Читать интересную книгу Антропософия и Xристианство - Рудольф Штайнер

Я хотел бы подчеркнуть коренное различие между видениями, подобными галлюцинациям, и тем, что созерцает духовный исследователь. Почему же так много людей верят, что они уже находятся в духовном мире, тогда как они имеют только галлюцинации и видения? Просто люди на самом деле так неохотно знакомятся с чем либо новым! Они так охотно придерживаются старого, в котором уже находятся. В галлюцинациях и видениях нам на встречу выступают болезненные душевные образы по сути дела подобно тому, как выступает нам навстречу внешняя действительность. Они тут присутствуют, они предстают перед нами. И мы в общем-то ничего при этом не делаем. Духовный исследователь по отношению к своему новому духовному элементу находится в ином положении. Я говорил о том, что духовный исследователь все силы своей души, в обычной жизни дремлющие, должен концентрировать и поднимать вверх. Но это требует напряжения душевной энергии, душевных сил не присутствующих во внешней жизни. А при вступлении в духовный мир эти силы необходимо напрягать постоянно. При галлюцинациях и видениях, напротив, характерным является то, что человек остается пассивным, ему не нужно напрягаться. Если же мы хотя бы на одно мгновение становимся пассивными в отношении духовного мира, тотчас все исчезает. Мы должны быть непрерывно деятельными, активными. Именно поэтому мы не можем обмануть себя, ибо ничто, исходящее из духовного мира, не может предстать перед нашими глазами подобно тому, как предстает перед нами видение или галлюцинация. Мы должны деятельно присутствовать повсюду, в каждой детали того, что выступает нам на встречу из духовного мира. Мы обязаны знать, как обстоит дело со всем, что мы здесь видим.Эта беспрерывная деятельность необходима для настоящего духовного исследования. И только тогда мы вступаем в мир, коренным образом отличающийся от физически-чувственного. Мы вступаем в мир, где вокруг нас присутствуют духовные существа, духовные факты.

Но для этого необходимо пройти второй этап. Отделение души от тела происходит описанным выше образом. Прояснить второй этап можно вновь с помощью естественно-научного сравнения. Когда мы отделяем водород, то сначала он существует в одиночестве, но потом вступает в соединение с другими веществами и становится чем-то совсем другим. То же самое должно совершаться с нашим духовно-душевным после отделения от тела. Это духовно-душевное должно соединиться с существами, отсутствующими в чувственном мире; именно благодаря этому оно и будет воспринимать их.

Первая ступень духовного исследования - это отделение душевно духовного от физически телесного.Вторая ступень - соединение с существами, находящимися за пределами чувственного мира. Но как раз этого в наше время и не прощают; гораздо скорее прощают разговоры о "духе вообще". Сегодня уже существует много людей, которые испытывают внутреннюю потребность признать существование чего-то духовного. Они говорят о духе, скрывающемся за внешними событиями мира, и довольны, если могут быть пантеистами. Но для духовного исследования пантеизм представляет из себя нечто подобное тому, как если бы человеку, выводя его на природу, сказали:"Посмотри-ка, все окружающее тебя здесь - это природа!", не говоря при этом: "Это деревья, это облака, это лилия, это роза ", - а восклицая только "Это природа!" - этим ведь ничего не сказано. Необходимо детально, конкретно останавливаться на фактах. Сегодня люди вполне допускают разговоры о некоем духе, присутствующем во всем. Однако сегодня очень не любят, когда говорят о том, что дифференцированы не только природные процессы в растительном, животном и человеческом царствах, но что и при вступлении человека в духовный мир тоже идет речь о конкретных деталях и фактах. Духовный исследователь обязан обращать внимание на то, что когда он вступает в духовный мир, то он вступает в мир реальных конкретных духовных существ и духовных процессов.

Нам будет необходимо еще одно упражнение - в усилении чувства самоотрешенности, самоотрешенности, которую человек испытывает и в обыденной жизни, а в особые возвышенные моменты - как религиозное служение. Но это чувство необходимо усиливать бесконечно, чтобы человек смог самозабвенно покоиться в потоке космических событий, как он это делает во сне. Как во сне он забывает любое возбуждение собственного тела, так же должен он забывать всякое возбуждение собственного тела в созерцании и медитации.

