А Синтия не хотела иметь интимные отношения с мужчиной, для которого любовь это просто физические упражнения, игра, в которой можно побеждать и проигрывать с одинаковым равнодушием.
– Да, действительно, я сделал ей предложение, милорд, – ответил кузен очень серьезно, глядя на лорда Галифакса. – Но жестокая девчонка отвергла меня, и мое бедное сердце рыдало, когда я, убитый горем…
– Хватит, Робби! – воскликнула Синтия.
Ей одновременно хотелось рассмеяться и двинуть его в ухо. Она увидела, что лорд смотрит на ее кузена, вытаращив глаза.
– Не обращай внимания на этого прохвоста, папочка, – примирительно сказала она. – Услышав мой отказ, Робби слегка двинулся умом, но он честно все исполнил, как ты ему приказал. А теперь оставь беднягу в покое. Он не создан для того, чтобы быть мужем. И ты должен знать об этом, если слышал хотя бы половину тех сплетен, которые рассказывают о нем в салонах.
– Ты упрямая девчонка, – в словах лорда Галифакса слышалась безнадежность и большая любовь. – Твоя мать ужасно расстроится, когда узнает, что ты не приняла предложение твоего кузена. Она очень хотела, чтобы ваша свадьба состоялась. Этого же хочет и леди Монрояль. Отличный был бы брак. И я настаиваю, чтобы ты пересмотрела свое решение, Синтия. Тогда Роберт сможет снять с твоих плеч заботу о Милфорд-Холле, и тебе не надо будет заниматься делами. И, конечно, – добавил он, – такой альянс позволит все состояние сохранить в семье.
Синтия прекрасно знала, куда клонит ее отец. Но замечание о том, как легко он собирается распорядиться ее богатством, вывело ее из себя. Она, разумеется, возмутилась.
– Я уверена, что Роберту ни к чему еще одно имение, Папа, – сердито сказала она. – Он уже купается в золоте, так что мое приданое вряд ли сделает его богаче. Лорд Галифакс строго посмотрел на нее.
– Прикуси свой язычок, Синтия, – приказал он. – Такие вещи решают только джентльмены. И если Роберт согласен взять тебя в жены, я очень советую тебе принять его предложение. Это весьма выгодный договор для тебя, моя дорогая. Так что, лучше будет, если ты подчинишься нам.
– Не будет никакого договора, как ты это называешь, – резко ответила она. – Я уверена, что у Робби нет ни малейшего желания быть моим мужем. И не только моим, кстати. А кроме того, мы уже решили, что не подходим друг другу. Не так ли, Робби?
Она вопросительно взглянула на кузена.
– Это ты так решила, дорогая Синтия, – произнес он. – И совсем не мое дело спрашивать – почему.
Синтия с удовольствием бы свернула ему сейчас шею. Но она не успела ничего ответить.
– Итак, ты намерена и впредь перечить мне, Синтия? – суровым голосом спросил лорд Галифакс.
Его дочь мгновенно распознала искорки разгорающегося гнева в его красивых голубых глазах.
– Ты имеешь в виду, отказываюсь ли я быть женой человека, которому не нужна жена? И которого я не считаю достойным мужем, папа? Тогда я отвечу тебе – да, я намерена отстаивать свое решение. И никогда не приму предложения ни одного из этих джентльменов, которых ты мне пытаешься навязать, ни охотников за моим богатством, которые преследуют меня. Лучше жить одной. Думаю, что в двадцать девять лет, папа, я имею полное право выбора.
Лорд Галифакс внимательно смотрел на свою дочь несколько секунд.
– Ты можешь мне сказать точнее, чем именно тебя не устраивает маркиз Монрояль? – спросил он неожиданно, чем моментально сбил ее с толку.
Синтия быстро глянула на своего кузена.
– Что ж, посмотри на него сам, папа, – ответила она, всплеснув руками.
Элегантный маркиз стоял, небрежно облокотившись о каминную полку, словно картина – в светло-серых облегающих панталонах и модном сюртуке нежно голубого цвета.
– У Робби, конечно, замечательный вкус, – объяснила она, наслаждаясь тем замешательством, которое промелькнуло на обычно невозмутимом лице кузена. – Но ведь он далеко не первой юности. А иногда у него бывает и вовсе потрепанный вид, и это, несомненно, результат увлечения азартными играми и будуарами…
– Синтия! – вскричал отец. – Я не могу поверить, что ты позволяешь себе выражаться так неделикатно! Попрошу тебя следить за своей речью, моя девочка. Чем занимается муж вне дома, это его дело. Жена, конечно, имеет право на то, чтобы муж ее любил, но…
– Но в том-то и загвоздка, папа, – не утерпела Синтия. – У нашего дорогого Робби слишком много женщин, на которых распространяется его любовь.
– Ах, Синтия, ты ко мне несправедлива, милая, – протянул маркиз, прежде чем его дядя пришел в себя от шока. – Я признаю, что моя репутация не так безупречна, как твоя, несомненно. – Он явно намекал на недавнюю беседу. – Но это жестоко с твоей стороны упрекать меня за мелкие шалости и подозревать, что я вообще свихнулся.
И маркиз насмешливо хмыкнул.
– Я совершенно согласен с Робертом! – воскликнул лорд Галифакс. – Тебя послушать, Синтия, так можно подумать, что ты не хочешь больше выходить замуж. Это верно?
Синтия поймала вопросительный взгляд отца. Ее удивило, уже не первый раз, то, что мужчины никогда, кажется, не могут понять женщин. Неужели ее отец не догадывается, что, конечно же, она хочет выйти замуж, она просто мечтает об этом все сильнее с каждым днем. Время идет, и ее мечта иметь собственную семью становится все более несбыточной.
Однако она отказывалась принять выбор ее родителей, как она это сделала раньше, выйдя замуж за богатого виконта Лонсдейла. Тогда она подчинилась, потому что у нее не было своих желаний.
Солидный, добропорядочный старый муж ее больше не устраивал, хотя Синтия знала, что весь свет, – так же, как и ее родители, – ожидает от нее разумного решения и согласия на брак именно с таким человеком. Но в душе она мечтала о совершенно другом мужчине…
Вот только посмеет ли она осуществить свою мечту? – думала Синтия. Посмеет ли она хотя бы попытаться найти такого мужчину, которого хочет?
И отец, и лорд Монрояль ждали ее ответа. Роберт с циничной усмешкой смотрел на нее, будто предлагая Синтии сознаться в тайных желаниях.
– Нет, папа, – сказала она, отвернувшись и глядя на старую грушу в саду под ней. – Я не против того, чтобы второй раз выйти замуж. Совсем наоборот, если уж ты хочешь знать правду.
– Тогда почему ты так упрямишься, Синтия? – вспылил лорд Галифакс. – За полгода ты получила больше дюжины великолепных предложений. Кого тебе еще надо, дитя мое? Уж не принца ли ты ждешь?
На это Синтия ничего не могла ответить и была благодарна, когда за нее вступился кузен.
– Прости меня, дядя, – сказал маркиз, – но, насколько я понимаю, мы движемся в противоположном направлении. Синтия всегда была послушной. Она ведь приняла предложение Лонсдейла, которого вы нашли для нее десять лет назад, милорд.