и докторов в лаборатории был даже главный куратор Пирс. От препарата, который ввели, всё тело будто вывернуло наизнанку, а кости словно раздробили. Ему их уже дробили… Кажется. До сих пор фантомно тянуло мышцы. Зато неприятно стягивающей плёнки криогеля на коже не ощущалось, вероятно, тот догадались смыть. От исследования тела на предмет повреждений отвлёк тот самый звук, который стал громче: теперь словно тарахтел трактор или старый советский холодильник. Вибрация передавалась в грудь, разливаясь умиротворением по телу.
«Мр-мр-мр…» — раздавалось мерное мурлыканье, и он открыл глаза, чтобы убедиться, что это и правда кошка. Рыжая со светлыми подпалинами и зеленовато-жёлтыми внимательными глазами. Красивая, ухоженная, с ошейником и жетоном. Сидела на его груди и была источником тепла и звуков.
Откуда-то он знал, что нельзя, чтобы её увидели в лаборатории и показывать, что они контактировали. Обычно ничем хорошим это для животных не заканчивалось. Кураторы всегда были недовольны, если те к нему лезли. За этим следовало наказание. И для животного — тоже.
Но что-то предпринять не успел. Словно затвор щёлкнул замок, и в лабораторию вошёл одноглазый афроамериканец с военной выправкой и опасным взглядом. Этот человек точно присутствовал во время последних опытов.
— Пришёл в себя, Солдат? Отлично. Возьми на руки кошку и следуй за мной, — приказал одноглазый.
Из-за уверенного тона хотелось скорее бежать выполнять распоряжение, но это могла быть очередная проверка, когда наказывают за подчинение постороннему. Так что он отстранённо уставился в потолок расфокусированным взглядом, впрочем, не теряя из виду одноглазого, который подспудно не нравился и вызывал раздражение. Лживый человек.
— Так, да? — недовольно буркнул мужчина и посмотрел на кошку. — Гуся, может, ты пойдёшь со мной?
Кошка на миг прекратила мурлыкать, фыркнула, но осталась на месте.
— У меня для тебя есть вкусный кусочек кри… — на этих словах кошка заинтересованно повела ухом, всё-таки встала на четыре лапы подтягиваясь и выгибая спину. Её очень хотелось погладить, а ещё лучше, не отдавать одноглазому, но пришлось сдержать порывы.
Одноглазый поманил эту «Гусю» куском в пакете, но кошка задумчиво попрядала усами, а потом отвернулась задницей к своему угощателю и снова улеглась. На этот раз на животе.
— Агент Суини, — позвал одноглазый в двери, и, поигрывая шокерами, вошёл Куратор.
— Солдат, встать, — распорядился Куратор.
И первым желанием было послушаться, но в голове… образовалась странная пустота, а ещё появилось ощущение, словно на него смотрел кто-то изнутри и этому «кому-то» не понравилась эта готовность беспрекословно подчиняться приказам.
— Солдат, я сказал, встать! — рявкнул Куратор, и кошка Гуся поджала уши и заурчала.
— Пожалуй, достаточно, агент Суини, — остановил Куратора одноглазый, и они оба вышли.
«Это был Ник Фьюри — глава «Гидры, — заявил голос в его голове, и он чуть не вздрогнул от неожиданности, пытаясь понять, кто вышел с ним на связь и когда в него успели вмонтировать микрофоны. Во время опыта? Но одно дело звук, а чтобы тот подкреплялся слепком картинка-запах?! — Фьюри управляет организацией из тени, чтобы не получилось, как с прошлым её лидером, которого все стремились убить».
Он судорожно осмотрел пустое помещение и столкнулся взглядом с зелёно-жёлтыми глазами.
«Не волнуйся так, малыш. Я только что смогла наладить нашу ментальную связь».
И перед глазами замельтешило. Надо было подхватить ускользающую волну и направить…
«Кто ты?» — смог он оформить мысль и отправить по телепатическому коридору.
Кошка фыркнула, чуть встряхнувшись, возможно от того, что эта мысль была слишком громкая или ещё какая-то.
«Я — Фырх’муан-мраа. Твой родитель», — как бы странно это ни было, но имя имело свой запах и пахло металлом и чем-то вроде топлива.
«Моя ма-ма?», — вспомнил он непривычное слово, которое загорчило на языке.
Он был созданием, и родителей и матери у него быть не могло, тем более — кошки, пусть и обладающей необычными способностями. Но откуда-то вдруг вспомнилось, что животные иногда подбирают человеческих детёнышей и растят их как своих, и все возражения отпали. Было приятно быть чьим-то. Чувство общности, тепла и внимания делали с ним что-то непонятное, но точно не плохое.
«Мама? Пожалуй… Пусть будет мама. Ты совсем слабый, поэтому я буду защищать тебя, мой Барх’мраа-ффы», — имя, которое ему дала мама, пахло льдом и криогелем. И почему-то это «Барх» напомнило о чём-то ускользающем, как о каком-то прозвище или другом имени, которое ему дал кто-то важный. Но в любом случае у него появилось имя и ещё никто не хотел защищать его. Наверное… Он ощутил и облегчение, и что от слабости отключается, а может этот «ментальный контакт» выпил все его силы, как знать. Впрочем, если с ним будет… Фырх’м… мама, то ничего плохого не случится — в этом была твёрдая уверенность.
* * *
— Dobroe utro, Soldat, — пробуждение было, словно ледяной душ из лабораторного брандспойта.
Вдоль позвоночника пробежала стылая волна, а в висок словно наживо ввинтили крюк. Он открыл глаза и увидел Первого Таскмастера. Всё нутро перетряхнуло от его голоса, интонаций и пусть и сильно постаревшего вида. В лаборатории стоял Василий Карпов, которого он не видел с той поры, как его привезли в «Гидру», в США. Первый Таскмастер был с ним на время испытательного срока, а потом пропал, но вот опять появился.
Сознание замутилось, а непослушное и неповоротливое тело невероятно медленно приняло вертикальное положение навытяжку. За Карповым стояли Фьюри и главный куратор Пирс.
— Soprotivlyaeshsya? Zhelanie. Rzhavyj. Semnadcat'. Rassvet. Pech'. Devyat'. Dobroserdechnyj. Vozvrashchenie na rodinu. Odin. Tovarnyj vagon, — отчеканил Первый Таскмастер, и всё вокруг исчезло. Сузилось до единственного стремления выполнить команду наилучшим образом.
Что-то шумело и выло, кто-то что-то говорил, а потом… Он успел лишь увидеть мелькнувшую массу щупалец, похожих на осьминожьи, пронёсшуюся мимо. И эти щупальца затянули Первого Таскмастера с остекленевшим взглядом в пасть существа, которое он принял за кошку. За… маму.
Фырх’мама недовольно мявкнула и угрожающе зашипела, в голове зашумело сильнее, но одновременно сознание начало проясняться. Нужно было встать: оказывается, он упал на пол и откатился от «опасности».
— Г-Гуся, милая, тише. Всё хорошо. Мы уже уходим! — попятившись, зачастил одноглазый мужчина… Фьюри. Глава «Гидры».
— Боже мой, Ник, ты это видел?! — вращал глазами главный куратор Пирс. — Она-она-она… Она его… Она… Что это?
— Я всё объясню позже, — Фьюри утащил Пирса за дверь лаборатории. Снова щёлкнул замок, и он… Барх снова почувствовал себя в безопасности.
Было необычно осознавать то, что рядом с существом — «монстром», лишь внешне похожим на кошку, он чувствовал себя комфортней, чем с любым человеком в этом месте.
Он огляделся по сторонам в