этого кампанию во Фландрии, как это позже сделал Эдуард III. Действительно, ни один король Англии не отправлялся в Гасконь на протяжении всей Столетней войны.
Владения английского короля, подтвержденные Парижским договором 1259 г.
Во-вторых, хотя война 1294–98 годов не была династической, она показала, что англо-французская война должна была вестись в больших масштабах, как конфликт между монархами, на кону которого стояла королевская честь. Поэтому затраты были огромными, несмотря на то, что в реальности война была короткой. Филипп IV потратил не менее 432.000 фунтов стерлингов, что, возможно, составляет 61,5% его дохода за 1294–98 годы. Он потратил большие суммы на осады и захват замков, многие из которых переходили из рук в руки с пугающей частотой, как и после 1337 года. Эдуард I потратил около 400.000 фунтов стерлингов — весь свой регулярный и налоговый доход. Ему пришлось прибегнуть к очень тяжелой таможенной пошлине, мальтоту (злой налог), что вызвало много критики со стороны его подданных. Он отчаянно нуждался в средствах для погашения займов — как и у его преемников, наличных денег никогда не хватало. Дворяне выступали против его требований о несении военной службы, когда он лично не проводил кампанию в Гаскони. Поэтому в Генте 5 ноября 1297 года он был вынужден подтвердить Великую хартию вольностей и отказаться от мальтота, подтвердив необходимость парламентского одобрения для взимания налогов, что стало важным поворотным моментом в истории Англии.
Впредь никакие подати, налоги или пошлины не будут взиматься в королевстве иначе как с общего согласия всего королевства и для общего блага королевства.
(Подтверждение Эдуардом I Великой хартии вольностей, от 5 ноября 1297 года).
В-третьих, Эдуард I пытался отвлечь Филиппа IV, проводя кампании на севере Франции с помощью альянсов с правителями Нидерландов и Германии, жаждавших получить плату за свои военные услуги и часто имевших свои собственные претензии к французам. Фландрия была особенно подходящей почвой для этой стратегии в конце лета 1297 года. Аналогичная политика была принята Эдуардом III на ранних стадиях Столетней войны, и переговоры о союзах оставались главной особенностью на протяжении всего конфликта.
Была еще одна "международная" тема, которой война 1294–98 годов положила начало: развитие франко-шотландских связей и заключение Старого союза (Auld Alliance). Действительно, именно из-за того, что Эдуард I попытался навязать свою власть над Шотландией, призвав Джона Баллиола, которого он выбрал королем в 1291 году, на военную службу, произошел разрыв англо-шотландских отношений и возник франко-шотландский договор в октябре 1295 года. С этого момента Эдуард I также находился в состоянии войны с Шотландией, которая безрезультатно тянулась и в следующем столетии. Хотя некоторые успехи были достигнуты, они были утрачены при Эдуарде II, когда шотландцы, теперь уже под властью Роберта I (Брюса), победили англичан при Бэннокберне (1314), что стало важной победой пехоты над кавалерией, и начали совершать набеги на Англию. Уже было ясно, что англо-французские войны не будут просто прямой борьбой между этими королевствами.
В 1298 году было заключено перемирие. В мае 1303 года второй Парижский договор вернул Эдуарду I его владения. Он передал герцогство своему сыну Эдуарду, принцу Уэльскому (впоследствии Эдуарду II). Именно он принес оммаж в 1308 году, и его женитьба на дочери Филиппа IV, Изабелле, должна была скрепить мир между двумя сторонами. На этом этапе никто не мог предположить, что этот брак приведет к тому, что его потомок, Эдуард III, сможет претендовать на корону Франции. У Филиппа IV было три сына, поэтому престолонаследие Франции казалось обеспеченным.
Война 1324–27 годов
Война 1294–98 годов обострила проблемы суверенитета и владений. Возникли новые споры, не в последнюю очередь по поводу возвращения земель, перешедших в руки короля Франции в период с 1294 по 1303 год. В 1311 году в Периге была проведена конференция, закончившаяся безрезультатно. Давление на границы английских земель продолжалось. Эти факторы способствовали началу еще одной войны в 1324 году.
И снова война была спровоцирована французами. Чиновники Карла IV побудили аббата Сарлатского построить и водрузить французский флаг в бастиде[1] Сен-Сардо в Ажене, области, которая формально находилась под английским владычеством, но которая была спорной со времен войны 1294 года. Возможно, Карл IV ожидал, что ответные действия англичан будут ограничены в связи с войной с Шотландией. Английский сенешаль Гаскони, сэр Оливер Ингхэм, заглотил наживку. Он атаковал бастиду, что позволило Карлу IV вызвать Эдуарда II к своему двору на суд и впоследствии конфисковать его владения.
Сам Карл IV отправился в Тулузу — редкий визит французского короля на юг — где дворянство Лангедока собралось с оружием в руках в его поддержку. На севере Понтье пал без сопротивления. Французы взяли Ажене и осадили Ла-Реоль. Война обошлась англичанам гораздо дешевле, чем в 1294 году, но были заметные расходы на оборонительные сооружения в Бордо, чтобы держать вражеский флот на расстоянии. В Гаскони французам удалось занять немного мест благодаря сопротивлению местных феодалов, которым помогали английские и арагонские войска.
Королевский дом Англии
Фактическая война продолжалась всего 15 месяцев. В октябре 1325 года Эдуард, принц Уэльский (будущий Эдуард III), в сопровождении своей матери, принес оммаж Карлу IV в Париже. В то время как переговоры продолжались, королева Изабелла вернулась в Англию вместе с сыном и в январе 1327 года организовала мятеж и свержение своего мужа с трона. Этому способствовала вооруженная поддержка Жана де Бомона из графства Эно, полученная в результате брака Филиппы дочери его брата графа с принцем Эдуардом. Эта связь должна была сыграть важную роль в поисках Эдуардом III союзников в начале Столетней войны.
В феврале 1327 года англичане все еще убеждали сенешаля Аквитании набрать арагонские войска, в то время как французы рассматривали планы полномасштабного вторжения в герцогство. В бумагах одного из советников Карла IV сохранился интересный документ, в котором говорится, что потребуется 14-месячная кампания, а затраты могут в три раза превысить среднегодовой доход французской короны. Поэтому она была бы невозможна без исключительно высоких налогов — проблемы, которая преследовала обе стороны на протяжении всей Столетней войны. Но важно то, что французы задумывались о полном захвате английских владений всего за десятилетие до начала Столетней войны.
Низложение Эдуарда II и воцарение его сына в возрасте четырнадцати лет затруднило для англичан возможность не соглашаться на мирные условия не в их пользу. У французов не было реальной возможности завоевать Гасконь, но они все еще имели военное превосходство: даже во время переговоров велись осады замков в долине реки Дордонь. Парижский мир, согласованный в марте 1327 года и провозглашенный в сентябре, вынудил Эдуарда III выплатить военную контрибуцию в размере 50.000 марок,