— Фокс, дорогой! Ты же не отказался раз и навсегда от шиш-кебаба, после того, как арабы уничтожили башни-близнецы!
— А вот и отказался! Заметь, мы сидим здесь и кушаем… не шиш-кебаб.
— О, милый, ты во всем такой максималист?
— Во всем, милая, во всем.
— Угу. И… в постели.
— Это вопрос?
— Это информация. Комплиментарная, милый…
— Милая…
А к чему, агент Малдер вкупе с агентом Скалли, сей «белый шум»?! К чему все цирлихи-манирлихи?! Вы же, так сказать, в стране Бога и моей! То есть в своей стране! У себя дома!
Пусть тетка в балахоне с рожком мороженого в руке (иначе — Статуя Свободы) взывает буквами, высеченными на постаменте:
Отдай мне твоих обессиленных,
Твоих нищих, жаждущих глотнуть свободы,
Отвергнутых твоими берегами,
Посылай их, неприкаянных, измученных штормами…
И я освещу им путь в золотые врата!
Да пусть, пусть! Как вариант «твоих обессиленных, твоих нищих, отвергнутых, неприкаянных» вполне толкуется в пользу выходцев из Поднебесной. Вот и Чайна-Таун в нью-йоркском Квинсе, того и гляди, потеснит легендарный интеллигентский Гринвич-виллидж!
Короче, агент Малдер и агент Скалли! Почему бы просто не заявиться в навороченный «Зеркальный карп» с группой поддержки?! Почему бы не разворотить навороченное — просто чтобы душу отвести?! Эдак:
— Стоять-сидеть-лежать! ФБР!
— Вы имеете право хранить молчание… (Но не советуем!)
— Вы имеете право на адвоката… (Но он вряд ли будет кстати!)
— Вы имеете право… (Но не можете!)
Далее по процедуре, которая столь же бессмысленна, как само слово «процедура».
Почему бы и нет?
Потому что!
Потому что: никогда не задавай вопросов, ответы на которые тебе не известны заранее! Азы любого профессионала — из ФБР ли, из Моссада ли, из КГБ ли…
Для специальных агентов Фокса Малдера и Дэйны Скалли, по части ответов, — пока полный туман. Как, впрочем, и по части вопросов. Одно вытекает из другого. А другое перетекает в одно, становясь иным. Тьфу! Сплошная китайская грамота! Чайн-ворд! Почувствовать — да. Понять — нет.
* * *
Так чувствуйте, агент Малдер и агент Скалли, чувствуйте! Насчет «понять» — не вашего ума. По исполнении надлежит доложиться, что чувствовали. И — отдыхайте! Далее — уже не вы. Вы — уже не…
— Простите, сэр? Верно ли мы вас поняли?…
— Ну-ну, друзья! Не становитесь буквалистами настолько!
— И все же мы были вам очень признательны, Уолтер, если нам четче обозначить границы наших «отдохновенных» полномочий. А также — где кончается отдых и начинается непосредственно работа?
— Работа?! Ваша работа, агент Скалли и агент Малдер, на данном этапе — взять мула с поличным.
– Мула?
– Мула. Да, так. Прекрасно вы оба поняли! Да, 3 именно! Мул — переправщик груза. Надо пояснять, что за груз? Или мы все здесь профессионалы? Или?…
— Профессионалы, сэр! Так точно, сэр!
— Ладно вам, Малдер!
— Так точно! «Ладно мне», сэр!
— Малдер!
— А я что? Я ничего! Слушаю и повинуюсь, сэр! Вот и агент Скалли не даст соврать!.. Скалли?
— Слушаю и повинуюсь, сэр!
- Друзья, прекратите, пожалуйста!
— И это уже приказ?
— Просьба.
- Так и быть, Уолтер. Так и быть… Но! Давайте начистоту. Всю подноготную. Всю базу данных.
— Вам надо? Уверены?
— Мы уверены, что иначе нам и не надо.
— Извольте. Вам — исключительно как своим… Желаете устно? Под диктофон? Хотя тут все равно «глушилки». Или — дискета? С монитора прочитаете? Ну-ну! Зачем так жадно? Зрение портить… Дам я вам дискетку, дам. На досуге ознакомитесь досконально. И это, к слову, уже приказ, а не простая просьба. Руководство к действию, если угодно.
— Угодно, сэр!
Ну, если угодно, то…
2
Три брата их было, три брата.
Было и есть.
Три брата, уроженцы Поднебесной.
Старший — И-Ван.
Средний — Э-Ван.
Младший — Сань-Ван.
Так и переводится, если строго. От «Ван» — прародитель. «И» — старший отпрыск, «Э» — средний, «Сань» — младший.
Старший, И-Ван. На территории США не зарегистрирован. Не въезжал. Место пребывания — Тайвань. Точнее — данные отсутствуют. Возраст — предположительно под сто. Что-что? Да-да, под сто. Но бодрячком. Умом не сдвинулся. Более того, является мозговым центром в семье. Руководящая и направляющая сила. Фотография? Отсутствует. Да, какая разница! Все китайцы для нас на одно лицо. Короче, старец.
