Читать интересную книгу АБеВеГа русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных обрядов - Михаил Чулков

Айха-Дгани

– калмыцкое божество, жилище коего полагают в преисподней; от сего божества, разрушатся их огненные Галаты. См. Вера.

Ажушок или Ажулунач

– идол всех камчадалов[3]; вообще его изображают столбиком с обделанной верхушкой наподобие человеческой головы. Ставится он в юрте над домашней посудой и почитается за караульщика, отгоняющего от юрты злых духов за что и кормят его камчадалы каждый день, мажут ему голову и рожу вареной сараной[4] или рыбой.

Алане

– славянский народ[5], не имевший ни богов, ни храмов, ни жрецов, но, вынув саблю из ножен и вонзив ее в землю, поклонялся ей, как богу, которого мнили правителем всех тех мест, в которых они воевали. Некоторые из этого народа предсказывали будущее, складывая и разбирая в определенное время прутики с наговариванием и соблюдением различных торжественных обрядов.

Албаст

– так вотяки[6] называли дедушку-домового, который по их мнению живет в пустых избах, деревнях и банях. См. Домовой.

Алган-Голи

– калмыцкая адская шнурованная книга, в которую записывают все содеянное калмыками, и по которой они бывают судимы Ирлик-ханом, то есть их адским судьей. См. Вера.

Алган-Таки или Таки-Алган

– так у башкиров называется торжество, которое бывает перед свадьбой; бабы и девки заводят между собой спор о невесте, однако первые одерживают верх и, взяв первенство и преимущество у вторых, выводят в некотором месте у невесты волосы.

Алида

– так вотяки называют лешего, и уверяют, что он имеет одну только ногу и ту наизворот, один большой глаз и превеликую титьку, которую втискивает людям в рот, и тем их удушает. См. Леший.

Амидаба

– так калмыки называют одного из своих бурханов, который обладает двухтысячным небом, и такое множество воображают себе раёв, что и перечесть трудно; ибо каждому бурхану приписывают особое небо, в котором он водворяется с душами праведных, а бурханов полагают необъятное число. См. Вера.

Амлея

– бог камчадальский, сын Утужил Кутхи. См. Вера.

Анга-Соарен

– так у черемисов называется праздник, который они справляют перед распахиванием земли. См. Вера.

Антара

– так по преданию калмыков называется четвертная всесветная река, в коей определяют они все четыре реки. См. Вера.

Антихрист

– противник Христу. Раскольники утверждают, что Антихрист воцарился уже мысленно в то самое время, как началось в Москве исправление книжное, и будто бы Москва есть Вавилон и престол Антихристова царства и уже настало время второго пришествия Христа, для чего некоторые, зажигая свечу, молятся ночью всегда до пения петухов, ожидая страшного суда и тогда уже спать ложатся.

Аху-Галап

– так у калмыков называется первенствующий галап, то есть век или эпоха от сотворения мира. См. Вера.

Ачускай-Пас

– под этим именем мордва почитает некоторого идола, коему приносят в жертву рыжую корову.

Ая-Итор

– лопари почитают этого идола богом грома и грозы. См. Вера.

Б

Байкал-озеро

– по уведомлению иностранных писателей у монголов и бурятов по суеверному воображению Байкал называют морем, боясь, чтобы оно, когда дадут ему имя озера, за это бесчестие им мстить не стало и не причинило бы им несчастья.

Бакша

– так называют у киргизов особого рода колдунов. См. Ворожеи.

Балын-Гус

– так называется магометанское кладбище, находящееся в пригороде в Билярске, где по мнению магометан, татар и башкиров лежат их святые. См. Кладбища.

Баран каменный

– камчадалы, когда имеют нужду найти неведомого вора, то жгут становые жилы этого барана при собрании многих людей и при шаманах ибо по их мнению после этого сводит ноги того злодея, так как эти жилы от огня сжимаются.

Береза

– некоторые древние чудские народы обитали в таких местах, в которых было весьма мало леса, а березовых деревьев и вовсе не находилось. Наконец увидели они не только на степях своих, но и внутри самих жилищ своих произрастающие березовые деревья; это, не свойственное странам их растение привело их в несказанный ужас; а как они прибегли к гаданию, то волхвы их растолковали им, что это значит завоевание их былых земель белым царём, поскольку это растение из его владений к ним перенеслось. И так суеверный народ, поверив тому, оставил свои города и жилища пустыми и перебрался в другие места.

Билюкай

– камчадальский бог грома, молнии и дождя; он – то же, что и Пилячуч. См. Вера.

Благовещение

– суеверы утверждают, когда птица проспит Благовещенскую заутреню или в этот день завьет гнездо, то у ней на некоторое времени в наказание отнимаются крылья, и она летать не может, но ходит по земле.

