Читать интересную книгу Любовь с чистого листа - Кейт Клейборн

Может быть, по пути сюда на него налетел свирепый капитан команды по дебатам и отобрал одежду? И вот почему Рид в таком виде?

Мой выбор падает на «здравствуйте», но в легком и радостном — жизнелюбивом, если хотите, тоне. Я почти уверена, что он кивнул, как будто говоря: «Что ж, это приветствие меня достойно». Мимолетно представляю его на свадьбе — наверняка он точно так же кивнул, когда регистрирующий брак сказал: «…мужем и женой». Возможно, он и Эйвери вместо поцелуя пожали руки. Думаю, она не возражала бы — ее губы всегда были идеально накрашены.

— Добро пожаловать в… — начинаю я, и он меня перебивает.

— Вы все еще здесь работаете, — произносит он тем же ровным безразличным тоном, как и всегда, но в его голосе прячется нотка вопроса, удивления.

Возможно, он знает, чем я занималась с тех пор, как оформила каждую бумажку на его свадьбе. Но, само собой, он не может знать — откуда же ему знать, — почему его свадьба стала последней в моей карьере.

Я сглатываю.

— Я подменяю владелицу, — говорю я не так жизнелюбиво, скорее осторожно. Она в отпуске.

Он стоит прямо в дверном проеме, под яркими бумажными журавликами, которые Сесилия развесила у входа. На витрине за ним выставлены обрезы дизайнерской упаковочной бумаги, о которой она рассказала мне пару недель назад, когда я приходила за покупками. Все они такие разноцветные, искрящиеся весенними розовыми, зелеными и бледно-желтыми оттенками — радостное убежище от унылой серости городских улиц. А теперь сюда будто вошел небоскреб.

Напоминает мне кое-что о Риде Сазерленде.

Каким потерянным он был тогда. Каким печальным.

Я снова сглатываю и шагаю вперед, беру линер со сгиба клиентского планера, хочу закрыть его и отложить в сторону. М-А-Й, зовет он, но тут я кое-что понимаю. Я не приму заказ на их первую годовщину. День их свадьбы — второе июня, и он наверняка планирует праздник заранее, а может, он вообще все планирует заранее. Может, у него на телефоне стоит напоминание, а Рид точно из тех, кто следует всем правилам, всем традициям. Бумага — традиционный подарок на первую годовщину, и он наверняка здесь именно поэтому. Очень мило — проделать целый путь до Бруклина, туда, где они вместе выбрали бумагу для свадьбы. Ну, или она выбрала, а он как бы… моргнул на образец так, что она посчитала это одобрением.

По мне разливается облегчение. Для его прихода есть логическое объяснение. Он ничего не знает.

И никто, кроме меня, знать не может.

Я резко отодвигаю планер и кладу руки на прилавок в готовности помочь. Конечно, с куском гранита в человеческом обличье сложно поддерживать тот дружелюбный тон, которым я здесь так известна, который помогает мне не падать духом весь этот рабочий день. По нелепости случая, на ум мне приходят лишь фразы в стиле Джейн Остин. «Не нуждаетесь ли вы в помощи, сэр?», «Чего вы желаете в такой вечер?», «Какие бумажные изделия вас интересуют?».

— Что ж, этого стоило ожидать, — говорит он, опередив мой ответ. — С вашим успехом нет никакой необходимости браться за подобную работу.

Он говорит, не глядя на меня. Слегка повернув голову влево, смотрит на стену с дизайнерскими поздравительными открытками, которые создала Лашель, каллиграф, часто сотрудничающая с Сесилией. Яркие, чистые цвета — Лашель в основном использует перламутровые оттенки и на каждую открытку добавляет крошечные бусинки, орудуя пинцетом, как ювелир. Мне они очень нравятся, я повесила три такие у себя над прикроватным столиком, но Рид, кажется, их не замечает и переводит взгляд на меня.

— Я видел статью в «Таймс», — начинает он, видимо, намереваясь объяснить сказанное, — и еще в… — сглатывает, собираясь с духом, — BuzzFeed.

Забавно, думаю я, нет, даже представляю: гротеск, жирный шрифт, все заглавные, на ярко-желтом фоне. Рид Сазерленд прокручивает ленту BuzzFeed, просматривает эти двадцать гифок, на которых я вывожу буквы. Подписи под гифками кричат о том, какое порнографическое удовольствие смотреть, как плавно и безупречно я вывожу кистью «Е».

После этого у него со всей вероятностью задергался глаз. А затем он почистил историю браузера.

— Спасибо, — отвечаю я, хотя не думаю, что это был комплимент.

— Эйвери очень гордится. Чувствует себя первооткрывателем, поскольку наняла вас. До того, как вы стали… — он замолкает, но оба мы понимаем, что имеется в виду. Теперь я «Парк-Слоупский планировщик». Вот благодаря чему я больше не в свадебном бизнесе, вот почему обо мне написали в прошлом году в «Таймс», вот что привело меня к участию в трех конференц-звонках лишь за последний месяц, вот откуда передо мной стоит дедлайн, которого я всячески избегаю. Авторские планеры и блокноты, настольные календари, бывают и нарисованные мелом настенные календари в богато отделанных особняках моих особо одержимых творчеством клиентов. Вроде тех, которые называют детей Агатами и Себастьянами, а на отделанных псевдобассейной плиткой кухнях, с цветами в вазах, стоят дубовые столы в деревенском стиле, которые и в деревне-то ни разу не были. Я не столько помогаю им планировать свою жизнь, сколько заставляю это планирование — загородные поездки с коллегами и выходные, детские праздники и уроки музыки — выглядеть особенным, красивым и легким.

— Хотите заказать для нее оформление?

Сосредоточившись на крупном проекте, я перестала брать другие заказы, но совсем не против придумать что-нибудь для бумажной годовщины. Дизайнерский блокнот, например. К тому же я как бы чувствую себя перед ним виноватой. Правда, если я угадала, то он опоздал, особенно если ему нужен дизайн на целый год вперед, что очень популярно. Клиенты из Бруклина чаще всего приходят за планером на месяц, но Рид и Эйвери, скорее всего, почти всегда на Манхэттене. На момент помолвки у Эйвери был крутой адрес на 62-й авеню. У нее столько денег, что я себе и вообразить не могу, не то что распоряжаться такой суммой.

Вдруг впервые для меня что-то в его лице меняется, как будто дрогнули опущенные уголки рта… Он улыбается? Господи, я уже забыла, что такое улыбка, с тех пор как он вошел. Удивительно, но даже мимолетная вспышка эмоции резко его меняет. Лицо, которое надо разгадывать, становится еще загадочнее. Лицо, которое лучше сфотографировать и затем проконсультироваться у друзей.

У