Читать интересную книгу Военная контрразведка и армия. Записки ветерана органов военной контрразведки - Борис Васильевич Гераскин

для многих миллионов. Набиравшее в России силу капиталистическое производство, нуждавшееся в постоянном притоке рабочих, создавало для этого благоприятные условия.

В 1897 году, распродав хозяйство, дед забрал к себе и семью, состоявшую из жены Марии Захарьевны и трех сыновей: Ивана, Александра и Василия. В Петербурге Иван Иванович работал до 1914 года. С началом мировой войны с завода уволился и возвратился в Сеитово, где снова занялся сельским хозяйством.

На этот раз дед поселился в новом просторном доме. Старая изба сгорела при пожаре в деревне в одно жаркое лето. Получив страховку, дед построил новый деревянный дом, обложив его снаружи кирпичом. Здесь он и прожил безвыездно оставшиеся годы.

С началом коллективизации вместе со старшим сыном вступил в колхоз, отдав в обобществленное хозяйство лошадь, сбрую и скромный сельскохозяйственный инвентарь. Дед трудился в колхозе главным образом слесарем при кузнице. В личном хозяйстве содержал корову, овец и птиц. К дому примыкал небольшой сад. За ним находились гумно и банька.

Иван Иванович Гераскин ушел из жизни в конце 1941 года, а его старший сын еще раньше утонул в Оке.

К деду в деревню Сеитово я приезжал в тридцатые годы дважды, последний раз незадолго до Великой Отечественной войны. Несмотря на солидный возраст и полную испытаний жизнь дед болел редко, держался бодро, много трудился. Меня поражало то, что в аккуратно подстриженной бороде и волосах у него не было седины. Дед относился к людям крутого нрава. Домочадцев стремился подавить своей волей и ни с кем власть не делил. Его слово считалось последним и окончательным. В нетрезвом состоянии грубил и скандалил.

Моя бабушка, Мария Захарьевна, в противоположность деду, была небольшого роста. И сыновья пошли в нее. Это давало деду основание говорить, что она испортила породу Гераскиных. Помню бабушку всегда одетой в темное, настороженной и суетящейся, заботливой и тихой. Черный платок плотно облегал ее морщинистое, бледное, с добрыми и испуганными глазами лицо. Боль вызывали ее руки со вздутыми венами, деформированными ладонями и пальцами. Казалось, вся их жизнь, без отдыха, была наполнена непосильным трудом. Бабушка была набожной и совершенно неграмотной. Скончалась она в 1949-м, на 92-м году жизни.

Если деда и его старшего сына Ивана можно отнести к полупролетариям, так как они на какое-то время покидали крестьянское хозяйство, жили в городе и работали на производстве, а затем снова возвращались в деревню, то два младших сына окончательно порвали с землей, пополнив ряды пролетариата.

Мой отец, Василий Иванович Гераскин, был в семье младшим сыном. Родился также в деревне Сеитово в 1890 году. Окончил только сельскую школу. Трудовая деятельность отца началась в тринадцать лет. Беспрерывно работая на предприятиях Петербурга, он освоил сапожное, литейное, слесарное и токарное дело, став со временем высококвалифицированным рабочим.

Начавшийся в России общий демократический подъем, стачечное движение, сама революция 1905 года оказали определенное влияние и на сознание отца. Для него, подростка, все было ново, интересно и заманчиво.

За Невской заставой, в церкви при текстильной фабрике «Максвел», отец слушал проповеди священника Галона и в морозный день 9 января принял участие в шествии к Зимнему Дворцу с петицией петербургских рабочих к царю. Занимался в политическом кружке, помогал революционерам распространять среди рабочих и солдат Новочеркасского полка листовки и нелегальную литературу, участвовал в демонстрациях и октябрьской всеобщей стачке, задерживался полицией. И все же, забегая вперед, отмечу, что революционера из него не получилось. Наверное, к глубокому восприятию социалистических идей он оказался неподготовленным.

Наступил 1912 год. Через несколько месяцев отцу предстоял призыв в царскую армию. Чтобы избежать службы в пехоте, он накопил 125 рублей и на эти деньги окончил частные курсы шоферов. В те времена профессия шофера относилась к довольно уникальным специальностям.

В соответствии с действующим порядком призыва в царскую армию отец в октябре месяце выехал по месту рождения — в деревню Сеитово. Призыв проводился воинским начальником в уездном городке Ерахтур. Как обычно, он сопровождался шумным весельем и гуляньем рекрутов, причитаниями и напутствиями родных и близких.

Пересекши поездом с новобранцами почти всю Россию, отец через месяц пути прибыл в Харбин, тогда еще молодой город в северо-восточном Китае на реке Унгари, где ему предстояло служить в 1-й Заамурской железнодорожной бригаде. Части и подразделения бригады готовили специалистов для обслуживания Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД), построенной Россией в 1897–1903 годах.

Для отца началась новая жизнь. Солдатские будни, строгая дисциплина и жесткий воинский порядок отодвинули все личное на второй план. В свои права вступили «так точно» и «никак нет». Солдату выдавалось денежное содержание — один рубль в месяц. Из этой суммы тридцать пять копеек уходило на стирку, а остальное — на мелкие личные расходы.

Первые месяцы отец служил телеграфистом, а затем шофером. На единственном во всем Харбине автомобиле «опель» возил управляющего КВЖД генерала Хорвата.

Истекал второй год службы отца. В августе 1914 года вспыхнула Первая мировая война, отразившаяся и на его судьбе. В составе вновь сформированной 2-й Заамурской железнодорожной бригады отец, оставаясь шофером, в марте 1915-го прибыл во Львов. Здесь, в Галиции, его застала Февральская революция 1917 года. Отец вспоминал, что свержение самодержавия встретили в войсках, особенно солдаты, с восторгом и воодушевлением. Армия приняла присягу Временному правительству. Везде весели лозунги: «Да здравствуют Государственная дума и народ!», «Да здравствует свободная Россия!».

Как представитель солдат отец участвовал в работе фронтового съезда, состоявшегося весной 1917 года в городе Каменец-Подольском. На съезде присутствовали: А. Керенский, выступивший с речью, прапорщик Н. Крыленко — от большевиков и французский министр-социалист Альберт Тома, призывавший солдат продолжать войну до победного конца. О положении на фронте сделал доклад А. Брусилов. Генерал говорил о больших потерях в боях с противником, падении воинской дисциплины и растущем дезертирстве. А в целом — о развале армии. Имея в виду поднять боеспособность войск, съезд в одном из решений счел необходимым создать «ударные батальоны смерти» из добровольцев.

Эти и другие меры ни к чему не привели. Июньское наступление, организованное Временным правительством, провалилось.

Отступая из Галиции в составе русских войск, отец проделал на автомашине путь от Черновцов до Киева, где осенью 1917 года его часть расформировали. Вся дальнейшая жизнь и служба отца связаны главным образом с древним и самобытным Киевом. Город настолько стал ему близок и дорог, что отец всегда считал себя киевлянином. Время, предшествовавшее Отечественной войне, в жизни отца не назовешь безоблачным. Ему пришлось многое пережить.

В 1926 году он вступил в члены коммунистической партии, а спустя год коллектив 2-го дрожзавода,