Средний, Э-Ван. Официальный хозяин заведения в Чана-тауне. Имеет Грин-карту. Фактически безвылазно — в «Зеркальном карпе», на втором (и последнем) этаже ресторана, в апартаментах. Изредка, впрочем, появляется на люди. Но очень изредка. Практически никогда. Фотография — вот. Удалось разок щелкнуть. Несколько размыто, но расстояние было… сами понимаете… О, суровый дядя, суровый!
Даже на таком расстоянии. Непосредственный координатор-исполнитель. Короче, монах.
Младший, Сань-Ван. Тоже имеет Грин-карту. Снимает комнату в Гринвич-Виллидж. Полубогема-полустудент. На то и младшенький, чтобы исполнять функции курьера (лулд?!), забивать «стрелки», обсуждать «темы» и так далее. Короче, солдат.
Три ипостаси в этой их загадочной хитро-желтой иерархии, по восходящей — солдат, монах, старец. В деле, которому они служат. Дело — поставка галлюциногена.
Что за галлюциноген, толком пока не ясно. Но не химия, не героин, не крэк, не слег… Нечто натуральное, предположительно растительное. На первых порах вызывает прилив энергии и резкое обострение интеллектуальных способностей потребителя — причем без побочных негативных эффектов. Впоследствии же наступает…
* * *
А кто его знает, что наступает впоследствии! Спросить бы агента Уллмана, но то-то и оно, что проблема возникла — исчез агент Уллман. Казалось бы, нет человека, нет проблемы. Но в данном случае как раз наоборот. Был — и нету! Бесследно.
Считать ли единственным следом на квартире Джереми Уллмана размашистую надпись — маркером по зеркалу в ванной: «Дэйна! Жду тебя».
Вот-вот! Без знака препинания после «Жду тебя»! То ли не успел (не позволили) дописать — где и когда.
То ли просто границы зеркала кончились — надпись впритык к раме.
То ли еще проще — с синтаксисом у агента Уллмана нелады. Хотя… университетское образование. И вообще обострение интеллектуальных способностей в последнее время — последнее, в смысле, до исчезновения. За месяц, за полтора до…
Агент Малдер должен признаться (и самому себе, и напарнику Скалли) — за последние месяц-полтора коллега Уллман несколько раз очень помог… всего-то репликой — как бы случайной, как бы мимоходом брошенной. Но, странное дело, аккурат эта реплика вдруг оказывалась волшебным ключиком к раскрытию дела. Например, дела «Бесплатный сыр». Или дела «Форс-мажор — навсегда». Или дела «Тайм-аут». (Подробности? Без комментариев! Для служебного пользования!)
Сказать, что агент Малдер взревновал к неожиданно возросшему IQ коллеги Уллмана? Не сказать. Хотя где-то обидно. Пашешь-пашешь, роешь до воды, изводишь единой версии ради галлоны черного кофе… Все — monkey-busines! И тут, походя, тебе от щедрот кидают реплику. И все — o'key! Обидно, да…
Сказать, что агент Малдер обеспокоился демонстративным вниманием коллеги Уллмана к напарнику Скалли — вниманием, граничащим с бесцеремонностью? Не сказать. Хотя тоже обидно. Суть не в соперничестве двух бизонов за самочку, нет! У Малдера со Скалли издавна и теперь уже, скорее всего, навсегда — чисто служебные отношения. Напарник напарнику — друг, товарищ и брат (сестра). Но! Скалли — напарник Малдера! А коллега Уллман то и дело недвусмысленно давал понять: почему бы тебе, Дэйна, не сменить этого неудачника — на известного тебе Джереми? Мол, мы с тобой вместе горы свернем! Обидно, да…
Да чтоб тебе пусто было, коллега Уллман! Сгинь!
То-то и оно, агент Малдер и агент Скалли. Ваш коллега Уллман так и поступил.
Точнее?
Сгинул.
При обстоятельствах?
Да ни при каких! Следов борьбы нет. В квартире полный порядок (в понимании убежденного холостяка). Окна закупорены. Входная дверь на цепочке изнутри. А Джереми Уллмана — нет. Извечная загадка «запертой комнаты», психологический практикум для классиков детектива с туманного Альбиона.
Да! На зеркале в ванной: «Дэйна! Жду тебя»… Прокомментируете, агент Скалли?
Без комментариев, сэр.
* * *
Ладно, Дэйна, для нашего Железного Винни, для старины Уолтера у тебя не нашлось комментариев. Но своему давнему напарнику, другу-товарищу-брату Малдеру могла бы…
Что, прямо здесь, в «Зеркальном карпе»? Почему нет? Сыграем на грани! Разведка боем. «Мы знаем, что вы знаете, что мы знаем». Разумеется, никаких имен! Просто Он. Поговорим, милая, о твоем бывшем? Нельзя же часами и часами сотрясать воздух исключительно на тему куацзы! Поговорим о нем? Как он?…