Судя по надписям, Ян Дун нарисовала эти картинки, когда ей было три года. Нормальные дети в этом возрасте способны довольно четко изображать людей и предметы, но рисунки Ян Дун оставались мешаниной случайных линий. Они показались Вану полными гнева и отчаяния, порожденных жаждой художницы выразить себя — жаждой, оставшейся неутоленной. Безусловно, это не те чувства, которых ожидаешь от такого маленького ребенка.
Е медленно, не отрывая глаз от альбома, тихо опустилась на краешек кровати. Здесь, на этой постели, уснула вечным сном ее дочь. Ван присел рядом. Еще никогда в жизни ему так не хотелось взять на себя чужую боль.
Е забрала у него берестяной альбом и прижала к груди.
— Это я виновата, — тихо сказала она. — Я была плохой матерью и плохой учительницей. Не принимала во внимание, что Дундун еще совсем малышка, и слишком рано познакомила ее с крайне сложными абстрактными материями. Когда она впервые выразила интерес к теоретической физике, я сказала ей, что это поприще не для женщин. Она возразила: «А мадам Кюри?» Я ответила, что мадам Кюри так никогда и не была признана выдающимся ученым. Считается, что она добилась успеха благодаря настойчивости и упорному труду, но что не будь ее, то же самое сделал бы кто-нибудь другой. По существу, У Цзяньсюн достигла большего, чем мадам Кюри[26]. Но как бы там ни было, теоретическая физика не для женщин.
Дундун не спорила, но позже я обнаружила, что она действительно не такая, как все. К примеру, объясняю я ей какую-нибудь формулу. Другой ребенок сказал бы: «Какая сложная!» А она говорила: «Какая изящная, какая красивая!», и лицо у нее было такое, как будто она смотрит на редкостный полевой цветок.
После ее отца осталось довольно много пластинок. Она переслушала их все, потом выбрала одну, с музыкой Баха, и крутила ее постоянно, как зачарованная. Скажите, разве такая музыка должна нравиться детям?! Сначала я подумала, что это просто случайность, но когда я спросила, какие чувства вызывает в ней музыка Баха, она ответила, что ей представляется, будто некий гигант строит огромное здание, кладя кирпичик за кирпичиком, и когда пьеса заканчивается, здание стоит во всей красе…
— Вы были прекрасной учительницей! — возразил Ван.
— Нет. Я не справилась. Мир Дундун был слишком ограничен, ее занимали лишь абстрактные теории, оторванные от жизни. Поэтому, когда они оказались несостоятельны, ей не для чего стало жить.
— Не могу с вами согласиться, профессор Е. В наши дни происходят такие события, которых мы раньше и вообразить себе не могли бы. Это вызов всем нашим представлениям о природе мира, и Ян Дун не единственная, кто споткнулся на этом пути.
— Но она была женщина. А женщина должна быть как вода, способная обойти любую преграду или пробиться сквозь нее.
* * *
Уходя, Ван вспомнил о второй цели своего визита и спросил, где он может наблюдать реликтовое излучение.
— Реликтовое излучение? В Китае есть две обсерватории, которые работают в этой области. Одна в Урумчи; по-моему, она в ведении Центра космических исследований Академии наук. Другая намного ближе, в пригороде Пекина — радиоастрономическая обсерватория Академии наук и Астрофизического центра Пекинского университета. Та, что в Урумчи, занимается непосредственными наблюдениями, а та, которая здесь, только принимает и обрабатывает данные со спутников. Хотя, вообще-то, данные спутников точнее и полнее. Есть у меня один бывший студент в этой обсерватории, могу позвонить ему насчет тебя.
Е нашла номер и позвонила. Похоже, все устроилось как нельзя лучше.
— Ну вот, — сказала Е, положив трубку. — Сейчас напишу адрес. Отправляйся, когда тебе будет удобно. Бывшего студента зовут Ша Жуйшань, и завтра у него ночное дежурство. Но… м-м-м… вообще-то, это не твоя область науки, я права?
— Да, моя область — нанотехнологии. А излучение… ну, это так… для другого…
Ван боялся, что Е засыплет его вопросами, но та не стала этого делать.
— Сяо Ван, ты немного бледен. Как у тебя со здоровьем? — озабоченно спросила Е.
— Все хорошо, спасибо. Волноваться не о чем.
— Погоди-ка. — Она вынула из комода маленькую деревянную шкатулку. Судя по этикетке, в ней был женьшень. — Старинный друг, солдат с базы, приходил пару дней назад и принес вот это. Возьми, возьми! Этот женьшень выращенный, не очень ценный. Все равно мне его нельзя — повышенное давление. Нарежь мелко и заваривай, как чай. Ты такой бледный, тебе явно нужно что-то укрепляющее. Хотя ты еще молод, но здоровье запускать нельзя!
Ван принял шкатулку, и тепло наполнило ему грудь, глаза увлажнились. В нем возникло ощущение, будто его сердце, в последние дни едва не разорвавшееся, окутали мягчайшим пухом.
— Профессор Е, я теперь часто буду вас навещать.
9
Подмигивающая Вселенная
Ван Мяо ехал по шоссе, ведущему в Шэньян, до границы округа Миюнь. Здесь он повернул на Хэйлунтань. Дорога, извивающаяся по склону, привела его на вершину, к радиоастрономической обсерватории Академии наук. Здесь, словно фантастические стальные цветы, стояли в ряд двадцать восемь параболических антенн диаметром девять метров. В конце ряда возвышались два огромных радиотелескопа диаметром пятьдесят метров каждый, построенные в 2006 году. Глядя на них, Ван все время вспоминал фотографию Е и Ян Дун, фоном для которой служила огромная параболическая антенна.
Однако работа доктора Ша Жуйшаня, бывшего студента Е, не имела отношения к радиотелескопам. Его лаборатория занималась приемом и обработкой данных с трех спутников: измерителя фонового излучения COBE, запущенного в ноябре 1989 года и уже почти выработавшего свой ресурс; микроволнового анизотропного зонда «Уилкинсон» (WMAP), запущенного в 2003 и космического телескопа «Планк», выведенного на орбиту Европейским космическим агентством (ЕSА) в 2009 году.
Космическое микроволновое фоновое излучение характеризуется тепловым спектром абсолютно черного тела при температуре около 2,7255° К и обладает изотропией высокой степени, то есть почти одинаково во всех направлениях, с незначительными температурными флуктуациями порядка миллионных долей диапазона. Работа Ша Жуйшаня состояла в том, чтобы, основываясь на наблюдениях, создать более подробную карту реликтового излучения.
Лаборатория была невелика. Оборудование для приема спутниковых данных и три компьютерных терминала, предназначенных для обработки информации с трех спутников, теснились в одном помещении.
Ша, явственно обрадовавшийся посетителю (еще бы — скучная работа в одиночестве уморит кого угодно!), спросил, какие именно данные интересуют Вана.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});