– А может вам нашего молочка дать? Оно полезнее будет, парное, вот только привезли, – настораживает как-то. Слишком активная, может специально меня задерживает, а уже ориентировка на меня по всем магазинам пришла? Нужно быстро уходить.
– Да, давайте, и я пойду, – так же тихо ответила ей и протянула деньги, забирая пакет. Вышла из ларька и пошла вглубь рядом стоящих трехэтажных, обшарпанных домов, чтобы перекусить. Двор был таким же страшным, такое ощущение, что им занимались в далеких годах, когда еще был Советский союз. Ржавые качели, с облупившейся краской. Вместо комфортного сиденья, был железный каркас с прибитой деревяшкой. Неподалеку стояла ракета, немного перекосившая от наплыва детей или просто старости, а может и ураганный ветер всему виной.
Присела на лавочку возле песочницы, тоже потрепанного вида, где наклон козырька был почти параллелен земле.
Достала еду и наспех перекусила, чтобы не задерживать время. Вкус так и не почувствовала, после сборов осталось только сладковатое послевкусие от молока.
Огибая двор, и выходя опять на центральную улицу, присматривалась к выезжающим маршруткам. Только я собралась бежать на автобус, как мне под ноги бросился дедушка.
Точнее, он видимо хотел положить в пакет что-то, а получилось, что все выпало. Мое воспитание не дало пройти мимо, я присела на корточки и стала помогать старичку собирать продукты.
– Спасибо, дочь. Старый стал, все из рук сыпется, – извиняющее бормотал мужчина, а я загрузила все содержимое обратно и печальным взглядом провожала нужную мне маршрутку. – Опоздала? – отвлек меня голос старичка.
– Да, дедушка, ничего страшного, другой подожду, – тихо прошептала я.
– А далёка тебе? – не унимался дед, я посмотрела на него, может он отвезет?
– В деревню, – он усмехнулся.
– В Сосновичи? – прищурившись, спросил.
– Да, – попытала я удачу в третий раз. – Я только не помню точно, как называется, мне сказали, что там тихо и спокойно. Можно набраться творческого вдохновения.
– Ммм. У нас и вправду хорошо и спокойно. Если хочешь, могу подвезти тебя, в то место, где ты придешь в себя. Помоги старику.
Он передал мне один пакет, и мы отправились к его машине. Старичок внушал доверие, его светлые глаза, седина в волосах и брючный костюм старого района говорили о том, что мужчина с уважением относился к окружающим людям. Выезд в город для него был маленьким приключением, хоть и возраст уже был не столь юный.
На парковке нас ждал старенький «Жигули», чистый, но местами уже с потемневшей краской. Было видно, что старичок ухаживает лично за своим автомобилем, уверена, что и ремонтирует сам. Он открыл багажник, и мы положили туда все его пакеты.
– Спасибо вам. Скажите, а есть где можно остаться пожить у вас в деревне? Отель, гостиница, хостел или может кто сдает комнату или квартиру? – уточняла у мужчины, потому что ехать в неизвестность слишком опрометчиво, если негде ночевать, то придется искать другое место.
– Не переживай, красавица. Есть у нас одна старушка. Очень любит гостей, тебе будет рада. Только она очень любопытная и резкая на слово. Ты не обижайся на нее сразу. Дай привыкнуть к тебе. Расскажи мне лучше от кого прячешься? – я задержала дыхание, потому что не ожидала такого вопроса. Рассказывать о моих проблемах нельзя, пойдет еще и сдаст меня.
– Ни от кого. Просто большой город слишком давил на меня, вот решила сменить место жительства, – уклонилась от ответа.
– Не переживайте, все будет хорошо. Место у нас забытое, никто не потревожит. А тебе не жарко в кофте? Или ты заболела? Слышу же по голосу, как хрипишь, – вот же неугомонный дед.
– Немного простыла.
– Ничего, Клава тебя быстро на ноги поставит. Она у нас хорошая, скучно тебе не будет. Любит гостей, мы к ней раз в две недели ходим пироги кушать, – с воодушевлением делился дедушка. – Как звать тебя?
– Мальвина, – сказала, прежде чем подумала, все же имя у меня очень яркое и редкое, если просто его назвать можно и догадаться.
