о том, что не собьет наше налаженное настроение.
Луиза нас не сопровождала, занималась своими делами. Но меня не оставляло ощущение, что за мной приглядывала старуха Айна. То тут, то там появлялась на пути. Не доверяла моей матери? Или мне? В любом случае это не давало расслабиться и немного нервировало. Поэтому я решила показать Адине сад.
Погода сегодня радовала солнцем, которое уже спешило скрыться за горизонтом. Но у нас еще было время для прогулки, а главное — за пределами дома мы, кажется, обе сразу почувствовали себя комфортнее. Обойдя периметр, уселись на красивые деревянные качели под навесом, и на какое-то время замолчали, просто наслаждаясь свежим воздухом.
В этом молчании я неизбежно погрузилась в мысли, и начала прокручивать вчерашний день. Адине я рассказала, что была на приеме у врача, и что он остался доволен результатом. Мне почему-то захотелось успокоить ее, поделиться хоть чем-то светлым из моей жизни. А все темное, что я оставила при себе начало ныть воспоминаниями внутри.
— Все в порядке? — спросила мама в какой-то момент, явно заметив мой отстраненный вид. — Ты не замерзла?
— Нет. Все хорошо, — уверила я, вынырнув из мыслей. — Просто задумалась.
Переместив напряженный взгляд в пространство, я выдержала паузу и вдруг решила признаться:
— Знаете… вчера я, кажется, кое-что вспомнила. Но точно не уверена.
— Правда? — воскликнула Адина, заметно оживившись. — А как?.. Что именно?
Пришло подумать, прежде чем ответить. Рассказывать про побег ей точно не стоило, поэтому я уклончиво сообщила:
— Когда я ехала в машине уже после приема… Она остановилась на светофоре, и я обратила внимание на грузовик, который двигался в нашу сторону. Прямо в это мгновение как будто вспышка в голове произошла и… Кажется это был момент аварии.
Мама напряженно смотрела на меня и буквально ловила каждое слово.
— Что именно ты вспомнила? — уточнила она беспокойно.
— Совсем маленький отрезок, — ответила я неуверенно. — Как ехала в машине по какой-то дороге, как ваш муж… он схватился за сердце, замер надолго, а движение продолжалось. Потому я увидела в окне большой автомобиль — он несся прямо на нас! Случился удар и темнота…
— Ох… — тяжко вздохнула мама. — Представляю, как это тебя напугало!
Я задумчиво кивнула и негромко подтвердила:
— Да,