то пусто! Эх, была бы своя мастерская или гараж какой-нибудь в собственности. Оборудовал бы, работал и жил — не тужил. А на дядю горбатиться желания нет. Один такой приглашал в автосервис. Неделю проработал — ушел! Во-первых, за копейки целый день пахать не хочется, а во-вторых, они не чинят, а с одного «корыта» на другое детали перекидывают, и нате вам — готово!
— Вчера восемнадцать исполнилось, — тихонько ответила девушка, не поднимая головы.
— Как вчера? — воскликнул Сергей, повернувшись к ней. — Почему же ты молчала?
— Так никто и не спрашивал, — спокойно ответила девушка, продолжая комкать платочек. — Или надо было с плакатом по Томску бегать?
Ира артистично продемонстрировала, как это могло бы выглядеть.
— Ира, ну ты бы хоть намекнула. Я тебе подарил бы что-нибудь!
— Сережа, ты мне уже сделал подарок! Самый лучший подарок на свете! — улыбаясь ответила девушка, поглаживая живот.
«Какой же я гад! Какой гад! — ругал себя Сергей, натирая лоб. — Овса поздравил, Коню этому дорогую зажигалку подарил, а про девчонку свою забыл! Нет, не забыл — просто не поинтересовался, когда у нее день рождения!»
— Прости.
— Да ладно, мне не привыкать.
Девушка спрятала платочек в сумочку, открыла принесенную с собой бутылку минеральной воды и сделала пару глотков. Настроение у Сергея окончательно испортилось. Он, ни о чем не думая, с тоской смотрел на Томь. Там, у самой кромки воды, заложив руки за спину, стоял какой-то мужик. На широкой лестнице, ведущей от набережной к реке, играла с куклой девочка лет пяти-шести. Она то прижимала игрушку к себе, то поднимала над головой или кружилась, держа ее на вытянутых руках. Иногда девочка усаживала куклу на ступеньку и, присев перед ней, что-то внушала, грозя пальчиком, затем опять подхватывала, прижимая к груди.
«Почему она одна? Где родители?» — подумал Сергей, оглядываясь по сторонам.
Поблизости, кроме них и мужчины, стоящего у реки и не обращающего внимания на девочку, никого не было.
«Странно. Может, это ее дед? Нашли, на кого ребенка оставить! Ступеньки разбиты, местами арматура торчит. Не дай бог поранится! — обозлился он, а потом усмехнулся: — Вот-вот, уже отцовские чувства проявляются!»
— Сережа, я тебя ни о чем просить не буду. Только, пожалуйста, забери меня с малышом из роддома. Это моя единственная просьба, честное слово! Заберешь, а?
Он кивнул.
— Спасибо! А то некрасиво получится. Вроде как заскочила в магазин, купила ребенка — и домой!
Сергей молчал. Да как будто сейчас это самая большая проблема — забрать из роддома! Сказала бы, куда потом их везти? В барак к отцу? Или в его «бункер»? До него только сейчас стало доходить, что он скоро станет отцом. Отцом! Хочет он этого или нет, но у него будет ребенок! Мальчик, девочка — неважно. Это будет его ребенок!
Он, Сергей Пирогов, неполных двадцати лет, без образования, нигде не работающий, к тому же вор (и не надо себя успокаивать, что из благих намерений), даже в армию не взяли — обидное плоскостопие! Хотя для друзей причиной было — с его слов — сильное сотрясение головного мозга!
Да, было сотрясение, и не одно. Но именно банальное и позорное плоскостопие отрезало путь к службе. А он хотел служить, видит бог, хотел! Сбежать от этой никчемной, неинтересной и скучной жизни! В любую горячую точку, в Чечню, например, в самое пекло! А скоро к нему будут обращаться папа, батя, отец… А мать его ребенка кто? Ха! Ирка Овечкина, она же Овца, восемнадцать лет, уборщица, живущая с отцом-алкоголиком в бараке.
Во всей этой истории Ирку жалко.
Что она в этой жизни хорошего видела? Ничего! Мать умерла от рака, когда девчонке семь лет было. Каково папаше с ребенком на руках? Поначалу держался, о дочке, как мог, заботился. А потом, по-тихой, пить начал. Сперва по выходным, потом через день, а там и каждый день. Что он ей мог дать? Каким женским премудростям научить? Какая там учеба или наряды! Это она еще молодец, не загуляла, по рукам не пошла.
Возможно, это сблизило его с Ирой. Сергей тоже рос без отца: развелись родители, когда он малой был. Мать говорила, отец другую нашел. Ничего про него не рассказывала — ни хорошего, ни плохого. Только то, что Сергей в него пошел по части любви к технике. А сама на двух работах пропадала, денег постоянно не хватало. Приходила поздно, наварит чего-нибудь, постирает — и спать. А рано утром опять на работу. Какая ему школа, какие уроки? Улица, друзья, гаражи…
— Да не реви ты, — сказал Сергей, услышав характерные звуки. — И так тошно!
— А я и не реву!
Сергей обернулся к девушке. Та хихикала, одновременно промакивая платочком слезы.
— Что тут смешного?
— Представляешь, как я сейчас толстеть начну? Правда, спереди только. Ты же всегда спрашивал, когда я поправлюсь? Ну вот, как ты и хотел!
— Дура ты, Ирка, — ответил Сергей, отворачиваясь от нее.
— Я знаю, Сережа!
Девушка пододвинулась к парню поближе и, обхватив его руку, положила голову ему на плечо.
— Я знаю, — повторила она, продолжая улыбаться. После короткой паузы она вкрадчиво спросила: — Сережа, у тебя все нормально?
— И ты еще спрашиваешь? — усмехнулся парень.
Ира, немного помолчав, добавила:
— Я не про это. Про беременность я тебе неделю назад сообщила, а ты какой-то не такой уже недели две ходишь, если не больше! Ты себе другую девушку нашел? Ты скажи, я тебе не буду мешать, уеду к бабушке, и все! Лучше сразу решить, мне так легче будет.
Ира приподняла голову, стараясь заглянуть в глаза Сергею.
Парень стиснул голову руками, до боли зажмурив глаза.
— Ирка, делай что хочешь, только уходи от меня! Не просто уходи — беги! Нельзя тебе со мной оставаться! — заявил Сергей. И, чуть помолчав, добавил: — Я человека убил!
Девушка резко отстранилась от парня.
— Что?! Кого ты убил? Когда? Сергей, ты что такое говоришь? Нет, я не верю! Ты специально это придумал, чтобы меня бросить?
Ира тормошила его, вцепившись в его предплечье. Сергей сидел молча, закрыв глаза.
— Нет, Ира, я убил ее. Зимой, на Рождество.
***
Сергей постучал в дверь.
— Иду! — раздалось с той стороны.
Сергей узнал голос Паши.
Щелкнул замок. Дверь открылась.
— Привет, Серый! Что-то ты поздно.
Гость вошел в прихожую. Из зала доносился оживленный разговор подвыпивших гостей.
— Я гляжу, пир в самом разгаре?
— Конечно, Серега, семеро одного не ждут! Договаривались к восьми, а ты пришел… — Паша посмотрел на часы, — почти в девять! Народ уже накидался! Раздевайся, ищи место на вешалке и