Глава 3
Улыбка сползла с его красивого лица, когда он увидел застывшую каменную фигуру трехметрового тролля, заслонявшегося могучими лапами от солнца. Видимо, солнечные лучи застали его врасплох, и он не успел найти место, куда можно спрятаться. - Вот на нем я доехала! Он такой молодец! А как быстро бегает, - сокрушалась Пять Мешков, а потом взмолилась. – Только тролля моего не выбрасывайте! Я его потом заберу! Мы с ним даже почти подружились! Недопитый золотой бокал выскользнул из рук ошарашенного герцога и покатился к ногам Гиоса. - Так что? Как на счет работы? – спросила Пять Мешков, глядя на застывшего, как тролль, герцога. В его голове шевельнулась странная мысль, пока он рассматривал могучую фигуру тролля, вокруг которой собирались слуги. Неподалеку стучали молотки. Двое слуг чинили дубовые ворота, пробитые троллем насквозь. Красавица закинула длинную косу за спину и встала на цыпочки, пытаясь что-то высмотреть в узком стрельчатом окне. - Вы кого-то ищете? – робко спросил Гиос, выдыхая и отряхиваясь после тушения пожара. На дорогом ковре осталось черное выжженное пятно, которое еще не видел герцог. - Да, - не оборачиваясь бросила Пять Мешков. – Интересно, Мартин уже добрался до дома? - Это ваш отец? – участливо, и не без надежды спросил Гиос. - Ой, да что вы! Это же мой брат! – округлила глаза девица, снова высматривая кого-то в окне. Она обернулась, и пожала плечами: «Жаль, не видать его!». Лицо герцога вытянулось. Он вспомнил седого усатого мужика, казалось, преклонного возраста. - Младший, - вздохнула красавица, выжимая свою растрепанную косу. – У нас в роду просто мужики седеют очень рано! У меня-то семьи осталось. Отец и младший брат! И все они рано поседели! Говорят, наследственность такая! - Интересно, с чего бы это, - медленно проговорил герцог, глядя на девицу. – А мать? - Она рано умерла. Говорят, я на маму похожа! И лицом и характером! Просто копия мамы! - вздохнула девица, расхаживая по покоям герцога и оставляя грязные следы. – У нас в семье сильная наследственность! - Сильная наследственность, - проворчал герцог, пока Гиос поднимал бокал с пола и протирал его, чтобы поставить на стол. – И у меня два вопроса. Во сколько же лет умерла твоя мама? И сколько тебе сейчас? - Эм… Дайте-ка подумать… Маме было двадцать семь! – нахмурилась девица. – Ну да, Мартин меня на пять лет младше! Точно! В двадцать семь! Верный Гиос отправился за завтраком хозяину, скрипнув дверью. - А мне двадцать пять! – беззаботно пожала плечами Пять Мешков. - Два года, значит, два года осталось потерпеть до наследственности, - выдохнул герцог, глядя на рыжую косу, оставившую лужу дождевой воды посреди его покоев. – Ладно, что ты умеешь? В этот момент в дверь вошел Гиос, бережно неся поднос с хозяйским завтраком. - Умею – то я все! – звонко и радостно ответила девица, - Вот только не все получается! Она мотнула головой, а ее толстая мокрая коса съездила по подносу, выбивая его из рук старика. - Ой, давайте я помогу! – послышался взволнованный голос, когда Пять Мешков резко повернулась в сторону старика, чтобы помочь собрать осколки тарелок. В этот момент тяжелая коса прилетела в лицо герцогу. - Не надо, деточка, я сам… умру, - послышался сдавленный голос Гиоса, который пытался отползти вместе с подносом.- Я аккуратная, расторопная, - перечисляла красавица, загибая пальцы. – Грамотная! Исполнительная и… слово забыла… - Я тебе верю. Хорошо, найду тебе простенькую работу, - махнул рукой герцог, пока слуги во дворе толпились и обсуждали размер дубинки горного тролля. – Иди, крыс от зерна отгоняй. А заодно смотри, чтобы в амбаре никого не было. Справишься? - Да! – кивнула девица, преисполненная чувством гордости за такое важное поручение. С этой работой вполне справлялись кошки, которые жили в замке. Так что сама работа заключалась в том, чтобы лежать на мешке зерна и валять дурака. - Проще простого! Только тролля не выбрасывайте, - взмолился голос из коридора. – На нем можно белье вешать! Я все сделаю, как вы сказали! Крыс не будет! Я вам обещаю! Стоило шагам стихнуть, как герцог прищурился на окаменевшего тролля. - Гиос, подойди сюда, - заметил Бертран, прищуриваясь и слегка склонив голову. – Как ты думаешь, что хотел сказать автор этой скульптурой? - Наверное, - прищурился близорукий Гиос, оттягивая веко в сторону. – Показать силу и мощь, которая застыла в мгновении перед неумолимой вечностью. - Нет, для него уже все закончилось, а для нас только началось! – бросил герцог, отпуская тяжелую штору.