Это второе упражнение необходимо чередовать с первым. Упражняющийся совершенно забывает о своем теле не только в мыслях, но также в состоянии погасить движения чувств и воли, как и во сне погашается любая подвижность тела. Но этого состояния необходимо достигать осознанно. Добавляя это упражнение в самоотрешенности к первому упражнению, человек действительно встраивается в духовный мир с помощью пробуждающихся духовных органов чувств так же, как он вживается в мир чувственности, окружающий нас, посредством внешних чувств.

Тогда перед человеком возникает новый мир, мир, в котором он всегда присутствует своим духовно-душевным. Внутреннему взору человека открывается реальность, - реальность, которая сегодня все еще отвергается предрассудками нашего времени, но которая в такой же степени является результатом строгого научного исследования, как и эволюционное учение нового времени. Я имею в виду тот факт, что человек знакомится со своим душевно-духовным сущностным зерном, знакомится с ним так, что познает: "Еще до зачатия и рождения, прежде чем я вступил в эту жизнь, облачившую меня в это тело, я был в духовно-душевной форме в духовном царстве. Когда я пройду через врата смерти, мое тело отпадет, но то, с чем я теперь познакомился как с душевно-духовным сущностным зерном, которое может жить вне тела, пройдет через врата смерти. После того, как оно пройдет врата смерти, оно будет жить в духовном мире." Другими словами, люди уже в этой жизни, между рождением и смертью, познают бессмертную душу, осознают то, о чем известно, что оно не зависит от тела, знакомятся с миром, в который человеческая душа вступает после смерти. Однако с этим духовно-душевным сущностным зерном человека знакомятся таким образом, что это может быть описано с научной четкостью.

Когда мы созерцаем растение - как развивается семя, как возникают листья и цветы, как образуется плод, из которого потом снова возникает семя, - тогда мы обнаруживаем, что в этом семени жизнь данного растения достигает высшей точки. Наблюдая опадание цветов и листьев, видят, что остается семя, несущее в себе новое растение.Таким образом замечают, что в этом растении, которое мы видим перед собой, живет зерно нового растения. Когда же мы наблюдаем жизнь между рождением и смертью, мы учимся познавать, что в духовно-душевном развивается то, что проходит сквозь врата смерти, но что является зерном новой жизни. Как зародыш растения имеет задаток стать новым растением, так и душевно-духовное, скрывающееся в обыденной жизни, но обнаруживаемое духовной наукой, несет в себе задаток нового человека. И благодаря такому рассмотрению, в полном соответствии с естественно-научным способом мышления люди приходят к выводу о повторяемости земных жизней; знают, что вся человеческая жизнь состоит из жизни между рождением и смертью и из жизни, протекающей между смертью и новым рождением, из которой человек затем опять вступает в новую земную жизнь.

Единственным возражением против только что сказанного является вероятность гибели зерна при отсутствии условий, вызывающих его к новой жизни. Для духовной науки это возражение снимается тем, что возможность гибели зерна обусловлена его зависимостью от внешнего мира.Но в духовном мире, где для новой земной жизни созревает душевное сущностное зерно человека, нет никаких препятствий для того, чтобы душевное зерно, созревающее в земной жизни, снова появилось в другой земной жизни. Я могу лишь бегло, в нескольких словах, показать, как духовный исследователь, придерживаясь естественно-научного способа исследования, приходит к представлению о повторяемости земных жизней.

Духовную науку упрекали в буддизме, так как она говорит о повторяемости земных жизней. Так вот то, что говорит духовная наука, она получает вовсе не от буддизма, оно всецело стоит на почве современного естествознания.Но это современное естествознание она распространяет на духовную жизнь. И не ее вина, что она, никак не принимая во внимание буддизм, приходит к воззрению о повторяемости земных жизней. Она не имеет никакого отношения к тому, что в древнейшие времена, исходя из древних традиций, буддизм тоже говорил о повторении земных жизней.

В связи с этим я хотел бы обратить внимание на то, что Лессинг 5, исходя из своего зрелого многоопытного мышления, пришел к идее повторения земных жизней. В конце своей плодотворной жизни Лессинг написал труд о воспитании человеческого рода, где защищал это учение. Он говорит примерно следующее: "Нужно ли отвергать это учение лишь потому, что оно выступило на ранней заре человечества, когда его еще не затуманивали никакие предрассудки всякого рода школ и направлений?" Если Лессинг мало смутился тем, что учение о повторении жизней выступило на заре человечества, но позже было оттеснено на задний план из за различных предубеждений, то и духовной науке не следует пугаться этого учения только из-за того, что оно уже существует в буддизме. Обвинять духовную науку на этом основании в буддизме - совершенно несостоятельно.