Читать интересную книгу Забей стрелку в аду - Сергей Зверев

А между тем в окружающем пейзаже происходили едва заметные изменения. То мимолетная тень скользнула по желтой кромке прибрежного песка, то качнулись ветви зарослей ивняка, подступающего к пятачку пляжа, то, захлопав крыльями, взмыла в небо испуганная птица.

Но крепкие парни в дорогой одежде, с серебряными и золотыми цепями на шеях, напоминающими по размерам ошейники для бульдогов, на подобные мелочи внимания не обращали. Они ведь не были таежными охотниками или следопытами из романов про индейцев. Парни относились к многочисленной касте российской братвы, а точнее, к ее худшей части, метко прозванной отморозками. Наблюдать за тенями, порхающими птицами и прочими обыденными явлениями природы им было недосуг. Троица выполняла заказ. Причем выполняла с увлечением, как говорят, с огоньком и фантазией.

– Ну что, гад! По-хорошему договариваться не хочешь? – присевший на корточки главарь двумя пальцами левой руки поддерживал подбородок американца.

Тот по-прежнему стоял на четвереньках в унизительной позе. Изредка Хоукс сгибал руки в локтях, намереваясь опустить лицо в воду, чтобы утолить нестерпимую жажду или смыть кровь. Едва американец предпринимал такую попытку, как тут же следовал удар под ребра. Бил все тот же неутомимый Шарик, обозленный неудачным купанием. Иногда бедолагу Хоукса награждал тумаками молчун-водитель, не желавший отставать от товарища. Но главную роль в происходящем все же исполнял предводитель тройки, Лишай. Он вполне владел собой, не сыпал попусту матюками и угрозами, не размахивал зря руками. Говорил Лишай вкрадчиво, почти ласково, старательно произнося каждый звук:

– Ты русский язык понимаешь?

– Понимаю, – скривившимися от боли губами прошептал американец.

– За «дурь» платить надо. Ястреб тебе хороший вариант предложил, а ты кочевряжишься. На телефонные звонки не отвечаешь. В глухомань зашился. Ты что, в прятки решил поиграть?! А? Так мы тебя из-под земли выщемим! Понадобится, из-подо льда на Аляске выколупаем.

Свободной рукой Лишай достал из нагрудного кармана рубашки пачку сигарет. Встряхнув, он ловким движением выдвинул одну сигарету и, зажав в зубах, прикурил от огня зажигалки, услужливо поднесенной водителем джипа. Глубоко затянувшись, Лишай пыхнул клубом сизого дыма в лицо жертвы. Хоукс сморщился и закашлялся, стараясь при этом отвернуться.

– Не нравится? – наигранно-удивленно поинтересовался командир троицы. – Классные сигареты. Ваши, штатовские. Может, закуришь?

Американец отрицательно качнул головой.

– Я отдам деньги, – тихо произнес Стивен Хоукс, в настоящем инженер по утилизации отслуживших свой срок ракетных двигателей, а в прошлом офицер Военно-морских сил Соединенных Штатов. – Вернусь домой и переведу деньги на счет любого банка в любой стране мира. Я знаю, что долги надо отдавать, но никаких просьб я выполнять не буду! Это противозаконно.

Выдав длинную тираду, инженер замолчал, облизывая языком кровоточащие губы. Он поднял глаза, чтобы увидеть реакцию своего мучителя. Округлая словно блин рожа Лишая скривилась от возмущения:

– Противозаконно?! Травку смолить и порошок нюхать противозаконно. А друзьям не помогать у нас западлом называется. На…ть на твои «бабки». Тебя о другом просят, по-человечески просят. Но ты, я вижу, не врубаешься.

Откинув голову назад, Лишай резко подался вперед, нанося коварный удар. Его скошенный, узкий обезьяний лоб влепился в переносицу Хоукса. Противный звук ломающейся кости заглушила звонкая оплеуха. Это быстро сориентировавшийся Шарик почти синхронно с шефом саданул инженера по затылку. Американец распластался, уткнувшись лицом во влажный песок. Подчиняясь инстинкту самосохранения, он скорчился, обхватил голову руками, подтягивая колени как можно ближе к подбородку.

Удары градом посыпались на бедолагу, имевшего неосторожность задолжать свирепой троице. Хоукса молотили словно сноп, равномерно обрабатывая все стороны его подернутого слоем жирка тела. Иногда Шарик нагибался, приподнимал за волосы голову американца и с явным наслаждением плевал тому в глаза. Зачем он проделывал столь бесполезные и бессмысленные действия, было непонятно даже приятелям бритоголового. Наверное, иного варианта унижения распаленный мозг питекантропоподобного ублюдка в данный момент придумать не мог.

