Киприади вытер губы, бросил бумажную салфетку в корзину для мусора, стоявшую в гараже, у входа, затем распахнул перед женой дверцу стального оттенка «порше». Мей скользнула на пассажирское сиденье. Реставрация помады на губах заняла у нее считанные секунды. К тому времени, когда Коста сел за баранку, с этим было покончено.
Несколькими минутами позже Киприади провел мощный автомобиль через ворота. По усаженной с обеих сторон деревьями аллее «порше» вышел на трассу. К этому времени солнце, вновь появившееся на небе после ухода облаков, поумерило пыл, окрасив окружающие предметы в нежные золотистые оттенки. Однако жара и не думала спадать. Хорошо, что в автомобиле можно было включить кондиционер. Дождь уже давно остался воспоминанием, оставив после себя духоту и влажный асфальт.
— Не знаешь, кто приглашен на прием? — беззаботно поинтересовалась Мей.
— Предупрежденный вооружен? — насмешливо взглянул на нее муж, притормаживая у перехода.
Жена ответила ему улыбкой.
— Что-то в этом роде. Среди их общих знакомых было несколько таких, с которыми приходилось держать ухо востро. В свое время Мей стала для них объектом сплетен. Впрочем, к пересудам она относилась спокойно, полагая, что избежать их невозможно, однако считала совершенно неприемлемыми такие приемы, при которых персоне, поневоле ставшей объектом пристального внимания, намеренно причинялась боль или обида.
Коста назвал нескольких приглашенных гостей. Перечисленные имена не вызвали у Мей внутреннего напряжения, и она облегченно вздохнула.
— Никос тоже зван, — добавил Коста, имея в виду своего вдовствующего отца.
Таким образом, на ужине должны были собраться деловые партнеры с женами. Обычно хозяева нынешнего приема, супруги Карина и Роберто Кардинале, усаживали за стол от десяти до четырнадцати человек, не особенно утруждая себя подбором гостей. Карина полагала, что так выходит даже занятнее. Интересно, кого она пригласила в пару к душке Никосу? Возможно, тоже вдову? Или разведенную женщину?
— Скажи, сейчас ходят какие-нибудь свеженькие сплетни, о которых мне необходимо знать? — поинтересовалась Мей.
— Намереваешься включиться в перемывание косточек?
— Нет, просто хочу избежать неприятных сюрпризов, — мрачно усмехнулась Мей.
— Например?
— Ну, скажем, стычки с одним известным тебе бизнесменом, жена которого много чего набрала в кредит в нескольких элитных бутиках, но расплачиваться не спешит.
— В твоем тоже? — быстро спросил Коста.
— Да. — Собственно, Мей от этого не обеднела. Она уже списала потерю, однако в ее душе остался неприятный осадок, как всегда бывает, когда тебя обманывает тот, кому доверяешь.
— Я с этим разберусь, — заявил муж. Мей тут же встала на дыбы. — Я и сама прекрасно справлюсь!
— Тебе вовсе не обязательно лично заниматься подобными делами, — мягко возразил Коста. Покровительственный тон замечания породил у Мей желание наброситься на мужа с кулаками.
— Ничего подобного! Бизнес мой, значит, и проблемы мои. Они уже въезжали в фешенебельный пригород, где размещались ухоженные особняки. Вскоре показалась витая решетка ворот, за которыми начинались владения семьи Кардинале.
— Обсудим этот вопрос позже. — Киприади опустил стекло, нажал на кнопку внутренней связи на возвышающемся рядом с въездом столбике и назвал себя. Через минуту ворота открылись.
— Тут и обсуждать нечего. Я принимаю решения и несу за них ответственность, — стояла на своем Мей.
Коста тем временем остановил «порше» на засыпанной гравием площадке неподалеку от парадного входа в дом.
— Независимость — очаровательное для женщины качество, — спокойно заметил он. — Однако иногда ты заходишь слишком далеко в своем упорстве.
Они вышли из автомобиля.
— Мужское самодовольство временами тоже бывает невыносимым! — парировала Мей.
— Ладно, мир, — махнул рукой Киприади. В ответ он получил сияющую улыбку.
— Разумеется, дорогой! Я не собираюсь портить в глазах собравшихся общее впечатление от нашей образцовой семьи.
— Да уж, веди себя должным образом, пожалуйста.
Они поднялись по ступеням и были встречены лично хозяином дома, высоким крепким итальянцем лет пятидесяти. Как почти все мужчины, с которыми общался Коста, этот человек являлся его деловым партнером.
— Здравствуй, Мей! — Роберто наклонился и легонько прижался губами сначала к одной упругой женской щеке, потом к другой. Затем протянул руку Косте. — Прошу в зал.
***Уже в холле они услышали отголоски общей беседы. Роберто привел их в обширную комнату, обставленную антикварной мебелью. Мужчины в основном стояли, все в смокингах, многие с бокалами в руке. Дамы сидели на изящных стульях и диванах. Каждая выглядела, как картинка из модного журнала.
Мей скользила взглядом по знакомым лицам, с милой улыбкой здороваясь с гостями. Она была одной из них — рожденная в чрезвычайно обеспеченной, ворочающей огромными деньгами семье, получившая превосходное образование и легко влившаяся в элиту общества. Более того, ей довелось выйти замуж за человека этого же круга и таким образом еще больше закрепить здесь свое положение.
Карина сразу окружила Мей и Косту вниманием. Взяв обоих под руку, она повела их в гущу собравшихся.
— Вы почти всех тут знаете. Кроме двоих милейших особ, с которыми я хочу вас познакомить. Они приехали к нам погостить из Европы.
У Карины и Роберто по всему миру были друзья, которые частенько останавливались у них в доме.
— Позвольте представить вам Лючию Мансарди и ее племянницу Франческу. Коста и Мей Киприади.
Франческа была высокой, стройной и ослепительно красивой. Ее пышные темные волосы блестящим потоком струились на плечи. Искусно наложенный макияж, великолепная смуглая кожа и тело, за обладание которым можно было умереть, дополняли общую картину. К этому также следовало прибавить элегантное платье, изящные туфли и немалой цены драгоценности.
— Коста! Безумно рада вас видеть, — промурлыкала Франческа. В ее выговоре ощущался иностранный акцент. Красотка с подчеркнутой медлительностью протянула Киприади руку, блеснув при этом выразительными темными глазами, в которых явственно читался откровенный женский интерес.
Эта женщина опасна! Мей не потребовалось и минуты, чтобы осознать данный факт. Ее сердце тревожно сжалось. Подчеркнутое внимание прелестной итальянки к Косте было более чем очевидно. Равно как и желание сходу очаровать его.
Мей невольно задержала дыхание, словно подсознательно готовясь к отражению атаки. Она чрезвычайно внимательно проследила за улыбкой, появившейся на лице мужа, когда тот слегка коснулся губами ухоженных пальчиков Франчески.