— Нет, — ответил царь Вэнь. Он подобрал Последователя, стряхнул грязь и пыль, расстелил оболочку на камне и скатал в сверток. — Стоит только погрузить его в воду, и он оживет. Это как замочить сушеные грибы.
— У него даже кости размягчились?
— Да. Скелет превратился в сухие волокна. Нести будет легко.
— В этом мире любой может дегидрировать и регидрировать?
— Конечно. Ты тоже. Иначе мы не выжили бы в Эры Хаоса. — Царь Вэнь протянул скатанного Последователя Вану. — На вот, неси. Если бросишь на дороге, его либо сожгут, либо съедят.
Оболочка была совсем легкая, и Ван сунул ее подмышку. Что интересно, ощущения странности происходящего у него не возникло.
Путники, теперь уже вдвоем, продолжили свое мучительное странствие, Ван нес дегидрированного Последователя, царь Вэнь — свои песочные часы. Как и в предыдущие дни, светило этого мира вставало и садилось без всякой системы: после долгой морозной ночи длиной в несколько суток мог промелькнуть короткий, но обжигающе знойный день, и наоборот. Чтобы выжить, путешественникам приходилось полагаться друг на друга. Если было слишком холодно, они разжигали костры; если слишком жарко — ныряли в воду.
Наконец, игровое время ускорилось. Месяц в игре занял примерно полчаса реального времени, что сделало путешествие сквозь Эру Хаоса более-менее терпимым.
Однажды после ночи, длившейся, согласно песочным часам, почти неделю, царь Вэнь неожиданно завопил от радости, указывая в темное небо:
— Летящие звезды! Две летящие звезды!
Вообще-то, Ван уже видел подобные небесные тела. Их диски были больше звезд — размером с мячик для пинг-понга, и двигались они быстро, так что их перемещение было заметно невооруженным глазом. Но сейчас две такие звезды впервые летели по небу одновременно.
Царь Вэнь объяснил:
— Когда появляются две летящие звезды, это предвещает начало Эры Порядка.
— Мы видели их и раньше!
— Да, но только по одной за раз.
— А две одновременно — это предел?
— Нет. Иногда появляются три, но больше не бывает.
— А если появляются три, означает ли это, что наступает еще лучшая эра?
Царь Вэнь посмотрел на Вана со страхом:
— Ты в своем уме?! Три летящие звезды!.. Молись, чтобы такого никогда не случилось!
Как выяснилось, царь Вэнь был прав — вскоре воцарилась желанная Эра Порядка. Восходы и закаты стали регулярными, суточный цикл стабилизировался и составил около восемнадцати часов. Климат смягчился, воздух потеплел.
— Сколько продлится Эра Порядка? — спросил Ван.
— Может день, а может, век. Никто не в силах предсказать. — Царь Вэнь сел на свой сундучок и, подняв голову, воззрился на полуденное солнце. — Летописи рассказывают, что при династии Западная Чжоу одна Эра Порядка длилась двести лет. Как счастлив тот, кто родился в такое благословенное время!
— А сколько длится Эра Хаоса?
— Я ведь уже говорил: все, что не Эра Порядка, то Эра Хаоса. Каждая эра забирает себе время, не занятое другой, вот и все.
— Но… получается, в этом мире нет никакого ритма, никакой системы?!
— Именно так. Цивилизация может развиваться только в мягком климате Эр Порядка. Большую часть времени человечеству приходится проводить в состоянии дегидрации. Когда настает долгая Эра Порядка, происходит регидрация, и все разом оживают, после чего продолжают строить и созидать.
— А как вы предсказываете, когда придет и сколько будет длиться Эра Порядка?
— Да никак. Никто не может этого сделать. Когда наступает Эра Порядка, царь принимает решение о массовой регидрации, основываясь на своей интуиции. Часто бывает так, что люди оживают, засевают поля, начинают строить города… Жизнь только-только наладилась, и — бум! — Эра Порядка вдруг заканчивается. Страшный мороз и ужасающий зной уничтожают всё. — Царь Вэнь наставил на Вана палец и сверкнул глазами: — Теперь тебе известна цель игры: с помощью интеллекта и интуиции проанализировать все явления природы и выявить законы, по которым движется солнце. От этого зависит выживание цивилизации.
— Судя по моим наблюдениям, здешнее солнце вообще не следует никаким законам.
— Это потому, что тебе недоступна глубинная суть этого мира.
— А тебе доступна? — скептически осведомился Ван.
— Да. Вот почему я иду в Чжао Гэ. Хочу представить царю Чжоу точный календарь.
— Но почему ты тогда не использовал этот твой календарь во время нашего странствия?
— Предсказать движение солнца можно только в Чжао Гэ, потому что это место — средоточие инь и ян. Прорицания сбываются только там!
Они продолжали путь сквозь следующую суровую Эру Хаоса, ненадолго прерванную короткой Эрой Порядка, и наконец прибыли в Чжао Гэ.
Первое, что услышал Ван — это непрерывный гул, похожий на отдаленные раскаты грома. Звук исходил от множества гигантских маятников высотой в несколько десятков метров, расположенных по всему Чжао Гэ. Устроены они были одинаково: две тонкие каменные башни, чьи вершины соединяются перемычкой, а к ней на толстом канате подвешен массивный камень.
Все маятники колебались, раскачиваемые группами одетых в броню солдат. Те, монотонно скандируя что-то невразумительное, ритмично дергали за веревки, присоединенные к каменным грузам. Ван обратил внимание, что все грузы раскачиваются в такт. Зрелище внушало трепет, напоминая то ли гигантские часы, выросшие из-под земли, то ли колоссальные абстрактные символы, упавшие с неба.
Огромные маятники окружали еще более грандиозную пирамиду, возвышающуюся в ночи, словно исполинская гора. Это был дворец царя Чжоу. Вслед за своим спутником Ван прошел к низкой двери у основания пирамиды. Вход охраняли стражники, безмолвные и бесшумные во мраке, словно привидения. За дверью открывался длинный узкий проход, уводящий в недра пирамиды; несколько факелов едва разгоняли тьму.
Пока странники шли по туннелю, царь Вэнь говорил:
— В течение Эры Хаоса весь мир спит в обезвоженном состоянии, и только царь Чжоу бодрствует посреди безжизненного пространства. Для выживания в таких условиях нужно либо подземелье, либо здание с массивными стенами, вроде этой пирамиды. Только так можно избежать губительного воздействия экстремального холода или зноя.
Они шли долго и наконец достигли Большого зала в самом сердце пирамиды. Собственно, Большим он был чисто номинально; на самом деле помещение было невелико и напоминало пещеру. На троне сидел человек, задрапированный в пятнистую шкуру, — без сомнения, царь Чжоу. Но внимание Вана привлек к себе не монарх, а фигура в черном, стоящая около трона. Черное одеяние сливалось с тенями Большого зала, и бледное как мел лицо, казалось, реяло в воздухе само по себе.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});