— Ну и, когда приедет этот твой Турон?
— Да кто ж его знает? Может сегодня, может завтра… Точно могу сказать только одно — это произойдёт не позднее, чем через десять дней, потому, что через десять дней в замке произойдёт какое-то торжественное мероприятие, на котором он точно будет присутствовать. Здесь об этом все говорят.
Мы во что бы то ни стало должны помешать ему воспользоваться этим оружием против моего народа.
— Тогда не понимаю, на что ты надеешься, если отсюда нельзя сбежать?
— У меня здесь свой человек, правда у него слишком низкий чин и он мало чем может быть нам полезен, но я надеюсь, что до приезда Турона удастся организовать побег и захватить замок силами отрядов сопротивления.
— А как мы можем связаться с твоим человеком?
Принцесса посмотрела на противоположную стену. На красном граните виднелись две еле заметных чёрных метки, оставленных скорее всего обгоревшим поленом.
Луч света, пробившийся сквозь мрак комнаты через крохотное окошко, освещал одну из них.
2. Звездочёт
— Сейчас как раз подходящее время для связи, — сказала принцесса.
Она достала из складок своего некогда красивого платья маленькое карманное зеркальце в деревянной резной оправе и принялась водить по стеклу указательным пальцем, вырисовывая какие-то символы. Илья насчитал их семь. Он придвинулся поближе к принцессе и заглянул в зеркальце. Вместо прекрасного личика юной леди, которое должно было, по его мнению, там отражаться, Илья увидел там сидящего в седле коренастого мужчину лет тридцати пяти. Лошадь медленно шла вдоль густого лиственного леса, и всадник размеренно покачивался в седле. Мужчина был хорошо вооружён: в руках было копьё, за спиной лук, а на поясе меч и колчан со стрелами.
— Не знал, что у вас тут есть мобильники, — ухмыльнулся Илья, — по крайней мере, пользоваться им Вы, сударыня, умеете, может, и Интернет-клуб у вас тут имеется?
Принцесса с недоумением на него посмотрела.
«Ну, конечно, невинная овечка! Теперь, видите ли, я не я и лошадь не моя. Как удобно помнить то, что выгодно, совершенно забыв всё остальное», — негодовал про себя Илья.
— У нас есть что? — не поняла принцесса.
— Мобильники.
Принцесса удостоила его вопросительным взглядом.
— Ну, сотовые телефоны, понимаешь?
— О чём это ты?
— О том, что у тебя в руках.
— А — это папарать-кветка, редкий лесной цветок. Его можно найти только раз в жизни, если повезёт, а можно и не найти. Этот цветок не имеет собственного цвета. Он прозрачный и цветёт всего один день, вернее одну ночь, так что шансы найти его в лесу очень малы. Хотя, конечно, некоторые находят.
— И Вам, надо думать, повезло?
— Не мне, а моей бабушке.
— А почему этот цветок такой квадратный? По-моему, в природе не бывает прямых углов.
— Он не квадратный. Это зеркало души сделано из самого крупного лепестка папарать-кветки. Лепесток разгладили и обрезали так, чтобы было удобно смотреть, а потом приклеили к этой пластинке соком цветка.
— Я где-то слышал легенду об этом цветке, в детстве, кажется, но мне всегда казалось, что он красный.
— Нет, он прозрачный.
— Ты в этом уверена?
— Да.
— Но, ведь он, наверное, давно уже испортился, ведь его нашла ещё твоя бабушка. Кстати, сколько ей тогда было лет?
— Бабушке было шестнадцать лет, а цветок этот вечный, он неувядающий, понимаешь? Если его найти и сорвать во время цветения, то он остаётся таким всегда. И вообще, ты уже замучил своими вопросами, ты что, мне не веришь?
— Пытаюсь поверить, но это очень тяжело мне даётся. И какая же польза от этого вашего цветка?
— Этот цветок часто оказывается полезен, но главное его достоинство в том, что он изображает твои собственные мысли в виде картинок и с его помощью можно передать то, о чём ты думаешь, другому человеку.
— А как он это делает?
— Не знаю, — сказала принцесса, и подумав, добавила, — никто этого не знает. Хочешь заглянуть в него и нарисовать мне свои мысли?
