– Давай! – крикнул он, стараясь перекричать музыку.
Мэгс покачала головой и закатила глаза.
– Это наш последний шанс станцевать вместе! Скоро школьной жизни конец!
– У нас еще несколько месяцев в запасе. Успеем потанцевать. – Мэгс остановилась у стола и взяла маленькое пирожное.
Ноэл спустился на диван, наступил на кофейный столик, потом вытянул длинную ногу и перебрался на широкое кресло рядом с Мэгс.
– Сейчас играет наша песня, – сказал он.
– Сейчас играет «Крошка, вернись», – отозвалась она.
Ноэл ухмыльнулся.
– Вот именно поэтому я с тобой и не танцую, – заметила Мэгс.
– Ты и так никогда со мной не танцуешь.
– Зато я делаю с тобой все остальное, – пробурчала Мэгс. Это была правда. Она училась с Ноэлом. Обедала с Ноэлом. Заходила за ним по дороге в школу. – Я даже в парикмахерскую тебя вожу.
Он провел рукой по голове. Густые каштановые волосы спадали на воротник.
– Мэгс, когда тебя нет, меня стригут слишком коротко.
– Я не жалуюсь, – вздохнула она. – Просто этот раунд я пропущу.
– Что ты ешь? – спросил Ноэл.
Мэгс посмотрела на поднос.
– Какое-то фруктовое пирожное.
– Мне его можно?
Она сунула еще одно себе в рот и прислушалась к ощущениям. Ни следа лесных орехов, клубники, киви или моллюсков.
– Думаю, да, – наконец сказала она, протягивая пирожное Ноэлу. Он наклонился и съел его у нее из рук. Стоя на широком кресле, он возвышался над ней метра на два. В своем нелепом белом костюме-тройке. Где он вообще откопал белый костюм-тройку?
– Вкусно. Спасибо.
Ноэл потянулся за ее колой, и Мэгс позволила ему сделать глоток. Как вдруг он резко отдернул стакан от губ и по-петушиному вскинул голову.
– Маргарет! Наша песня играет.
Мэгс прислушалась.
– Та самая?
– Потанцуй со мной. Сегодня наша годовщина.
– Не люблю танцевать в толпе.
– Да брось, что может быть лучше? Танцы – это же способ общения!
– Для тебя, – отозвалась Мэгс, толкая его в бедро. Ноэл качнулся, но не упал. – Мы с тобой разные люди.
– Я знаю, – сказал Ноэл, вздыхая. – Ты можешь есть лесные орехи. Съешь за меня одно из этих шоколадных пирожных, а я посмотрю.
Мэгс окинула взглядом стол и указала на тарелку пирожных с орехом пекан.
– Вот эти?
– Ну да.
Мэгс взяла одно из них и откусила, стряхивая крошки, которые посыпались на ее платье в цветочек.
– Вкусно?
– Очень. Такое плотное. Влажное.
Она откусила еще.
– Так нечестно, – сказал Ноэл, еще сильнее перегибаясь через спинку кресла, – дай посмотреть.
Мэгс открыла рот и высунула язык.
– Нечестно, – повторил он. – Так аппетитно выглядит.
Она закрыла рот и кивнула.
– Доедай свое вкусное пирожное и потанцуй со мной.
– С тобой кто только не танцует, – ответила Мэгс. – Отстань.
Она взяла еще по одному пирожному с фруктами и орехами и отвернулась от Ноэла.
В подвале у Алисии сидеть было особо негде, поэтому Мэгс часто оказывалась на полу. (Возможно, по той же причине Ноэл часто оказывался на кофейном столике.) Пони занял пуфик в углу, а Симини устроилась у него на коленях. Она улыбнулась Мэгс, и та помахала ей в ответ.
В баре совсем не было выпивки. Родители Алисии прятали все каждый раз, когда дочь устраивала вечеринку. Барные табуреты тоже куда-то подевались, так что Мэгс попросила кого-то подсадить ее и уселась прямо на стойку.
Мэгс смотрела, как Ноэл танцует. С Натали. А потом с Алисией и Коннором. А потом сам по себе, подняв руки над головой.
Мэгс смотрела, как все танцуют.
В этом подвале всегда проходили их вечеринки. После футбола и танцев. Два года назад Мэгс не знала почти никого в этой комнате, разве что Алисию. А теперь тут были только ее лучшие друзья, приятели и те, кого она знала достаточно хорошо, чтобы держаться от них подальше…
И еще Ноэл.
Мэгс доедала пирожное с орехами, глядя, как Ноэл прыгает вокруг.
Она считала Ноэла своим самым близким другом, пусть даже он так и не считал. Ноэл был ее человеком.
Первым, с кем Мэгс говорила утром, и последним, кому она писала вечером. Не специально, не следуя какой-то системе… Просто так повелось. Казалось, если не рассказать Ноэлу о чем-то, то этого как будто и вовсе не было.
Они дружили с тех пор, как во втором семестре десятого класса вместе оказались в классе журналистики. (Вот в этот день им и стоило праздновать годовщину дружбы, а не в Новый год.) И вместе записались в кружок по фотографии и на занятия теннисом.
Они были так дружны, что в прошлом году Мэгс пошла с Ноэлом на выпускной, несмотря на то что у него уже была подружка.
– Конечно же, ты пойдешь с нами, – сказал Ноэл.
– А Эми нормально к этому относится?
– Эми знает, что мы всегда в комплекте. Я бы ей, наверное, и не понравился, если бы я не был вместе с тобой.
(После выпускного у Ноэла и Эми больше не было ни одного свидания. Они не встречались достаточно долго, чтобы считать это разрывом.)
Мэгс подумывала, не взять ли еще пирожное, как вдруг кто-то выключил музыку, а кто-то другой включил гирлянды. Алисия пробежала вдоль бара, крича:
– Уже почти полночь!
– Десять! – через несколько секунд крикнул Пони.
Мэгс огляделась в поисках Ноэла, и увидела, что он опять стоит на диване. Он смотрел на нее. Он шагнул к ней, наступив на кофейный столик, и улыбнулся, по-волчьи. Улыбка Ноэла всегда была похожа на волчий оскал: слишком много зубов. Мэгс глубоко вдохнула, на выдохе губы чуть задрожали. (Ноэл был ее человеком.)
– Восемь! – крикнули все хором.
Ноэл поманил Мэгс рукой.
Она подняла брови.
Он снова помахал ей, всем видом показывая: «Давай, Мэгс!»
– Четыре!
Потом Фрэнки залезла на кофейный столик к Ноэлу и обняла его за плечи.
– Три!
Ноэл повернулся к Фрэнки и улыбнулся.
– Два!
Фрэнки широко распахнула глаза.
– Один!
Фрэнки потянулась к Ноэлу. Ноэл наклонился к Фрэнки.
И они поцеловались.
31 декабря 2014, около девяти часов вечера
На этих зимних каникулах Мэгс еще не видела Ноэла. На Рождество он с семьей уехал в Дисней-ворлд.
«Тут +25, – написал он ей, – и я уже 72 часа подряд хожу с ушами Микки Мауса».