Ноздри Джини гневно расширились.
— Не впутывай в наши дела Розу! Она здесь ни при чем. Или тебе нравится воевать с беззащитными женщинами?
Пока она говорила, взгляд Сида блуждал по ее фигуре.
— Некоторые не так уж беззащитны. К примеру, ты явилась во всеоружии.
Джини на миг замерла: он говорил так, будто ему известны мысли, с которыми она сюда направлялась. Впрочем, в следующее мгновение Джини нашлась с ответом:
— Не уводи разговор в сторону! Лучше признайся, что тебе доставляет удовольствие держать женщин в напряжении. Начал с Кончиты, продолжаешь с Розой…
— Так! Значит, твое появление все-таки связано с Кончитой!
— Разумеется! Не ради собственного же удовольствия я тащилась сюда из Бомонта.
Сид прищурился.
— Как знать, золотце, как знать…
В глубине души Джини готова была согласиться, что сомнение Сида небеспочвенно, но она скорее умерла бы, чем призналась в этом. Нет, этого он не дождется!
— Я приехала сюда исключительно ради защиты интересов Кончиты, — с вызовом произнесла она. — Уверена, что к угону автомобиля Кончита не имеет никакого отношения. Впрочем, что я здесь распинаюсь, ты сам это прекрасно знаешь, просто используешь ситуацию в своих целях.
Несколько мгновений Сид продолжал разглядывать ее, затем сухо заметил:
— Я ведь бизнесмен. Использовать ситуацию в своих целях для меня самое обычное дело.
Джини отвернулась.
— Ну да, конечно. А о совести, очевидно, в бизнесе даже речи быть не может.
— Как ни кощунственно это звучит, но ты права. С другой стороны, кто бы говорил о совести!
Хм, верно, в его глазах я самое бесчестное существо на свете, усмехнулась про себя Джини. Да, хорошо Брюс постарался…
— Все эти лирические отступления хороши, но не пора ли перейти к делу? — вдруг произнес Сид.
Джини вздрогнула. Вот он, момент, ради которого она сюда приехала и который подсознательно оттягивала все это время, говоря о чем угодно, только не о сути визита.
— Хорошо, — обреченно слетело с ее губ. — Перейдем.
— Итак, насколько я понимаю, твое появление — да еще в таком виде — имеет отношение к предложению, которое я сделал тебе две недели назад, верно? — произнес Сид.
Джини бегло взглянула на него и опустила ресницы.
— Я не могу допустить, чтобы Кончита угодила за решетку, причем не будучи в чем-либо виноватой. И если в моих силах предотвратить это, я должна действовать.
Сунув руки в карманы брюк, Сид качнулся с пятки на носок и обратно.
— Приятно слышать здравые рассуждения. Иными словами, ты согласна заключить со мной сделку и стать моей… как ты там выразилась… содержанкой?
Джини понуро кивнула.
— Вижу, ты не в состоянии отвечать членораздельно, но, к счастью, в данном случае и так все понятно, — усмехнулся Сид.
Воцарилось молчание. Поняв, что Джини пока не собирается ничего говорить, Сид продолжил:
— Вообще-то, если помнишь, я предупреждал, что сниму предложение, если ты не примешь решение до конца рабочего дня. Но с того момента прошло почти две недели, так что…
Ресницы Джини взлетели. Несколько мгновений она всматривалась в лицо Сида, пытаясь понять, к чему он клонит. Неужели передумал и больше не хочет видеть ее своей любовницей? Но в таком случае как же заставить его перестать преследовать Кончиту?
Ох, неужели мне еще придется уговаривать этого упрямца, чтобы он не отказывался от меня? — с ужасом подумала Джини.
Тут в ее мозгу вспыхнула мысль, заставившая произнести:
— Но ведь я вернулась в твой офис задолго до окончания рабочего дня!
Сид негромко рассмеялся.
— Правильно, золотце. Приятно, что у тебя хорошая память. Но тогда ты должна помнить, что вернулась ты лишь для того, чтобы заявить об отказе от сделки!
Джини похолодела. На мгновение ее прошибла мысль, что все пропало — Кончите ничем не удастся помочь.
— Да, — осторожно произнесла она. — И что?
— А то, что я имею все основания считать наш уговор недействительным. Из чего следует, что ты проделала весь путь из Бомонта напрасно.
Губы Джини задрожали. Сбывались худшие ее предположения.
— Значит… значит, ты передумал? — пролепетала она.
Губы Сида тронула едва уловимая победная усмешка. Но в следующее мгновение он погасил ее, затем вполне серьезно произнес:
— Могу тебя успокоить — нет.
И Джини с ужасом поймала себя на вздохе облегчения.
Но, как оказалось, это было еще не все. Продолжая наблюдать за ней, Сид негромко добавил:
— Правда, тут возник один нюанс, о котором я, как честный человек, не могу тебе не сообщить.
Сердце Джини тревожно застучало. О боже, что еще?
— Да? — выдавила она, облизнув пересохшие губы.
Заметно было, что Сиду не очень-то хочется говорить, но он все же сказал:
— Сегодня утром мне позвонили из полиции и сообщили, что угнанный автомобиль найден.
— Что?! В самом деле?! — Глаза Джини блеснули радостью. — Выходит, все кончено?
Сид нахмурился.
— Что значит «все»? Виновные в любом случае должны быть наказаны.
— Виновные в угоне, — подчеркнула Джини.
Сид пожал плечами.
— Разумеется.
— Но Кончита не имеет к угону никакого отношения! — оживленно произнесла Джини. — И потом, ты сказал, что, если автомобиль найдется, к Кончите иметь претензий не будешь.
На миг задумавшись, Сид покачал головой.
— Нет, я помню, что сказал. Не если найдется автомобиль, а если его вернут. Понимаешь разницу? В этом случае я бы постарался убедить полицию закрыть дело. Но полиция отыскала автомобиль сама, поэтому для закрытия дела нет никаких оснований. Инспектор считает факт обнаружения пропажи своим достижением, так что смешно надеяться на предание этой истории забвению.
— Но ведь ясно, что Кончита не имеет к угону никакого отношения! — воскликнула Джини в отчаянии из-за того, что никакого просвета в создавшейся ситуации нет, хотя уже и автомобиль нашелся, и настоящие виновники преступления известны.
Сид поморщился.
— Тебя послушать, так можно подумать, будто действительно все ясно. Но, например, в полиции придерживаются иного мнения на этот счет.
Кусая губы, Джини опустила взгляд. Что-то здесь нечисто. Сид или чего-то недоговаривает, или преследует какие-то свои цели.
Она пристально посмотрела на Сида.
— Что-то не верится, чтобы ты не мог повлиять на полицию.
— Ну, допустим, мог бы… но зачем?
Вопрос оказался для Джини неожиданным и поставил ее в тупик. Для нее самой все было более чем очевидно. Только сейчас она со всей отчетливостью поняла, что Сиду безразлична судьба Кончиты. Ему нет до этой истории никакого дела. Вернее, есть, но только в той части, которая касается его финансовых потерь и ответственности перед клиентами и владельцем угнанного автомобиля. Если смотреть на дело с этой точки зрения, тогда Сиду действительно нет смысла утруждать себя беседой с представителями полиции.