Бой кулачный и палочный

– в великом обыкновении по всей России. Бьются один на один или стена на стену. Это должно значить шутку, однако нередко случается, что иному разобьют голову или переломают кости, а иные от этого увеселения лишаются и жизни.

Борода

– раскольники, именующие себя староверами, эту кучу волосьев почитает выше всех своих членов и дороже самой своей головы, мня, что они с бородою составляют образ и подобие божие, не вообразя и не размысля, что если Бог есть дух, то плоть наша ни малейшего подобия его составить не может, а ради этой неправосоставленной ими системы лучше хотят быть лишены головы, нежели бороды, чем и многих простаков заразили.

Бородон

– чувашское божество, которое они почитают хранителем их деревень.

Брак

– накануне брачного сочетания, приглашается в дом жениха мальчик лет шести или семи, который укладывает вещи в нарочно для того купленный ларчик, который жених тем же вечером относит в подарок невесте; а именно – башмаки, опахало, серьги, пряжки, белила, румяна, перчатки и проч. Во времена пребывания жениха у невесты, сидит он с нею на мохнатой шубе в знак будущей благополучной жизни. На другой день перед поездом в церковь тот же мальчик или другой с невестиной стороны должен невесту обуть в ее новые башмаки и продает ее косу за гривну или за рубль, то есть, что дадут. Невеста в знак ее покорности повинна в первый раз разуть жениха; причем жених кладет в сапоги в правый деньги а в левый плеть; и когда невеста сперва за левую ногу примется, то жених, вынув плеть, ударяет невесту, а если за правую, то отдает ей положенные деньги. Новобрачных же не кладут никогда спать в жилой хоромине, но в пустой и не топленной, как бы стелено не было, и некоторые для того нарочно стоят покои и на потолок земли не кладут. Под постель кладут ржаные снопы или солому. Если на невесту в церкви для головного убора венца не надевают и держит его какой-либо мужчина, то верят что тот брак будет недействителен, и жена непременно будет иметь побочных мужей или любовников, потому что она венца не надевала или потому что венчались их трое вместо двух. На другой день после свадьбы, если невеста не была в девках целомудренна, то матери ее преподнесут стакан с дырою, из которого напиток потечет, когда она возьмет его в руки, ибо дружка, поднося ей стакан, зажмёт эту скважину пальцем.

К сговоренной невесте у яицких казаков до самой свадьбы собираются ее подруги каждый вечер, поют песня, пляшут и играют с молодцами. В это время, которое иногда продолжается до двадцати недель, жених почти может обходиться с невестой как муж с женою. В девишник должен он принести невесте в подарок платье и весь женский убор. Напротив того, невеста дарит ему шапку, сапоги, рубаху и штаны. После венчания едет невеста от церкви на телеге, а позади нее сидят мать и сваха, которая на всех пальцах должна иметь кольца и обе с двух сторон прикрывают невесту полотенцем, дабы зрители лица не видели. Перед телегой идет жених с отцом и дружкою, позади телеги многие ездят на лошадях верхом, и один из них держит полосатую плахту, которую черкасские жены обыкновенно носят вместо юбки на длинном шесте как знамя, и она плахта тем достойнее примечания, что, что местные женщины оной не носят. В прочем приятели препровождают день бракосочетания в питье, пляске и пении, и притом еще по большей части на улице. У этих козаков прежде был такой обычай, что ежели кто больше жены держать не хочет, то выведя ее на площадь, продаёт.

У донских казаков жених приезжает верхом за своею невестой, и лошадь под ними обвешана колокольчиками, дабы невеста слышать могла прибытие своего жениха. Эти колокольчика хранятся потом или у родителей новобрачных, или у них самих для памяти; невеста не приносит никакого приданого своему жениху, но он должен ее одеть с головы до ног.

Когда камчадал пожелает жениться, то высмотрев себе невесту обыкновенно в другом, а не в своем острожке, переселяется туда, объявив невестиному отцу или матери о своем намерении, некоторое время там работает, показывая свое удальство и проворство, и услужая всем почище холопа, а более всего своему будущему тестю, теще и невесте, а потом требует позволения хватать невесту. И если поступки его родителям невесты и сродникам, также и самой ей понравятся, то получает он соизволение, в противном же случае или вовсе пропадают его услуги, или же с некоторым вознаграждением он отпускается. Иногда случается, что такие женихи, никому ничего не сказав, переходят жить в чужой острог и работают, и хотя всякий по услугам их может признать, с каким намерением они это делают, однако никто их о том не спрашивает и не говорит ни слова, пока они или сами или через других не объявят родителям невесты о своем изволении.