– Ты чего побледнела? Плохо? Остановиться?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Нет, все хорошо. А вас как зовут?
– Я Станислав Иванович. Если понравится у нас, то часто будем видеться. Люблю я Клавдию Михайловну, больше чем ее пирожки. Но они очень вкусные, за это и полюбить можно, – веселый все же он.
Мы ехали около часа, пейзажи постоянно менялись. Мы проехали вывеску «Синий лес», она уже была вся ржавая, буквы еле читались. Станислав Иванович увидел мой заинтересованный взгляд и рассказал, что раньше там был детский лагерь. Детишки постоянно отдыхали, и попасть туда было очень сложно. Но после того, как сменился Губернатор области, владельцем лагеря стал другой человек. С каждым годом все меньше и меньше приезжали дети, родители уже боялись отправлять своих чад, хотя раньше выстраивалась очередь со всей страны. А сейчас это место поросло мхом, местность вся заросла, и от когда-то красивого и престижного лагеря остались одни развалины. Внутри все растащили, стекла побили случайные отдыхающие.
Под его рассказ мы свернули с главной дороги. На въезде стоял магазин и что-то вроде придорожного кафе. Если бы я проезжала мимо, и мне захотелось бы покушать, то проехала. Не вызывает оно доверия и желания остановиться. Несколько раз еще поворачивали, и, наконец, моему взору открывались старые одноэтажные домики.
– Вот, Мальвина – это наша деревня. Тут нет особняков, как я и говорил. Сейчас заедем к Клаве, я вас познакомлю и поеду дальше. Вон, – он указал на коричневый дом в конце дороги, – там и живет Клавдия Михайловна.
Станислав Иванович заехал на бугор и остановился возле деревянного шаткого забора. Он был грязно-серого цвета, как у большинства здесь, кое-где перемотанный проволокой. Открывая машину, сразу обдувает прохладным ветерком, становится легче, ведь внутри была полнейшая духота. Взглянула на небо, которое ослепляло. Оно казалось таким насыщенным, ярким, что ослепил меня. А солнце? Оно согревало меня изнутри... ветер... даже говорить не хочу, потому что он уносил мою печаль, становилось легче. Если меня тут не примут, то даже не знаю, куда можно будет поехать.
Мы вошли во двор, и Станислав Иванович позвал старушку.
– Клав, выходи, я приехал с сюрпризом, – бодренько отозвался старичок.
– Смотрю в окно, молодуха стоит. Кого эт ты мне привез? Или для себя? – прищуриваясь, спросила бабушка. На голове был белый платок, который скрывал волосы. Домашний халат в цветочек, а на ногах домашние тапочки, также в цветочек. Вообще она на вид приятная, располагающая к себе.
– Тебе, принимай нового постояльца.
– Зачем? Мне итак хорошо, – осматривая меня с ног до головы, изрекла она.
– Клав, – с нажимом.
– Ладно. Откуда ты? Сбежала?
– Нет, просто уехала из города отдохнуть туда, где тихо, – все так же еле говорила.
– Убила кого-то? – допрашивала Клавдия Михайловна.
– Нет.
– Значит, из тюрьмы сбежала?
– Нет, – уже более злее прошипела я. Тут понятно, проверяет и не доверяет, но все же не так грубо все делать.
– Тогда от любовника богатого сбежала! И деньги у него украла! – руки в боки и с прищуром взгляд.
– Нет. Вы меня извините, но я, наверное, пойду, – я развернулась и пошла по дорожке, что меня ждет дальше – не знаю. Но тут оставаться не хочу, чувствовать презрение и постоянное подозрение, просто не смогу. Я уехала от проблем и переживаний, а здесь от этих людей лучше не будет. Все прогнили, нет добрых людей, они не остались...
– Стой, малахольная, – от ее просьбы остановилась, даже не задумываясь. – Пошли, покажу твою комнату. Не зверь я, умеем помогать, когда нужно и лечить....
Глава 3
Я обернулась и увидела, как бабушка улыбается, слегка щурясь от солнца.
– Ну чего смотришь, пошли, пока не передумала. Иванович, на выходных жду на пироги.
– Обязательно приду. Располагайся, деточка, – это уже было адресовано мне. Затем старичок пошел к своему автомобилю, вытащил мою сумку и передал мне.