Отказ от еды не изменит исход.
— Думаю, ты мне нравился, когда ты был менее разумным.
— Да, эта прямолинейная британка привела мою задницу в форму.
Я уже подношу вилку с блинчиками с черникой ко рту, когда раздается звук. Джон замолкает и смотрит на меня, и я понимаю, что это электронное письмо.
Вытаскивая телефон из кармана толстовки, я протягиваю его ему.
— Прочти это, но если это ещё одно сообщение от Эми с просьбой встретиться с ней и поговорить, просто удали его.
— Ты уверен, приятель?
Я ставлю локоть на стол и опускаю голову на руки.
— Да, потому что, кажется, меня сейчас стошнит.
Несколько секунд стоит тишина, и я не понимаю, что он делает. Я не могу видеть его лица, так как мои глаза закрыты ладонями. Секунды кажутся десятилетиями.
Наконец, я чувствую, как чья — то рука ложится мне на плечо, и медленно поворачиваю голову. Джон попадает в фокус; он стоит надо мной с лучезарной улыбкой.
— Всё кончено, чувак. Это не твой ребенок.
Не поймите меня неправильно, я хочу когда — нибудь стать отцом, но не сейчас, и не с такой девушкой, как Эми. Хотя, учитывая, что я планирую соблюдать целибат, это может быть сложно. Только что озвученная новость витает в воздухе, отказываясь проникать в моё сознание.
— Прости, повторишь ещё раз?
— Я сказал, ты не отец ребенка.
Это не я. Я, чёрт возьми, свободен от неё.
Повинуясь инстинкту, я выпрыгиваю из кабинки и хватаю Джона за талию, поднимая его с пола. С разницей в один дюйм в росте и преимуществом в десять фунтов в весе у меня всегда было физическое преимущество.
— Да, да, хорошо, чувак. Я счастлив за тебя и всё такое, но не мог бы ты просто, ну, знаешь, перестать обнимать меня на людях?
Мой телефон снова зазвонил, как только я опустил его обратно.
вратарь номер один
Есть новости?
Серьезно? Все поменяли имена в моих контактах?
Это Дженсен Джонс, наш сумасшедший канадский вратарь. Он лучший в лиге, и нам повезло, что он играет за "Скорпионс". А еще он невероятно скромен…
Я
Простите, кто это?
С таким же успехом можно было бы и подшутить над ним.
вратарь номер один
Не может быть никаких сомнений в том, кто лучший вратарь. Ты получил новости? Да ладно, я в растерянности.
Да, и это, блядь, не мой. Узнал две минуты назад.
вратарь номер один
Слава — гребанному — Богу.
Это требует выпивки и празднования.
Я поднимаю взгляд на Джона.
— Дженсен хочет сходить куда — нибудь сегодня вечером, чтобы отпраздновать.
Он допивает остатки кофе.
— Ты знаешь, как я отношусь к такому, но, чёрт возьми, да. Последний глоток, прежде чем ты отправишься домой.
Я
Хорошо
Вечера, организуемые Дженсеном, должны сопровождаться табличкой "Опасно".
У меня раскалывается голова.
Я всё ещё во вчерашней рубашке, но, к счастью, мне удалось снять ботинки и брюки. Моя память затуманена, но последнее, что я помню, это как Дженсен расслаблялся на диванчике, а на нем развалились две длинноногие блондинки, в то время как Джон сидел напротив и метал кинжалы в любую девушку, которая смотрела в его сторону. Я недалеко от ушел него — не прикасайся ко мне, даже не смотри на меня.
Мой рейс домой отправляется в полдень. Мои сумки были упакованы несколько дней назад, так что всё, на чем мне нужно сосредоточиться, — это заставить желудок перестать позывать на рвоту, а зрение стало хорошим.
Я хватаю свой телефон с тумбочки и стону, домашний экран загружается сообщениями от Эми.
ЭМИ
Я ничего не слышала от тебя с тех пор, как были подтверждены результаты.
Я знаю, что ты не отец ребенка.
Клянусь, я думала, что это ты.
Хей?
Зак, почему ты меня игнорируешь?
Дай угадаю, ты где — то напиваешься и трахаешься.
Пошел ты.
Я продолжаю прокручивать чат вниз и замечаю, что она снова написала мне два часа спустя.
ЭМИ
Послушай, я сожалею о том, что произошло.
Я всё ещё люблю тебя.
Она действительно великолепна. Единственная причина, по которой я поддерживал с ней связь, заключалась в том, что она могла вынашивать моего ребенка, а я не придурок, который собирается отмахнуться от своих обязанностей. Но поскольку у меня есть веские доказательства, что у меня их нет, я нажимаю на её контакт и нажимаю “заблокировать”. Следующие пять минут я трачу на то, чтобы найти её на каждой платформе социальных сетей, и даже открываю её электронную почту, нажимая “заблокировать” и там.
Прощай, Эми.
Удачи в воспитании ребенка с Алексом мудаком Шнайдером. Я действительно сочувствую этому ребенку. У него нет шансов с такими родителями, как они.
ГЛАВА 3
ЗАК
Жара Флориды бьет мне прямо в лицо, когда я выхожу из аэропорта, и я осматриваю полосу встречного движения в поисках серебристого маминого Range Rover Evoque, машины её мечты, которую я купил ей на прошлое Рождество. Если ты зарабатываешь восьмизначную сумму в год и не можешь побаловать свою маму, то что ты делаешь со своими деньгами?
— Сюда, милый! — Она высовывается из водительского окна всего в нескольких машинах от меня.
Закидывая чемоданы в багажник, я запрыгиваю на пассажирское сиденье и целую её в щеку.
— Привет, мам.
— Полёт прошел хорошо?
Турбулентность и похмелье несовместимы.
— Да, всё было в порядке.
Она пронзает меня обеспокоенным взглядом.
— Ты выглядишь измученным.
— Со мной всё будет в порядке. Я получил новости, которые мне были нужны. Мне просто нужно выспаться.
— Почему бы тебе не остаться у нас на пару ночей? Комната для гостей уже готова.
Я люблю своих родителей, но мне нужно личное пространство.
— Спасибо, но я просто хочу начать работать по дому.
Мама выезжает на шоссе и смотрит на меня.
— Хорошо, но останься хотя бы на ужин.
Я близок со своими родителями, всегда был близок, поэтому переезд в Сиэтл был тяжелым. Меня рано призвали, но я решил поступить в университет Тампа — Бэй и изучать инженерное дело, но когда я перешел в выпускной класс, “Скорпионс” призвали меня, и я переехал на Западное побережье.
От аэропорта до дома мамы и папы всего пятнадцать миль, и это сопровождается шквалом вопросов об Эми, а также её гневными тирадами о том, как она обращалась со мной.
— Она никогда не нравилась твоему отцу и мне, Зак. От неё с самого начала были одни неприятности.
Мы останавливаемся на длинной подъездной дорожке, посыпанной