Отлично.
Сижу на краешке койки. Время завтрака. Кто хочет завтракать, чёрт возьми? Только не я, у меня во рту всё пересохло. Достаю джин, наливаю хорошую дозу, добавляю лимонного сока и немного воды. Пить в такую рань! В жизни никогда этого не делал. Даже после самой буйной гулянки я наутро капли в рот не брал, чтобы опохмелиться. Делаю большой глоток. Горько, но на душе ещё горше.
Второй глоток.
Идиот несчастный! Представляю себе, что он обо мне подумал: элементарной морзянки не читает.
Последний утешительный глоток джина.
Кружка с грохотом опускается на примус, ручка отламывается и висит на пальце, словно огромное кольцо. Джин обжигает пустой желудок, заставляет кровь обращаться быстрее. Шея покраснела, в ушах звенит, голова становится лёгкой, начинает кружиться. Живо в спальный мешок, забраться поглубже и натянуть на голову клапан. Задохнёмся — наплевать. Зато согреемся. Несколько минут, и я плыву на волнах лёгкого опьянения. Ещё несколько минут и… Я сплю.
Тот же день.
Всё ещё утро пятницы.
Голова будто свинцовая. Еле заставил себя встать, чтобы вовремя взять высоту солнца. А когда это сделано, на подсчёты уходит в три раза больше времени, чем обычно.
Снова на койку, и к полудню становится полегче. Пока я отсыпался после попойки, Майк честно работал. После полуденной обсервации, которая даёт координаты 37° 56 северной широты и 34° 38 западной долготы, лаг 1670 миль, ветер, дувший с северо-запада, опять стал тихим и переменным, и я сменил Майка на румпеле — пусть отдохнёт.
Я осмотрел горизонт. Слава богу, никаких признаков подводной лодки.
Ветер долго не знал, откуда дуть, наконец остановился на румбе зюйд-вест, и я переменил галс. Двадцать минут спустя ветер перескочил на норд-вест, пришлось мне выскакивать на палубу, опять делать поворот. А то, чего доброго, обратно пойдём. Через полчаса он опять смещается на юг.
— Когда же ты, наконец, решишься, чёрт бы тебя побрал?
Он решился к семи часам вечера, выбрал румб зюйд-вест-тен-зюйд — прелестно, можно идти курсом вест.
Опять чудесная ночь. Ясное небо, полная луна. Никаких подводных лодок, никакого радио, почему-то все программы на английском языке прорываются сквозь ионосферу, приёмник ловит только причитания, доносящиеся из-за Суэца.
Я вполне могу обойтись без этой музыки. Всё, чем меня порадовала та часть света, — противное грибковое заболевание ног, площицы, да грибок в ушах от слишком частого купания в Суэцком канале.
Луна почти полная, ветер ровный и умеренный, зыбь длинная и низкая.
Кому нужна консервированная музыка? Море и яхта вдвоём творят свою собственную мелодию. Сочные виолончельные аккорды зыби создают эмоциональную глубину, на её фоне нос яхты плавно выводит приятную теноровую партию. Глядя на них, и такелаж, у которого благодаря тёплому ночному ветерку прорезался голос, гудит густым контральто. Теперь недостаёт лишь валлийской гармонии. И я начинаю петь.
Словно осёл писает на жесть.
Безмолвие ночи приводит меня в замешательство.
Я краснею.
И плотно закрываю рот.
Последнюю неделю я не могу похвастаться хорошим сном. Лежу с открытыми глазами, час за часом, дел никаких нет, и я думаю. Думаю. Вдруг оказывается, что мысли забрели невесть куда, и не скоро их призовёшь к порядку. Я заметил, что мне лучше спится после хорошей горячей трапезы, но ведь горячее бывает только через день, а то и раз в три дня, потому что обезвоженных концентратов совсем мало осталось. Весьма примечательно: как набьёшь желудок, можно проспать в мешке и шесть часов подряд. В начале плавания, когда я в первый раз задал храпака, потом целый день не мог себе этого простить.
А что, если бы на меня наскочило судно?
Упражнение «вверх-вниз» должно аккуратно выполняться каждые двадцать минут, какой же это моряк, если он прочно прирастает к койке.
Теперь не один день прошёл после того, как я последний раз видел судно. Сколько именно — одиннадцать, двенадцать? Неважно, главное, что это было давно и много-много миль назад. Сколько шансов у меня встретить судно сегодня? За ночь? За следующие шесть часов?
И даже если судно покажется, велика ли вероятность, что оно пройдёт достаточно близко?
— Вот именно.
А потому давайте наедимся хорошенько да всхрапнём.
— По чести говоря, общественное питание на этом судне поставлено неплохо.
— Спасибо на добром слове.
— Пустяки. Вы положили нарезанную картошку в полпинты кипящей воды два часа назад?
— Конечно, положил.
— Надеюсь, не забыли взять на треть морской воды?
— Что я, уж совсем глупый?
— И что же мы будем есть на обед?
— Мясо, морковь, бобы и картошку, конечно. Звучит здорово.
— Можете не сомневаться, не только звучит, но и будет здорово. Если палубные матросы не умеют читать морзянку, это ещё не значит, что кок — лодырь.
— Помочь чем-нибудь?
— Что ж, помогайте. Одному и в самом деле со всем не управиться. Если нетрудно, откройте вот этот пакет с мясом.
— И что с ним надо делать?
— Засунуть в… Нет, не стоит. Положите мясо в кастрюлю с холодной водой, поставьте на примус, и пусть закипит.
— Почему в холодную воду?
— Не спрашивайте меня, напишите в министерство сельского хозяйства и рыбного промысла.
— Ещё что я могу сделать?
— Положить бобы и морковь вон в ту кастрюлю с кипящей водой.
— Ещё что?
— Теперь снимите кастрюлю с примуса, и пусть постоит так пять минут.
— Господи, до чего всё это сложно!
— Это ещё только полдела. Мясо кипит? Закипает. Сколько, вы сказали, ему кипеть?
— Десять минут на слабом огне. Не убавляйте огонь, просто отодвиньте кастрюлю на край.
— Ещё не пора ставить бобы и морковь?
— Самое время. Примостите их на примусе спереди, они быстро дойдут.
— Видите, как хорошо, что я вам помогаю.
— Помолчите, ради бога, вы меня отвлекаете. Ещё не готово?
— Нет. Долго ещё?
— Теперь недолго. Две минуты?
— Вы хотите, чтобы я приготовил вкусный обед, а сами всё время мне мешаете, чёрт дери!
— Извините.
— Откройте лучше пакет нарезанных яблок. Всё остальное почти сварилось. Как только освободится какая-нибудь кастрюля, положите в неё унцию яблок и залейте водой.
— Я смотрю, у вас на всё это уйдёт довольно много пресной воды.
— Да, а теперь помолчите, чёрт бы вас побрал, пока я накрываю на стол. Передайте мне шумовку.
— А морковь неплохо выглядит. И у бобов цвет приятный.
— Очень рад, что вам нравится. Вот моя тарелка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});