С полминуты интенсивно поработав ногами, бандиты сбавили темп. Хоукс не шевелился, только громко стонал, загребая под себя песок, окрашенный кровью.

– Зарыться, что ли, хочет? – высказал предположение Шарик. – Командир, мы, кажись, перестарались. Фарш из мужика сделали.

Избиение прекратилось. Главарь снова присел и, взявшись за плечо, перевернул инженера. Хоукс был в сознании. Разлепив губы, американец тихо прошептал ругательство, ставшее благодаря голливудским боевикам понятным даже не сведущим в иностранных языках отморозкам:

– Fuck you!

Лишай медленно поднялся, переглянулся с приятелями. Трое громил стояли над избитым мужчиной, соображая над планом дальнейших действий. В деле с американцем имелась одна загвоздка: клиента надо было обработать аккуратно, не нанося тяжелых физических увечий. Таков был приказ, ослушаться которого они не смели. Человека, отдававшего распоряжения, эти отморозки боялись до колик в животе, боялись точно собаки злого хозяина, способного переломить хребет за малейшую провинность.

Но перед бригадой мордоворотов была поставлена конкретная задача: сделать мистера Стивена Хоукса посговорчивее, а с этим как раз возникли сложности. Вначале американец попытался выставить непрошеных гостей за дверь скромной дачи, которую он арендовал у отставника-пенсионера. Несколько зуботычин и показательный марафон практически нагишом по пыльным дорогам дачного поселка тоже не подействовали. Инженер упрямился, показывая характер.

Конечно, у парней имелось в арсенале несколько радикальных методов, способных склонить к сотрудничеству любого. В мастерстве пытки они, особенно Шарик, могли соперничать со средневековыми палачами или мастерами из гестапо. Опыта парни поднабрались на заре перестройки, когда «бомбили» первых кооператоров, не желающих платить дань. Мастерство шлифовалось с годами. Даже на зоне, где перебывали все из этой троицы, находились подходящие объекты для совершенствования навыков причинять боль. Клиент, побывавший в руках Лишая или Шарика, уже никогда не мог бы похвастаться хорошим здоровьем и, как правило, продолжал работать, что называется, на аптеку. Но с американским инженером случай был особый. Нельзя было перегибать палку, то есть уродовать упрямца.

В душе каждый из троих бандитов проклинал запрет босса на крутые меры. Несговорчивый толстячок их просто бесил, выводил из себя. Поэтому, несмотря на приказ, громилы пинали инженера с садистским наслаждением и с трудом сдерживались от более решительных действий. Впрочем, Шарик хватался за пистолет, намереваясь если не выстрелить, то хотя бы рукоятью оружия проверить на прочность череп мистера Хоукса. Только рык пыхтящего Лишая останавливал несдержанного отморозка.

– Fuck you, – повторил американец, пытаясь приподняться.

– Лежать, скотина! – Шарик наступил жертве на грудь.

Придавленный ступней мучителя, Хоукс вновь распластался на песке, отхаркиваясь кровавыми сгустками.

Возникшую паузу заполнила тишина. Мерно журчала вода. В негромкий шелест молодой листвы вплеталось чириканье пичуг, ведущих свои разговоры. Природе не было дела до людей, упражнявшихся в жестокости. А они, в свою очередь, не обращали никакого внимания на красоты окружающего мира.

Взяв короткий тайм-аут, головорезы восстанавливали дыхание, сбившееся от усердной работы ногами. Сдавленно постанывающий инженер перекатился на бок и принялся ощупывать ребра. Прикасаясь к ссадинам, он громко всхлипывал и скрипел зубами. Неугомонный Шарик, постановивший отомстить за свое купание по полной программе, наступил на запястье инженера.

– Погоди, мы еще тебе все ребра переломаем, – многообещающе сказал бандит.

Американец скорчился в ожидании нового удара. Этот кошмар казался Хоуксу бесконечным. В самых страшных снах он не мог представить, что будет валяться с окровавленной физиономией на берегу русской речушки, а несколько громил будут использовать его вместо футбольного мяча. Впрочем, на данный момент в мозгу инженера не было посторонних мыслей. Он позабыл то, что был гражданином мировой сверхдержавы, вполне обеспеченным человеком и, наконец, просто мужчиной с чувством собственного достоинства. Мистер Хоукс думал только об одном – когда прекратится истязание и его перестанут бить.

Некоторые психологи утверждают, что между жертвой и палачом возникает нечто вроде телепатической связи, позволяющей читать мысли друг друга. Лишай психологией не увлекался и ничего, кроме порножурналов, не читал. Но чутье у него было отменное.