Илья живо вспомнил сегодняшнюю ночь.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет-нет, я не буду заглядывать, как-нибудь в другой раз.
— Ты что, стесняешься собственных мыслей?
— Нет, конечно, но для таких мыслей сейчас не самое подходящее время.
Илья вскочил на ноги и ловким движением отбросил в угол комнаты, сковывавшие его цепи.
— Давай лучше подумаем о твоём связном. Чем он сможет нам помочь?
Илья стал прохаживаться по комнате, разминая затекшие руки и ноги.
— Как тебе это удалось? — удивилась принцесса.
— Ловкость рук и никакого мошенничества, — вспомнил Илья избитую фразу. — Шучу, конечно. Это называется джиу-джитсу, в детстве этим увлекался. Хочешь, я и тебя освобожу?
— Нет, ни в коем случае, всё должно оставаться как есть. Завтра ночью мой человек выпустит нас отсюда, и мы втроём попытаемся открыть вход в крепость для наших воинов, которые к этому времени уже должны быть готовы к нападению.
— А, так у вас уже всё спланировано? Хорошо работаете. Только я обратно в цепи не полезу, ни за какие коврижки. Илья разбежался и, подпрыгнув, ухватился руками за нижний край окна.
— Ну и амбразура, — процедил он сквозь зубы, пытаясь подтянуться.
Наконец это у него получилось.
— Ну что же ты молчишь, говори скорее, что ты там видишь.
В голосе принцессы чувствовалось какое-то детское любопытство. Она тоже поднялась на ноги.
— Вижу большую площадь, вижу твоего связного.
— Связного? Где?
— На дереве.
— На дереве? А, что он там делает?
— Он там висит.
— Как висит?
— Ну так, на верёвке, один конец крепится к дереву, а другой к его шее. В общем, — Илья спрыгнул на пол, — план А отменяется, приступаем к плану Б.
Принцесса снова присела на пол, её лицо стало печальным, а на глаза накатились слёзы. Она сидела молча и неподвижно.
Пользуясь моментом, Илья принялся освобождать прекрасную пленницу от цепей.
Просидев около часа в глубокой задумчивости, принцесса вновь достала свой неувядающий цветок в деревянном футляре и начала делать с ним какие-то манипуляции.
«Пытается связаться со своими, — подумал Илья, — и отменить нападение».
В этот момент скрипнула входная дверь, и двое не совсем трезвых охранников вошли в комнату, всё ещё смеясь, видимо, над какой-то запоздалой шуткой. Доли секунды понадобились Илье, чтобы выписать в прыжке головокружительный пируэт и нанести первому по ходу охраннику сокрушительный удар в челюсть, от которого тот, так и не успев понять, что произошло, как минимум на несколько часов ушёл в небытие. В следующее мгновение Илья схватил за рукав второго охранника и умелым отработанным движением раскрутил его вокруг себя, используя при этом силу своего противника, а потом, резко развернувшись в противоположном направлении, нанес ему не менее сокрушительный удар ребром ладони по шее. И вот спустя несколько секунд второй охранник отправился туда же, куда и первый — в нирвану.
— Браво! — захлопала в ладоши принцесса, — это джиу-джитсу?
— Нет. Это айкидо, — буркнул Илья, и тут же добавил, — в детстве увлекался.
— Наверное, у вас очень воинственный народ.
— Ну что ты сидишь, крикнул Илья, — вставай скорее, бежим отсюда. У нас ещё есть немного времени.
«Она решила, что у меня было тяжёлое детство, — подумал Илья, — не буду её разубеждать».
Коридор был просторным, но коротким. Он имел несколько боковых дверей, подобных той, из которой они вышли. Слева от них, метрах в пяти в торце коридора была массивная деревянная дверь, которая — сразу догадался Илья — выходила на внутридворцовую площадь. Противоположная стена в конце коридора была совершенно глухой, так что выйти можно было только внутрь.
— Это единственный путь, — сказал Илья, — за мной. От меня не отставать ни на шаг.
На площади, которая оказалась гигантским квадратом, окружённым со всех сторон тридцатиметровыми стенами дворца, было пусто, если не сказать пустынно, ввиду её размеров.